— Поттер, — прошептали со стороны входа, и Гарри вздрогнул.
— Проклятье! Дрейко, я тебя прибью, — прошептал в ответ Гарри. — Где тебя носило?
— Ни больше, ни меньше… по всему лагерю. Я все тут осмотрел, исследовал, а тебе принес новость, так что прибьешь меня позже.
— Что за новость?
— Твоего Снейпа хотят взять под стражу.
— Что? — Гарри выскочил из палатки. — Где это?
— Идем, покажу, — Дрейко самодовольно ухмыльнулся и быстро зашагал, лавируя между палатками. — Конечно, это будет крупный скандал, слух прошел, что это кто‑то из министерских… Ты, кстати, еще не передумал? В смысле, хочешь еще стать аврором?
— Сейчас схлопочешь, Дрейко!
— Что за неслыханная благодарность!
— Извини, но я просто не могу… Как можно его арестовывать сейчас, когда он в таком состоянии?
— Этого я не знаю, я только пересказываю то, что видел и слышал… Сюда.
— А прямо почему нельзя пройти?
— Потому, — злобно ответил Дрейко, — здесь у них караул.
— Понял, — смущенно пробормотал Гарри, толком не слушая его. Он гадал, кто бы мог так рьяно придерживаться буквы закона, и зачем этому человеку это было нужно.
— Поттер, здесь мы поворачиваем, — предупредил Дрейко нарочито медленно.
— Да, извини.
— Можешь быть спокоен, вряд ли мы там на кого‑нибудь наткнемся. Макгоннагал об этом позаботилась. Слово «покой» она теперь повторяет, как молитву.
Гарри, преисполненный благодарностью, улыбнулся. Дрейко, тем временем, вел его мимо крошечных одноместных палаток. Все в лагере вроде бы еще спали, но откуда‑то издалека долетали приглушенные сердитые голоса. Гарри взглянул в этом направлении и увидел огромный шатер, совсем неподалеку, на нем была эмблема Министерства, как и на палатке, где отдыхали Гарри и его друзья, а также на нем развевался флаг Хогвартса. Тех, кто спорили, видно не было.
— Ты действительно не знаешь, кто бы это мог быть? — спросил Гарри у Дрейко.
— Кто угодно, — раздраженно пожал плечами тот. — Не все ли равно? Тебе не стоит забывать о его побеге из Азкабана.
— Вряд ли я смогу его забыть, — с горечью ответил Гарри. — Только это ничего не объясняет.
— Не будь таким эмоциональным, Поттер. Будь практичным, тебе предстоит беспокоиться о куда более существенных вещах, чем это.
— Например?
— Например, о том, как еще ты сможешь отмазать своего протеже. У Макгоннагал теперь полно других, более важных дел, так что тебе придется иметь дело с Министерством в одиночку.
— Во–первых, перестань его так называть, а во–вторых, я просто не понимаю, в чем теперь состоит обвинение, это же просто…
— Вопрос морали, Поттер, как же, как же… та самая нравственная сторона вопроса, которая регулярно не дает тебе покоя, не приносит тебе никакой пользы, и ты постоянно о чем‑то сожалеешь.
— Дрейко, ты не прав.
— А здесь хоть кто‑нибудь всерьез интересуется тем, кто на самом деле прав?
— Ну, и ладно, но я не могу сейчас быть практичным.
— Ты вообще этого принципиально не можешь, ты идеалист, — серьезно сказал Дрейко и молчал потом до тех пор, пока они не достигли небольшой и защищенной от холодного весеннего солнца палатки.
— Почему не в лазарете? — спросил Гарри, чтобы что‑нибудь спросить. Внутри у него расползался страх.
— Для конспирации, дубина! — обругал его Дрейко, но на сей раз без злобы. — Черт его знает! Я на стреме постою, а ты… хоть сейчас уж не тормози, договорились?
— Постараюсь, — торжественно пообещал Гарри, затем несколько боязливо вздохнул и приблизился к входу в палатку.
Внутри все было тихо. Гарри инстинктивно прислушался, затем расстегнул большую молнию и вошел. И застыл на пороге. Палатка была как бы освящена, но в то же время какой‑либо источник света в ней отсутствовал. Гарри выхватил волшебную палочку, но защищаться было не от кого, слышался лишь знакомый щебет. Словно громом пораженный, Гарри взглянул на единственную в палатке койку, стоящую у окна, перед которой он в самом начале испытывал страх: на ней, укрытый теплым одеялом, лежал спящий Снейп. На полу, рядом с кроватью, стояло несколько тазов, которые еще не успели убрать, они были наполнены окровавленными бинтами. В палатке царил сильный запах бесчисленных лекарств. Откуда же шел этот свет? Гарри поднял взгляд еще чуть повыше и… увидел феникса в красном с золотом оперении, он сидел у Снейпа в изголовье и лишь легко касался лапами подушки, словно вообще не имел веса. Феникс посмотрел Гарри в глаза, и тот опустил палочку. Видение не исчезло, птица несколько раз ободряюще вскрикнула, и Гарри почувствовал, как что‑то будто толкнуло его в грудь. «Нет! — с отчаянием подумал он. — Ведь это не значит, что…»
Он бросился к койке, и Фоукс исчез.
— Сэр! — Гарри тронул Снейпа за плечо, и тот вздрогнул. Гарри вдруг заметил, что на его лице почти не было шрамов, и ему захотелось плакать.
Снейп шевельнулся во сне и что‑то неясно пробормотал. Гарри так долго на него смотрел, что бдительному Дрейко пришлось его собственноручно забирать из палатки, пока кто‑нибудь не увидел. Гарри было все равно, у него уже было разрешение Макгоннагал, только позиция Министерства совершенно его не устраивала. С этими мыслями он покинул палатку Снейпа и размышлял об этом еще пару часов, хотя Фоукс также не выходил у него из головы. Он не хотел никому об этом рассказывать, считая, что должен сначала догадаться обо всем сам и окончательно решить, было ли это чудом или чем? Ведь он сам ясно видел лицо Снейпа, и он точно знал, что его невозможно было так быстро вылечить, поскольку некоторые раны были слишком глубокими. Был ли этот феникс Фоуксом? Это должен был быть он… Гарри ходил вокруг собственной палатки, не в силах справиться с охватившим его волнением. Каждое явление или проявление Фоукса он всегда воспринимал как хорошую новость. Он вспомнил ту ночь, когда Снейп в очередной раз боролся со смертью, вспомнил песню, которая звучала где‑то снаружи, а может быть, у него в голове. Разве не Дамблдор сказал ему, что это одно и то же? Тогда — да здравствует надежда на то, что жизнь продолжается! И неважно, что там Слизерин об этом думает! Только вот… ему было неприятно думать об утерянном мече, и очень не хотелось добывать Шляпу. «К тому же, там лава, — убеждал он сам себя. — Она, должно быть, давно ее уничтожила».
В этом лихорадочном состоянии он пребывал еще несколько часов, потом проснулась Гермиона и… тут же захотела привести все и всех в надлежащий порядок.
— Мы тут на войне, а не на курорте! — закричала она на Рона и Джинни, когда они, по ее мнению, слишком долго возились с костром и свежим мясом. Сама Гермиона увлеченно убиралась в палатке.
— Грейнджер, дите ты наше милое, почему бы тебе не заткнуться? — осведомился Дрейко, делая вид, что собирает дрова. — Нам, если честно, совсем не нужна вторая брюзга Макгоннагал.
