— Бежим! — только успел крикнуть фокусник. — У нас не больше десяти минут…
Я нырнул в туман самым последним, преследуемый мыслью, что Тайраны могут в любой миг освободиться и нагнать нас.
Держась за длинную веревку, сплетенную из наших одежд, я постоянно оглядывался назад в надежде хоть что-то разглядеть сквозь сиреневую пелену. Сначала еще виднелись яркие огни Арнака, но потом и они скрылись из виду и я ослеп.
Мы расстались на высоком холме — я долго обнимал дядюшку Хнура, пожал руку золотозубому Рашу и Тиму, послал воздушный поцелуй Нире и, распрощавшись, был уверен, что это еще не последняя наша встреча.
Спустившись вниз по склону, я поймал себя на мысли, что абсолютно не знаю, куда мне дальше идти. Шум моря словно растворился в пустоте ночи, и я лишь тешил себя мыслью, что смогу добраться до портового городка Лина, о котором мне поведал Хнур.
Под светом рубиновой звезды я старался не смотреть на быстро светлеющее небо, украшенное редкими звездам. Привычные созвездия уже давно перестали манить четкостью своих правильных линий. Ваора, Рок, Ниира, Заола, и хитрая властительницы судьбы Лангна, изменились до неузнаваемости, словно и в их привычную и размеренную жизнь неотвратимо ворвалась красная гостья.
Мой взгляд привлек крохотный огонек вдали. Сначала я просто не поверил себе, но приблизившись, готов был прыгать от счастья. У костра сидели они — 'Стальные волки'. Великая Лангна, я всегда верил, что ты благоволишь твоему бедному и несчастному сыну.
Меч в моей руке предательски дрогнул. Мне было невероятно тяжело сдерживать свои эмоции, реагируя на малейшее движение. Я беспомощно тыкал в туман, пытаясь, раз и навсегда уничтожить невидимого врага.
— Уйдите прочь!!! — в отчаянье закричал я.
И наружу вырвались: и боль, и отчаянье, и страх. Все что накопилось внутри, освободило меня в одну секунду, исчезнув среди призрачного завеса, в котором я был отнюдь неопытным актером, а всего лишь жалкой декорацией.
Несколько минут я стоял, как вкопанный не в силах пошевелиться, а затем резко дернулся, когда мне на плечо легла тяжелая рука.
— Эй, спокойнее приятель, — проревел Би гер, сплевывая в туман кровь.
Я смотрел на него стеклянными глазами, не в силах вымолвить ни звука.
— Все кончено, приятель. Успокойся. Они ушли, — уже более спокойно произнес 'волк'.
Со словами пришло и долгожданное спокойствие, захотелось просто сесть на землю и тяжело вздохнув отрешиться от всего на свете.
Под ногами раздался неприятное потрескивание. Туман отступал — шипя и извиваясь, словно тысячи ядовитых змей.
— Мы выдержали, — похлопал меня по плечу Би гер. Я заметил стоящих поодаль Харда Зи и Хелер Мун. Их лица были напряжены, а на теле виднелись глубокие порезы и несколько рваных ран. Видимо им досталось от неведомых врагов куда больше чем мне.
Позже из пелены вынырнул Идарго — на его лицо были заметны кровоподтеки.
— Что это было? — разлепив спекшиеся губы, чуть слышно спросил я.
— Уместнее было сказать: кто это был? — пробурчал капитан 'волков'.
— А еще больше меня интересует, как они смогли использовать магию? — поддержала его Хелер Мун.
Би гер смотрел на собратьев мрачнее тучи, и наконец, произнес:
— Я могу ошибаться, но те, кто повстречался нам на узкой дорожке, никто иные как Сагхи…
— Сагхи?
— Сагхи! Здесь?! Откуда? — 'волчица' явно не ожидал такого ответа. — Великие созвездия, не верю своим ушам. Мы слишком далеко от Восточных пределов, чтобы чудовища из тамошних легенд преграждали нам путь…
— Привыкай, — коротко бросил в ответ Идарго.
И от этих слов у меня пробежал по коже мороз — предстоящий путь не предвещал нам ничего хорошего.
Ветер уже давно не будоражил кроны длинных мачтовых сосен, а в высокой траве не слышалось стрекотания кузнечиков и стрекоз. Даже крохотная извилистая речушка, скрывшаяся среди осоки и плакучих ив, не шумела, маня к себе привычной прохладой. Природа чувствовала приближение неизбежности, оттого и замирала под неведомой дланью небесного покровителя.
Лесные трели, сменило странное и протяжное шипение, будто чащобы наполнили тысячи ползучих гадов, и забытые всеми дорожки слишком быстро заросли полынью, путая следопытов и проводников. И если кто-нибудь попросил составить новые карты и проложить заново короткие и безопасные пути — за такую работу взялся бы, пожалуй, только полный глупец.
Неразбериха творилась везде: и в небесах, и на земле. Спокойствие и размеренное существование давно отступили на второй план, дав волю страхам и сомнениям вырваться наружу. И уже никто не удивлялся увидеть загнивающие рощи и засохшие озера, опустевшие деревни и поглощенные паникой города. Все самые ужасные и сокровенные людские страхи сейчас бродили по Итарге, ища себе новые и новые пристанища.
Две груженые до предела телеги, поскрипывая колесами, внезапно остановились.
Дорога, утонувшая в бурьяне напоминала маршрут изрядного пьяницы, который как не старался, а никак не мог добраться до родного дома.
— Ох, великая Ваора и благодушный Рок, спаси нас грешных, — устало пролепетал невысокий пузатый мужичок.
Обогнув обоз, он прошел чуть вперед, и исчезнув в высокой траве, жалобно запричитал:
— И кто посоветовал нам только этот забытый всеми созвездиями путь! Ну, скажи мне жена, зачем мы только пошли этой дорогой?
— Не хнычь, дурена, — раздался из первой повозки властный женский голос. — Кто ж знал, что тут так все изменилось! Знакомые товарки здесь еще в прошлом месяце под покровительством Лангны ездили, и все как ничего…
— Так это в прошлом, а сейчас, — чуть ли не взвизгнул мужчина и рукой указал на огромное пурпурное око, наблюдающее за ними с небес.
— Тир, Бир, Кир, — быстро крикнула женщина, продолжая оставаться в повозке.
В тот же миг из второй повозки появились трое огромных детин. Выглядели они все как один: чумазые продолговатые лица, огромные темные глаза и длинные рыжие волосы.
— Ну, че такое, ма, — недовольно протянул один из них.
— Сколько раз тебе говорила, не чекай… — проревела женщина и из-под занавеса повозки, появилось нечто тучное.
Кряхтя и тяжело вздыхая, с колеса на землю спрыгнула невысокая, но очень объемистая особа, глядя на которую без слов стало понятно кто 'в этом доме хозяин'.
— Остолопы, ну не иначе как самые настоящее остолопы и есть. Кому было велено, говорить внятно и разборчиво, — наставительно произнесла глава семейства.
