И это, поняла сейчас Ивоннель, было слабостью.
Не этих людей, нет. Дроу.
Вскоре Кэтти-бри успокоилась, и Доннола с Пенелопой отпустили её. Ивоннель убрала руку с плеча женщины, но Кэтти-бри поймала её в свою ладонь. Встретив взгляд Ивоннель, Кэтти-бри благодарно кивнула.
Вернув себе самообладание, Кэтти-бри сделала глубокий, успокаивающий вдох.
— Мы здесь, если тебе что-то понадобится, — сказала Пенелопа.
— Я просто не в себе, — сказала Кэтти-бри, и для всех это прозвучало нелепо, даже для самой Кэтти-бри. — Как Реджис? — быстро спросила она у Доннолы.
— Я никогда не думала, что он может быть таким расстроенным, — ответила она. — Он говорит, что после собственного путешествия по загробной жизни всё знает, и это сдерживает его.
Кэтти-бри кивнула и выдавила улыбку, но на взгляд Ивоннель сама женщина казалась не слишком убеждённой.
— Я плачу о своей потере, а не о Дзирте, — сказала Кэтти-бри. — Если…
Она замолчала.
— Я знаю, что существует божественное правосудие, и мой любимый заслуживает рая больше всех на свете.
Разговор продолжился, и несмотря на срочность их миссии касательно Мегеры, что бы там ни придумала Кэтти-бри, Ивоннель не стала вмешиваться. Она просто слушала болтовню, делилась воспоминаниями о Дзирте, надеждами по поводу ребёнка. Доннола и Пенелопа обещали, что будут помогать с младенцем на каждом шагу.
Да, Ивоннель ждала и слушала, и дело было не в терпении. Она не хотела, чтобы это прекращалось. Этот простой момент разделённой боли, любви и надежды вдруг показался ей намного более важным.
Она наконец-то поняла с абсолютной ясностью, что за это они и сражаются. Ради этого Дзирт принёс себя в жертву.
Оно того стоит, решила дроу.
— Вы же не можете думать, что это сработает, — сказал Бренор, уперев руки в бока, пока Ивоннель и Кэтти-бри рассказывали о своём окончательном плане. Король дварфов покачал головой. Подготовка шла уже несколько дней, но Бренор до сих пор не мог поверить в их замысел.
— Но мы так думаем, — сказала ему Ивоннель. — Дроу — грозные противники даже без здешнего натиска. Мы не можем просто окопаться и удерживать позиции.
— Удерживать позиции? — спросил Бренор. — Мы уступаем позиции, как вы и просили.
— Мы отбросим их обратно, — заверила его Кэтти-бри.
— Да, мы, — вмешался Атрогейт и вскинул кулак. Дварф, полный гнева и жаждущий мести за свою драгоценную утраченную Амбергрис не прекращал возражать против этого плана. — Мы! Дварфы и полурослики, — он посмотрел на Реджиса с Доннолой. — И даже несколько вонючих дроу. Чего это вы думаете, будто нам понадобятся…
— Если ты замолчишь, то услышишь вой собакомордых демонов, — оборвала его Ивоннель. — Они близко. Слишком близко. Даже не считая этих сражений, выступил уже весь Мензоберранзан, и когда войска дроу превратятся в единый кулак, они будут достаточно близко, чтобы верховные матери могли нанести удар своей магией.
Плечи Атрогейта поникли.
— Мы собираемся отбросить их до самого конца, — сказала ему, им, Кэтти-бри. — Но сначала мы должны сделать это.
— Я хочу входную пещеру, — сказал Бренор с той же убеждённостью, что и его дочь. — Пускай попробуют пробиться через неё, когда мы будем готовы.
— Значит, договорились?
Бренор посмотрел на Доннолу и Реджиса, потом на своих королев, Кулак и Ярость. Все они согласно кивнули.
— У вас всё равно нет выбора, — сказала Кэтти-бри, вызвав недовольную гримасу отца. — Слышали дрожь? Земля трясётся под ногами, потому что зверь теряет терпение, а магия быстро слабеет. Водные элементали испаряются и скучают по дому. Мы должны сделать это, иначе скоро нам придётся прокатиться на вулкане.
— Тогда всё прекратится? — спросил Бренор.
Кэтти-бри посмотрела на Ивоннель, и обе женщины смогли лишь пожать плечами.
