На плите забулькал чайник. Глядя, как Анхель заваривает чай («Черный? Зеленый? Пу Эр?»),[6] я мысленно повторял его слова. «Облик в этом мире»… «Столетия практики»… Да кто он такой?!
Выбранный мною за загадочное название Пу Эр оказался какой-то бурой жижей с сильным привкусом болотной тины. Анхель пил его с таким видом, будто в чашке была амброзия. После тщетной попытки изобразить неземное блаженство я сдался и накинулся на печенье. Как-никак, ничего не ел со вчерашнего обеда.
«Не расслабляйся!» — приказал я себе. Конечно, вряд ли мне подсунут отраву под видом печенюшек, но уж слишком этот чародей со мной любезен! В прошлый раз он вел себя, мягко говоря, иначе. Примерно как с подопытной лягушкой. Да и сейчас, если приглядеться, за этой манерой гостеприимного хозяина все равно чувствовалась привычка приказывать и не церемониться. С самого начала я очень явственно ощущал, что нахожусь на чужой земле. Тут все принадлежит травнику, вширь и вглубь — вплоть до воздуха, и сама материя живая и неживая, в прошлом, настоящем и будущем, полностью ему подвластна. Грег когда-то говорил, что драконы очень ревностно относятся к своей территории. И теперь я понял, почему. Земля — часть тебя, а ты — ее часть. Как же еще к ней относиться?
С потолка донеслось требовательное шипение. Анхель встал, протянул руки, снимая Стоножку, пересадил ее к себе на плечо и понес прочь из кухни. Я проводил его взглядом и вдруг почувствовал что-то смутно знакомое. То ли аура, то ли свечение… Сложно объяснить. Вот если за Грегом и Валенком, на полшага отставая, следовала черная тень крыльев, то за травником — едва заметный рассеянный в воздухе золотистый свет…
Из коридора доносились звуки возни и ласковый голос Драганки. Грозная дракониха валялась на полу в дверном проеме и играла с кошкой, как маленькая девчонка. Вот еще одна тайна! Что связывает ее с этим Анхелем? Не похоже, что она его любовница (по крайней мере, я на это надеялся). А для ученицы она что-то слишком крута. И все же травник явно имеет над ней власть. Чем можно подчинить такую девушку, как она? Я бы тоже не отказался это выяснить…
Задумавшись, я не заметил, что Анхель вернулся и уже несколько секунд меня разглядывает. Спохватился я, только когда по всей спине поползла противная долгая дрожь, а печати начали нагреваться, реагируя на магию. От взгляда травника мне стало не по себе — точно так же, как от вида его рук. Такое ощущение, что он заглянул мне под кожу, одним взглядом оценил состояние моего здоровья, а заодно просканировал и все Греговы печати, оставшись о них не самого высокого мнения.
— Черный растит из тебя боевого дракона, — произнес он полуутвердительно.
Я пожал плечами.
— Не знаю. Ему виднее. Меня все устраивает.
— Зачем он это делает? — В голосе травника прозвучал холод. — О чем думает? Разве он не видит, что ты для этого не приспособлен? Что он ломает тебя, искажая твою истинную сущность?
— Хотел бы я узнать, какая у меня сущность, — сказал я не без вызова. — Но Грег считает, что мне об этом знать рано. А что касается боевых навыков, он говорил, что умение себя защитить еще никому не помешало.
— Защитить? Только защитить?
Анхель обменялся с Драганкой насмешливыми взглядами.
Я вспомнил их разговоры о Черном, полные неприязни и осуждения, и спросил в лоб:
— Почему вы так плохо относитесь к Грегу?
— Объясняю, — ответил травник. — Грег и подобные ему считают, что узлы надо рубить, а не распутывать. Для него мир — черно-белый. Причем, что черное, а что белое, определяет он сам. Ты тому — самый яркий пример. Из парня, который мог бы стать целителем, он пытается сделать убийцу.
— Я не вижу ничего плохого в черно-белом мире, — заметил я. — И в делении мира на, грубо говоря, тьму и свет тоже не вижу ничего страшного. Добро и зло реально существуют…
— В природе нет добра и зла, — не согласился травник. — Не существует лишних вещей, которые вредят мирозданию. Нет вечной войны между тьмой и светом — это иллюзия смертных… А кого я ненавижу — так это убийц, которые вершат «добро» в своем понимании, считая себя непогрешимыми, и тем разрушают гармонию мироздания!
— При чем тут гармония и борьба со злом?
— Все просто. Не два пути, правильный и неправильный, а мириады троп. Каждому — свое.
Я не нашелся, что ему возразить, и промолчал. По существу я был с ним согласен. Мне даже подумалось, что эта точка зрения более взвешенная и мудрая, чем точка зрения Грега.
Но если бы меня спросили, добром или злом я считаю похищение Васьки, я бы знал, что ответить.
Анхель вздохнул, отставил кружку и положил руки перед собой на стол.
— Поговорим о деле. Драганка сказала, что тебе нужна помощь. Я тебя внимательно слушаю.
Я внутренне собрался. Начинался деловой разговор.
— Я не прошу помощи, а хочу сделать заказ. Вы можете изготовить поисковый амулет?
— Конечно. Кого искать?
— Человека. Девочку.
— Давно пропала?
— Сегодня ночью.
— Поиск на что? На кровь?
— На вещь, — подсказала Драганка, вставая с пола и подходя к столу.
— Давай.
Я достал из рюкзака Васькину рубашечку в полиэтиленовом пакете. Травник, не глядя, положил ее рядом с собой.
— Какой радиус поиска?
— Понятия не имею, — растерялся я.
В самом деле, ее же могли увезти куда угодно. И в другой регион, и вообще в другую страну!
— Не волнуйся. Я могу хоть всемирный поиск сделать, мне все равно, — сказал Анхель. — Разница только в цене.
— Да, кстати, о цене. Во сколько мне это встанет?
Травник назвал цену. Я обалдел. В институте я столько заработал бы года за три.
— У меня таких денег нет, — пролепетал я в панике. — Может, в кредит? Я непременно…
— В кредит не работаю, — отрезал травник.
Я сжал зубы. Неужели все это было напрасно?!
— Не страшно, — улыбнулся Анхель. — Мы найдем решение вместе. Необязательно расплачиваться именно деньгами.
«Чем, интересно?» — хотел спросить я.
Но не стал. На самом деле, я вдруг вспомнил слова Драганки — «У тебя есть выбор?» — и осознал, что никакого выбора нет. И я приму любые условия Анхеля. Хоть ставить на мне эксперименты, хоть копаться в мозгах по три раза в день…
— Я заплачу за него, — предложила вдруг Драганка.
Мы оба резко повернулись к ней.
— Ты? — спросил Анхель, прищурившись.
Это «ты» прозвучало очень многозначительно.
— Слушай, не надо, — быстро сказал я. — Анхель же предложил…
— Я заплачу, — повторила она, сопроводив слова таким упрямым взглядом, что не только мне, но и травнику стало ясно, что спорить бесполезно. — Кредиткой, если не возражаешь.
