Леша ничего не сказал на упрек, этот спор они затевали не в первый раз и за последние дни, и за весь период их отношений. Так что, ничего нового добавить он бы не смог, наверное.
Зато послушно достал стакан и набрал в него воду, пока Лена искала в своей сумке обезболивающее.
Наконец, успокоившись, видя, что он глотнул таблетку, она отставила сумку и пошла к холодильнику, доставать ужин.
- Они хоть довольны проектом? - поинтересовалась она, достав хлеб. - Порежь, пожалуйста.
- Да, вроде бы, - неопределенно пожав плечами, Леша взял нож и доску. - Два дня тестирования, а там посмотрим.
- В садике все нормально было? - она поставила в микроволновку жаркое и захлопнула дверцу.
- Да, - Леша усмехнулся, - все хорошо. Там, в пакете рисунок, Лешка рисовал матрешку…, - Алексей сделал многозначительную паузу. - На это стоит посмотреть, поверь мне.
Лена улыбнулась вместе с любимым: что-что, а рисование, однозначно, не было профилем их сына.
- Ой, - она отставила тарелки, - Леш, там квитанцию должны были дать на оплату, ты взял?
Он кивнул, аккуратно положив кусочки хлеба в корзинку, выстланную льняной салфеткой, которую она купила два дня назад при совместном походе в магазин.
- Да, я заплатил, Лен, - он положил оставшуюся часть буханки на место и струсил крошки с деревянной доски. - Потому мы и задержались немного.
Лена удивленно посмотрела на него. Даже остановилась посреди кухни, не понимая, отчего эта новость вызвала в ней такие смешанные чувства. Ну, оплатил, и хорошо…
Но, отчего-то, стало как-то не по себе.
Она всегда сама платила за сына. Все деньги, которые тратились на Лешку - были ее. Никому, даже крестным Лена не позволяла помогать ей в этом, кроме той, первой суммы, взятой у Игоря взаймы. Ведь Лешка был ее ребенком.
Да, он, безусловно, был и сыном Алексея, но…
- Зачем? - не удержавшись, резко и громко спросила она, понимая, что придушенное раздражение вспыхивает с новой силой. - Я бы сама завтра заплатила. У меня есть деньги!
Алексей обернулся к ней, удивленно посмотрев. Наверное, он не ожидал такой отповеди.
Собственно, она сама от себя такого не ожидала. Просто напряжение и неуверенность целого дня, вдруг нашли выход, появился повод, за который можно было зацепиться и, наконец-то, выяснить то, что подспудно так беспокоило - их будущее.
- Лен, ты чего? - Леша подошел ближе. - Ты недовольна, что я заплатил?
- Да, - она кивнула. Потом спохватилась. - То есть, нет, - покачав головой, Лена потерла лоб и раздраженно взмахнула рукой. - Не знаю, Леш, я не привыкла к такому. Я всегда сама плачу за своего сына, - попыталась она объяснить, и сама же вздрогнула.
Слишком резко это прозвучало.
Она увидела, как он напрягся, в синих глазах опять проступило раздражение, которое и он только-только подавил.
- Но ведь Лешка и мой сын! - немного сердито заметил Алексей, так же повышая голос. - Так что, в чем проблема? Почему я не могу заплатить за своего ребенка?! Чем мои деньги хуже твоих?!
Он мог.
Серьезно, Лена сама не понимала себя. Вроде бы, ну какой повод сейчас ссориться? Никакого. Но так и рвались с языка обидные, язвительные слова, что не так уж и рано он о них с сыном вспомнил…
- Вы солитесь? - испуганный голос Лешки подействовал на Лену как ведро холодной воды.
Она обернулась - малыш стоял в дверях, наверное, привлеченный их громким спором, и со страхом в глазах смотрел то на нее, то на Лешу.
Господи! Что же она делает?!
Заставив себя досчитать до десяти, она прикусила язык и, тихо отвернувшись, вышла, оставив ошарашенного таким поступком Лешу и расстроенного сына стоять посреди кухни.
Наверное, такой выход был не совсем разумным. Однако Лена вдруг поняла, что если сейчас же не уйдет, то наговорит такое, о чем пожалеет. Выскажет то, что не думает. Просто потому, что устала и измоталась за день, а оттого - ищет повод сорваться.
Зайдя в темную спальню, она села на кровать. И начала глубоко дышать, считая вдохи.
Алексею показалось, что его ударили. Воздуха вдруг стало подозрительно мало, а во рту появилась горечь.
Черт! Не хватало только звона ключей, брошенных на пол.
И главное, ведь ни с чего все началось!
Совсем как тогда…
Как же они так умудряются?
- Пап? - опустив глаза, Алексей посмотрел на сына. Малыш глядел на него огромными глазами, в которых стояли слезы.- Мама селдится?
- Похоже, что да, - взъерошив волосы на затылке, Леша присел возле ребенка и обнял.
- Но, посему? - Лешик тут же обхватил его шею ручонками и уткнулся шмыгающим носом в плечо.
- Я не знаю, малыш, - он был растерян не меньше сына. - Наверное, мы просто оба устали на работе. Вот и все. У мамы плохое настроение.
- Но…, - Лешка всхлипнул. - Ты же не уйдешь?
У него все замерло внутри. Крепко-крепко обняв сына, он поднял его на руки.
- Нет, Лешка, я никуда и никогда от вас не уйду, - он вытер слезинку, которая сбежала по щечке ребенка. - Я же люблю вас больше всего, и просто не смогу жить без вас.
Малыш улыбнулся, определенно немного успокоившись. Леша хотел бы сказать о себе то же самое, но он совершенно не понимал, что только что произошло. Как так вышло, что из-за пары фраз, сказанных обоими, они настолько вышли из себя, и на пустом месте затеяли скандал?
- Может, ты и маме это скажешь, - задумчиво предложил сын. - Ей понлавится, и она не будет больше кричать.
- Думаешь? - Алексей посмотрел на него.
- Угу, - малыш кивнул, засовывая палец в рот.
Хмыкнув, Леша вздохнул и, заставив ребенка опустить руку, задумался над этим предложением. Сказать Лене, что он ее не бросит? Так, а разве она не знает? Ведь понятно же, что он хочет быть с ней и их сыном всю свою жизнь. Разве бы он возвращался, если бы думал иначе?
И вдруг, Алексей засомневался.
То, что она так рассердилась из-за денег, наверное, могло послужить показателем. Лена, похоже, боялась потерять свою финансовую независимость. Но с какой стати ей бояться, если он ничем ей не угрожает и всегда готов помочь?
"Наверно, с той, что она за три года привыкла - рассчитывать не на кого", понял Леша.
Черт! Он словно бы наяву услышал то, что она хотела сказать, и что Алексей читал в ее глазах, но сдержалась - а где же он был в течение предыдущих лет, когда надо было платить за садик и занятия?
Да, дурак он.
Сын и то, быстрее понял. То, что самому Алексею казалось очевидным, потому что последние три года он жил с мыслью, что вернется и будет только с ней - для Лены оставалось тайной. Более того, все эти года, она привыкла к мысли, что его нет. И училась жить без Леши.
И никакие десять дней не могли дать ей покой и уверенность в том, что он не уйдет. А Леша, к тому же, и не говорил об этом больше, решив, что и так ясно все.
