— Но, принцесса, есть обычай...
— Все равно невеста укрывается длинной вуалью с головы до пят, — отрезала принцесса, — Вот и я также сделаю. И не спорьте.
Покуда принцессу вовсю наряжали к грядущей церемонии, дракон имел беседу с владыкой Хошиди.
— Блаженный Баосюй, — начал владыка Хошиди, — верно ли то, что ты собираешься взять в жены принцессу Фэйянь?
— Верно, — кивнул Баосюй и придавил когтем зазевавшуюся сколопендру.
— Фэйянь — дочь моего покойного побратима...
— Это мне известно, государь.
— Я хочу, чтобы ни одно горе не коснулось ее, дракон. Она и так претерпела немало страданий, и если ты...
— Что?!
— Если ты задумал эту свадьбу в насмешку либо в оскорбление чести принцессы, дракон, не обессудь: я вызову тебя на смертный бой и вырву твои лживые глаза.
— Смелое заявление, — раздумчиво сказал Баосюй. — Смелое как для человека, так и для правителя.
Но я понимаю тебя, государь, и не гневаюсь. А теперь слушай и запомни хорошенько: нет ни на земле, ни на небе существ, понимающих больше в делах чести, чем драконы. Я не стану тебе клясться, что сделаю принцессу счастливой. Но чести ее я не уроню. Достаточно тебе этого, государь?
— Да, — помолчав, ответил владыка Хошиди.
— Тогда позволь мне отлучиться, ибо всех нас завтра ждет славный и нелегкий день.
Дракон оставил владыку Хошиди в задумчивости сидеть у шатра, а сам взмыл в ночное небо. Старый полководец проводил дракона взглядом и увидел, что дыры в небе затянулись, а звезды возвращаются на свои места...
— О таком не писали древние провидцы, — проговорил владыка Хошиди. — К добру или худу сие знамение?
Ответ на этот вопрос может дать лишь новая глава.
Глава девятнадцатая
ЗЛО НА ПРЕСТОЛЕ
Она поссорит с братом брата,
Людскую кровь как воду пьет.
И на престол ее проклятый
Лишь смерть последняя взойдет.
Черны ее дела и мысли,
И руки тления полны.
Несет она на коромысле
Кувшины горя и войны.
Навстречу ей — прекрасна телом.
Лицом, как полная луна...
Но и ее душа истлела,
И мысль ее черным-черна.
Они сойдутся в поединке,
Друг друга в клочья разорвут...
Из их останков дягиль дикий
С болиголовом прорастут.
— Вот мы и у врат Тэнкина, — сказала фея Цюнсан, не замедляя бега волшебной колесницы. — Не правда ли, быстро добрались?
— Когда сидишь рядом с феей, то не заметишь и того, как умчишься к звездам, — сказал Ян Синь.
— Все зависит от того, какое у тебя зрение, — заметил Лу. Он внимательно смотрел по сторонам.
— Что ты ищешь столь жадным взором, смертный? — спросила у него фея и рассмеялась, будто рассыпала жемчуг в хрустальном ручье. — Глаза у тебя тревожны, как у зайца, что чует приближение рыси.
— Может быть. — Лу не обратил внимания на столь обидное сравнение. — Нечто тревожит меня, почтенная фея.
— Что же именно?
— Я не вижу на стенах Тэнкина положенной охраны, лишь брошенные доспехи да всякий хлам. И городские врата открыты. Что бы это значило?
— Все что угодно, — нашлась фея. — Небесные Дети могли напасть и перебить всех сторонников Шэси. Или народ наконец поднял восстание... Что бы ни случилось, верь мне, смертный, мы прибыли сюда вовремя.
Волшебная колесница миновала въездные ворота; кони, не зная устали, мчались вперед по главной улице столицы — к гордым башням императорского дворца.
— Нигде ни единой души! — пробормотал Лу, с тревогой глядя то на фею Цюнсан, то на своего брата.
Но, как выяснилось, Лу ошибался. Возле Великих Ворот Непревзойденного дворца стоял отряд вооруженных охранников в золотых и серебряных облачениях. Их начальник, рослый, длинноволосый, седобородый, бесстрашно заступил дорогу волшебной колеснице:
— Кто такие?! Как смеете нарушать неприкосновенность дворцовой земли?! Охрана, взять их!
Громилы рванулись было к нашим героям, но фея игриво взмахнула рукой, и охранники вместе со своим предводителем в беспамятстве пали наземь.
— Неучтивость — это большой грех, — сказала фея нежным голоском. — Разве так встречают высоких гостей?
Теперь они беспрепятственно неслись по дворцовому комплексу.
— Как здесь все обветшало! — воскликнул Лу. — Прекрасные дворцы разрушены, храмы осквернены, кругом мусор, битый камень да поросль ядовитых трав. Мы словно на кладбище проклятых душ попали, а не в дворцовые покои!
— Скоро все изменится, — сказала Цюнсан. — Твой брат, великий мастер каллиграфии, напишет на разрушенных стенах благие пожелания, и разрушенное станет целым, а потерявшее блеск засияет вновь.
Ян Синь от этих слов феи преисполнился великой гордости и изрек:
— Моя кисть будет верно служить тебе, прекрасная фея!
— Посмотрим, — протянула Цюнсан.
Фея остановила колесницу напротив большой лестницы, ведущей в Непревзойденный дворец (иначе называемый дворец Алой Крови). Небесная красавица грациозно сошла на землю, за нею последовали Ян и Лу.
— Обнажите мечи, — приказала им фея. — Кто знает, что ждет нас впереди.
Они шли по дворцу, минуя залу за залой. Лу про себя поражался тому, как ужасно выглядит прославленный императорский дворец. Разумеется, юноше не приходилось в нем раньше бывать, но он предполагал, что обугленные стены, разбитые в мелкое крошево драгоценные вазы, грязное тряпье и полуистлевшие человеческие останки — это не обстановка для роскошных покоев.
— Мы будто в царстве смерти, — шептал Лу.
— Верь прекрасной фее, — подбодрил брата Ян. — Она не напрасно сошла с небес на землю и пожаловала в этот дворец. Пришло время дивных перемен.
— Я отчего-то этих перемен опасаюсь... Ах, Ян! Видно, не увидеть мне больше той девушки...
— Нашел о ком думать в императорском дворце, у самого престола врагини Шэси! Что тебе эта девушка, глупый братец Лу? Взгляни на фею! Вот истинная красота!
— Ты ослеплен и сам глуп. И еще поплатишься за свою глупость, мой горделивый брат, — отрезал Лу.
— Полно вам ссориться, — оглянувшись, с прелестной улыбкой приказала фея. — Смотрите, что сейчас будет, о смертные!
Фея Цюнсан развела руки в стороны, а потом резко выбросила их вперед. От ее рук брызнули две струи молочно-хрустально-огнистого света, который разрушал все на своем пути, со звоном разбивая каменные стены, превращая в прах перегородки и колонны.
Когда рев разрушения стих и свет угас, перед феей и ее спутниками простирался огромный сумрачный зал. В центре зала возвышался великий Яшмовый престол, только сейчас он был темен от копоти и засохшей крови... Едва фея бросила взгляд на престол, как оттуда с противным визгом взвилась стая летучих мышей...
