-Я уже начинаю жалеть, что они выловили нас, тонущих, из воды,- унимая трясучку от страха, процедил сквозь зубы Ровел - только он умел так бояться. Он прижимался поближе к Саше и ждал от друга какой-нибудь ободряющей реплики, которая не замедлила прозвучать:
-Для меня не остаётся загадкой, что спасением от Гелия мы обязаны нашим друзьям, но для меня кажется полной чушью послать нас с эшафота в лапы к этим нелюдям.
Ослабший сильнее Ровела из-за более частых допросов Гелия, Саша говорил еле слышным шёпотом. Без пищи и питья, с ранами, которые не кровоточили, но, необработанные и неперевязанные чистыми бинтами, уже начинали гноиться, привлекая запахом насекомых, которых Ровел отгонял как только мог, понимая, что это мало помогает, угасающему на глазах, другу. Да и сам Саша чувствовал, что силы его уже на исходе - ему оставалось очень мало времени, может быть даже всего лишь эта наступившая ночь. Поэтому он хотел сказать напоследок очень много, уверенный, что Ровел избежит страшной участи и сможет рассказать друзьям его последние слова. Попав в плен к дикарям ночью и сразу брошенные в яму, им не довелось увидеть природу острова Флиура во всей его простой красе, поэтому и Саша, и Ровел предполагали, что находятся где-нибудь на берегу Селии или Илии, откуда легко добраться до Герана, сбежав от безумцев. Но как только Саша уже был готов заговорить с Ровелом в последний раз, силы оставили его и он впал в беспамятство.
Пленники не могли знать про давнюю вражду хозяев острова и ирнцев. Убивая друг друга в частых схватках, флиуртийцы не желали примириться с существованием чужаков на их земле. Но за многие века даже к ним пришло умение соображать в какой-то степени, поэтому, когда ирнцы захватили в плен отпрыска вожака - единственного, к которому он питал что-то похожее на отцовскую любовь, Вау сразу догадался, что его два пленника будут хорошим предметом обмена на сына, причём он сообразил, то если он пообещает освободить именно двух пленников, то чужаки точно согласятся. Но тут встал другой вопрос - раньше Вау так много не думал и почувствовал некую усталость,- как объявить ирнцам об обмене, ведь эти воинственные чужаки не станут говорить, увидев флиуртийца, а сразу нападут и убьют. Впору было уже начинать ночную подводную охоту, чтобы насытиться плотью на весь день, а вожак всё сидел в траве, приводя своих соплеменников в расстройство и замешательство, вызванное из-за непонятного промедления.
-Рау,- крикнул вожак Вау (простому человеку показалось бы смешным, что имена флиуртийцев оканчивались на "ау", но самим дикарям не было до этого мнения никакого дела).
Рау оказался огромным детиной лет за тридцать. Как и все дикари мужского пола, он никогда в своей жизни не причёсывался и не брился, и даже не знал как выглядит бритва, поэтому его короткие волосы, которые почему-то не отрастали, как и у остальных хозяев острова,- волосы, да и борода тоже, давно превратились в подобие пакли. Ничто не прикрывало обнажённое тело Рау и ему не приходило в голову стесняться своей наготы. Обнажёнными ходили все флиуртийцы от рождения и до последнего своего дня - так они привыкли из века в век, и это было им на руку, потому что иначе пришлось бы не только охотиться ночью , но и придумывать что бы такое надеть, а думать дикарям не хотелось. Взгляд Рау выдавал в нём полного тупицу, но почему-то именно его жаловал Вау, как самого сообразительного, и доверял всегда исполнение самых изощрённых (по дикарским меркам) планов. Отрывочными звуками, жестикулируя, что-то пытаясь и сказать, и даже написать на песке палкой, вернее нарисовать, Вау объяснял Рау что ему надо сделать. Детина слушал вожака и понимающе кивал, хотя разобраться по его выражению лица, что он действительно понимал, что от него хотят, было очень затруднительно. Наконец, Вау встал и, ткнув кулаком в плечо Рау, приказал таким образом убираться и приступить к выполнению приказа. Быстро перебирая ногами, Рау понёсся к гряде гор, за которыми раскинулся Ирн, не задумываясь, как он сделает то, что хотел вожак - Рау всего-навсего собирался это сделать. Остановившись только, чтобы перекусить - Рау голыми ловкими руками схватил маленького зверька и стал пожирать его,- Рау скоро достиг подножия горы и громко закричал:
-ААААААААА, ииииирры,- кое-как пытаясь выговорить "ирнцы", потому что уже давно флиуртийцы знали от тех чужаков, которых им удавалось захватить, что они называют себя так.
Рау не пришлось кричать долго, потому что в его сторону сразу полетела куча стрел, которые не причинили дикарю никакого вреда, пока его защищал зелёный амулет. Он ждал, как приказал вожак, уверенный, что заметив только одного флиуртийца, чужаки захотят или поймать его или узнать, почему он к ним пришёл. Ирнцам пришло в голову последнее, потому что ловить дикаря им было нельзя - этим занимались специальные группы охотников, а на горах находились дозорные, которым запрещалось покидать свои места - такой порядок напоминал армейский и был выработан многовековым опытом жизни на острове.
-Чего надо?- выкрикнул один из дозорных.
Рау догадался, что чужаки заинтересовались и стал показывать пантомимой, что мол:
"У нас...там...два...таких, как вы...они слабенькие...мы их выловили из воды...хотим поменяться...отдайте нам нашего соплеменника...или мы тех двоих съедим..."
Из всего выше сказанного дозорные поняли только то, что кого-то дикари собираются съесть.
-Может он пришёл объявить нам войну?- предположил один из троих дозорных.
-Надо звать Глена, иначе не разобраться,- сказал второй, а третий поддержал его кивком и побежал за правителем Ирна...
Следуя за своим спасителем-проводником, Вероника вышла из пещеры и её взору открылось незабываемый и удивительный вид на маленький мирок, окружённый горами. В долине ирнцы создали для себя рай с садами, полями, лугами, небольшими строениями. На лугах паслись прирученные давным-давно животные, на полях возделывались разные съедобные растения и везде было полно людей, занятый своим делом. Но самое удивительное было то, что по воде широкого озера плавно скользил корабль и многочисленная команда лазила по канатам, слушая команды капитана.
-Это - наша гордость. Мы назвали корабль Догродон - грозно,- сказал Веронике её проводник, улыбаясь.- Мы построили его здесь и мечтаем уплыть с острова в Селию, если придумаем как переправить корабль к океану.
-А что там за дыры в горах?- спросила Вероника, заметив, что на протяжении всей горной гряды, ближе к земле горная порода была усеяна большими дырами, которые находились в шахматном порядке, поднимаясь вверх до трёх штук, так что к самым верхним дырам тянулись длинные лестницы.