— Это лучшая идея, что у нас есть, — сказала Кэтти-бри. — Мы сможем нанести удар врагам и разобраться со срочным вопросом предтечи.
— Значит это должно сработать, — провозгласил Бренор, как будто король мог заявить подобное и заставить свои слова сбыться. Он покинул их группу и начал выкрикивать приказы своим командирам, включая своих закалённых в боях королев. Быстро разошлись вести о последних приготовлениях в назначенных тоннелях и о закрытии неиспользуемых проходов. Кузнецы заняли свои позиции в кузнях, в первую очередь — в самой великой кузне. Другие кузнецы и инженеры собрали многочисленные лишние меха и поспешили занять свои позиции.
Третья группа, целиком состоящая из воинов, в том числе Кишкодёров, обрушилась на кухни, чтобы набрать целые корзины опилок, затем поспешила навстречу дварфам с мехами.
— Меха? Ты уверена? — спросил Бренор Кэтти-бри, пока отряды продолжали свою работу, двигаясь с такой точностью и дисциплиной, что все защитники воспряли духом. Сила Гонтлгрима, клана Боевой Молот, всех делзунских дварфов заключалась в их преданности общему делу. Каждый из них принимал свою роль и довольствовался ею, веря, что другие дварфы поступят так же и выполнят свою работу.
— Мы уверены, — ответила Ивоннель. Она постукала пальцем по выбранным местам на разложенной перед ними карте Гонтлгрима. — Поставь дюжину дварфов в круглый бассейн с водой и пускай обходят его по краю, а потом прикажи им резко изменить направление — и течение окажется слишком сильным. Закройте эти двери, откройте эти, как мы и планировали. Направим на наших врагов горячие ветра, направим наших неожиданных союзников в тыл нашим врагам, оставим перед ними топливо.
— Вжух! — добавила Кэтти-бри с маленькой злой улыбкой, которая была слишком хорошо знакома Бренору.
— Это ты всё придумала, да? — спросил король у Ивоннель.
Дроу указала на Кэтти-бри.
— Нет, всё она.
— Вжух! — повторила Кэтти-бри.
— Ага, вжух, — повторил король дварфов, качая волосатой головой.
Вскоре после этого с подготовленных позиций пришло подтверждение, и Кэтти-бри направилась к Великой Кузне. Женщина чувствовала кольцо на пальце, соединявшее её с планом огня. Когда двери горнила отворились, она испытала приток жара — на сей раз нужного жара.
Кэтти-бри вгляделась в бело-оранжевое пламя внутри, отросток Мегеры, похожий на один из тех огненный пальцев, которыми предтеча тыкал в неё. Она отвела взгляд и кивнула дварфам за горном, потом ощутила силу кольца, когда они открыли вентили.
Женщина позвала предтечу, чтобы тот вышел.
Кэтти-бри отчётливо услышала песнь огня, голос живого, разумного создания, формирующийся в этом жаре.
Язык пламени ударил из горна, с рёвом прокатившись по воздуху.
Кивок Кэтти-бри, жест Ивоннель — и дварф закрыл дверь горна, отрезав источник огненной энергии. Однако покинувший горнило клубящийся шар пламени не угас, а продолжал гореть, приобретая форму, вырастив две ноги — живое существо, похожее на огромного, окутанного пламенем медведя. Это была часть Мегеры — по крайней мере, в прошлом, поскольку сейчас она стала отдельным существом, как будто они приняли роды, отрезав этот росток от энергии предтечи, и теперь потомство стало независимым.
Кэтти-бри услышала имя нового элементаля — она не могла его произнести, но могла подумать, и это всё, что требовалось, чтобы получить власть над огненным чудовищем. Она дождалась сигнала из открытого прохода, затем отправила монстра по его пути к разрушению.
Двери горнила отворились, и Мегера снова ударил наружу своей огненной силой, и ещё один отросток был отсечён, и родился ещё один элементаль. На сей раз для его подчинения своей магией воспользовалась Ивоннель. Она показала элементалю ожидающих врагов и послала его за ними.
Так всё и продолжалось. Две женщины сменяли друг друга. Огненные элементали, пламенные саламандры, живые шары пламени — небольшие, но раскалённые добела от невероятной энергии. Все эти существа из огня, частицы Мегеры, направлялись по выбранному пути — единственным открытым для них тоннелям. Они были голодны, жаждали топлива.
