Жека высказал огромное сомнение, что кто-либо может сообщить ему нечто связное о прорицаниях и пророчествах, а слушать припадочных ораторов, несущих всякий бред, невыносимо скучно. Стал произносить разные непонятные слова, типа «теория катастроф», «неравновесная термодинамика», «бифуркация», «флуктуация», «фазовый переход». Походило на бред, но мы-то знали, что Жека у нас совершенно здоров и любовь к непонятным терминам у него была с самого начала переноса в наш мир. Этим он нас терроризировал. Лишь подруга была способна из потока странных слов выудить что-нибудь ценное. Типа Гума. Умиляло, как она сейчас восторженно смотрела на э… оратора. Вдруг Жека, с опаской взглянул на Уайду и затих, обоснованно беспокоясь, что вновь представил ей еще один повод для какого-нибудь издевательства. А вот наш умный муж в это время спокойно молчал. И не потому что боялся выглядеть, в глазах Жеки, припадочным оратором. Просто любимый говорил только тогда, когда ему было что сказать.
— Кто из нашего ордена поедет на конгресс? — наконец Жека задал интересующий всех вопрос.
— Магистр столичной обители согласился возглавить делегацию. Он с охраной выедет на самовозе. В состав делегации входит протектор, который будет перемещаться на одном из новых магомобилей.
Мы радостно оживились. А столичные поедут на Бэжке. Анниэль на мгновение горделиво вскинула красивый носик. Жека блеснул глазами.
— От нас на «конгресс» поедут я, Уайда и наше всё, если они согласны, — усмехнувшись, Гур указал на гордецов. — На Гуме. Послушаем припадочных ораторов, потренируем волю.
— А я? — попыталась состроить жалобную рожицу.
Гур ласково посмотрел на меня, слегка коснулся волос и ласково ответил, что я останусь здесь за старшего. И позабочусь обо всех детях. Тогда мамы и папы будут за них спокойны. Потом добавил:
— И за вас тоже.
Морон. Планирование операции
Нет страшнее наказания, чем одинокая вечность. Лем
Те, кто не чувствуют мрака, никогда не будут искать света. Бокль
Капитан Эммер, четвертый адъютант Гроссмейстера, открыл двустворчатую дверь, вытянулся и, красиво откинув голову, произнес:
— Командор, прошу войти.
Я коротко кивнул и ровным шагом направился в широкий проем. Все мои защитные амулеты и оружие остались в стеллаже адъютанта. В центре светлого зала в резном кресле сидел Гроссмейстер, перед ним, лицом друг к другу, двумя шеренгами по четыре, стояли восемь Посвященных. Эти девять человек составляли руководство ордена. По уставу никто не имел права смотреть Гроссмейстеру в глаза, кроме того, кому был задан прямой вопрос, поэтому Посвященные посматривали друг на друга, либо смотрели в никуда.
Я остановился за шесть локтей до линии окончания шеренг, отдал воинский салют и замер, вперив взгляд поверх голов в противоположную стену.
Как и предполагалось, «питателей» в зале не было, поэтому я мысленно расслабился. Моя тайна останется при мне. Да и жизнь тоже. Без «питателей» Гроссмейстер становился равным мне по силе и мог наблюдать лишь соответствующую версию моего сознания. Видеть умного, волевого, но почтительного подчиненного, с надеждой ожидающего внимания властителя. Собственно, сведения о роли «питателей» в объединении аур и было тайной. Об этом нельзя было знать никому, помимо Гроссмейстера. Даже сами «питатели» не знали о собственном предназначении.
Начальник тайной стражи, не изменяя позиции в восьмерке Посвященных, загудел:
— Гроссмейстер, представляется командор Морон, новый начальник группы специальных операций тайной стражи ордена Света. Мастер магии разума, третий дан.
Гроссмейстер остановил взгляд на мне. Закрыл глаза, всматриваясь в мою ауру. Я не смотрел на него, я это знал. И был уверен, что самостоятельно разработанное мною маскировочное заклинание, встроенное в ауру, демонстрировало плотность на уровне третьего дана, а не пятого, как было на самом деле. Быть слишком сильным магом в нашем ордене сопряжено с большим риском для жизни.
— Расскажите о замысле операции, которую группа планирует осуществить на предстоящей ассамблее, — проскрипел Гроссмейстер.
— Гроссмейстер, тайной страже стало известно, что орден Знающих получил в распоряжение важные сведения, позволяющие создавать самобеглые экипажи, — я коротко склонил голову в сторону начальника тайной стражи. — Источник новых сведений не установлен. Они появились недавно, не более двух лет назад. Предположительно, орден Знающих обнаружил неизвестную до сих пор коллекцию артефактов. Магические выбросы способны открыть доступ к подобным сокровищам. Наши лазутчики не смогли понять не только принципы заклинаний, заставляющих эти экипажи двигаться, но даже какие стихии были задействованы. Цель акции — получение указанных сведений путем ментального контроля прибывающей делегации ордена Знающих.
Я сделал краткую паузу. Ощутил взгляды каждого из Посвященных на лице. Новый мундир еще не вполне приноровился к хозяину и я чувствовал в нем скованно. Впрочем, так и должно было быть.
— Известно с высокой степенью достоверности, что у ордена Знающих нет магов разума. Последний известный нам мастер магии разума первого дана был магистром самой крупной обители ордена Знающих и скончался девять лет назад. В распоряжении ордена Знающих находятся около десятка магов на уровне мастера магии жизни и магии воздуха. Установлено, что магистр обители дружественного им ордена Верных, мастер магии разума третьего дана, не принимал участия в магической защите разума членов ордена Знающих. Таким образом, в интересующем нас ордене некому выставить полноценную защиту членов делегации против мощных заклинаний магии разума. Все перечисленное указывает на то, что Гроссмейстер ордена Света способен внедрить в сознание руководства делегации заклинание полного магического подчинения, — рапортовал я, стараясь выделить самое существенное.
Глаза Гроссмейстера буравили лоб, темное лицо не выражало никаких эмоций.
— А если никто в составе делегации не владеет сведениями, которые нас интересуют? — спросил он.
— В любом случае они обязаны знать тех, кто владеет сведениями, и сообщат об этом. Магистр столичной обители и хранитель свитков самой большой обители ордена Знающих не могут не знать этих людей и где находятся артефакты, — твердо ответил я.
Посвященные, замерев, внимательно слушали наш диалог.
— Предусмотрены ли последствия того, что может произойти, если по каким-то причинам ментальная атака сорвется? — бесстрастно осведомился Гроссмейстер. — Неудачная атака, тем более на виду у делегаций других орденов, равносильна объявлению войны между орденами Света и Знающих.
