Барбаросса промолчал, обдумывая, Маршалл спросил задумчиво:
– Торговля с Югом… А как же принципы рыцарства?
Я мог бы сказать, что по-настоящему принципиальны только самые непрактичные люди, я же по рангу коннетабля Фоссано и гроссграфа Армландии должен быть в первую очередь практичным. Из всех государей непрактичным и крайне рыцарственным ухитрился быть только Ричард Львиное Сердце, но мне далеко до тезки, красиво погибшего при штурме замка одного из взбунтовавшихся феодалов.
Да и не хочу сложить голову глупо, хоть и ах-ах, как красиво.
– Что недопустимо в принципе, – ответил я, – часто необходимо на практике.
– У мужчины слово с делом не должно расходиться, – заметил Барбаросса.
Маршалл важно кивнул.
– Да, это основа.
Я подумал раздраженно, что иногда встречаются настолько принципиальные дураки, что начинаешь ценить беспринципных. Но эти оба реликта славных времен чести и благородства мне дороги, я поспешно согласился:
– Вы правы, вы бесконечно правы! Наша инквизиция там уже работает, засучив рукава. И все просит у Ватикана новых кадров. Думаю, цены на дрова взлетят.
Барбаросса сказал равнодушно:
– Гниль нужно выжигать огнем. А дров на всех хватит.
До чего же он хорош, мелькнула теплая мысль. У этого тупого быка знание некоторых принципов морали легко возмещает незнание множества фактов. Даже не спросил о деталях, ибо суть понял.
И он, и его канцлер Маршалл идут по жизни легко и просто, совершая проступки, но никогда не сходя с пути истинного.
– Выжигаем, – подтвердил я и сам удивился, с каким спокойствием и равнодушием подтвердил, что сжигаем живых людей. – Вообще, как садовники, от великого и животворного дерева отсекаем гнилые ветви. Мы закрываем перед людьми все тупиковые дороги, засыпаем все норы, которые никуда не ведут.
Барбаросса сказал авторитетно:
– Да, это надо… Я знаю, что если не обрубать лишние ветви, что оттягивают от главных ветвей живительный сок, то дерево растет медленно, чахнет, часто болеет. Может вообще засохнуть.
Маршалл вздохнул.
– Да, помню… Отец обрезал у яблонь даже здоровые ветви! Когда их слишком много, то соку не хватит на сами яблоки.
– Вот-вот, – сказал я, обрадовавшись поддержке. – А мы как раз здоровые не трогаем, их в Сен-Мари и так мало! Обрезаем либо сухие, либо загнившие! Черные мессы, даже если их творят искренне и без задней мысли, это тупик!.. Мы его должны ликвидировать.
– Черные мессы? – переспросил Маршалл.
Я скривился.
– Счастливые вы люди, даже не слыхали. А меня уже тошнит, каждый день слышу.
– Что это? – спросил Маршалл.
– Вроде чумы, – сказал я. – Давайте не будем об этом за столом. Хоть тут и нет ничего…
Барбаросса звучно хлопнул в ладоши. Из-за дальней портьеры появился слуга. Барбаросса указал на стол, слуга исчез, но буквально через полминуты вошли один за другим с полдюжины, все с подносами, торопливо расставили по столу кубки, два кувшина с вином и ножи.
Появился второй стол, на нем жареное, печеное и вареное, быстро и ловко начали загружать тарелки и ставить перед нами.
– Какое время, – пробормотал я. – Даже у короля не спрашивают, что именно желает… Лопай, что дают!
Барбаросса уязвленно нахмурился, Маршалл довольно хохотнул.
– Человек может заблудиться, – сказал он с веселой серьезностью, – если перед ним открыть все дороги. Это относится и к вам, сэр Ричард!
Зайчик выметнулся на плоскогорье, я торопливо натянул повод. Навстречу, словно сверкающая ртуть, льется стальное войско, солнце играет на блестящих панцирях, шлемах, налокотниках, набедренниках и металлических щитах.
Тяжелое рыцарское войско идет красиво и величаво, слышен ровный гул множества копыт укрытых броней коней. Я повернул Зайчика к головной группе всадников.
Граф Ришар вскинул руку в приветствии, в его окружении я увидел улыбающиеся лица Альвара Зольмса, лорда Рейнфельса, барона Альбрехта, а также несколько лордов из глубинных областей Брабанта.
– Отлично, – крикнул я, – я думал, застану вас еще в лагере!
– Мы выступили сразу, – объяснил Ришар. – Момент был удачный.
– Чем?
– Сэр Максимилиан привел войско кнехтов быстрее, чем мы рассчитывали. Вообще, сэр Ричард, этот рыцарь молод, но организовывать умеет! Ни одной мелочи не пропускает… Я таких замечаю, это ценные люди.
– Мне он тоже нравится, – сказал я. – А где он сейчас?
– Вернулся за вторым, – ответил Ришар деловито. – Конь под ним, позвольте похвастаться, из моей конюшни, так что он вроде вас… гм… нетерпеливый. Все ему медленными кажутся. Второе войско слегка отстало, пока пополнялось добровольцами из охочих жителей Сен-Мари…
Он улыбался, я воскликнул:
– Отлично!..
– Это идея самого сэра Максимилиана, – напомнил Ришар. – Потому при разделе пирога его нельзя забывать. Умеющие принимать самостоятельно такие решения – ценные люди. А уж как он вам предан, как влюблен…
– Вы меня смущаете, граф, – сказал я. – А остальные?
– Дюбле и Зольмс направили свои железные отряды вперед, лорд Рейнфельс идет за ними следом… Кстати, могущественный и знатный, а предпочел командование кнехтами и стрелками, это говорит о мудрости, сэр Ричард! Все неумные всегда прут в тяжелые конники, большинство там и остается, а умные понимают, что конница только наносит красивое и эффектное поражение, а победу закрепляет и удерживает пешее войско. Лорд Рейнфельс тоже в молодости был в тяжелой коннице лет двадцать, а недавно разобрался в сути воинских побед и вот… Потому и говорю, что сэр Максимилиан – чудо, он понял это намного раньше!
– Я ревную, граф, – заявил я. – Так хвалите Макса, что еще переманите себе!
Он с улыбкой покачал головой.
– Нет, я больше присматриваюсь к лорду Рейнфельсу. На покое нужны друзья такого же возраста и такого же понимания. Может быть, уговорю коней разводить…
Легкая тень набежала на красивое лицо полководца. Я поспешил спросить, отводя на всякий случай взгляд:
– А сэр Норберт?
Он сказал еще более тусклым голосом:
– Как обычно, сам впереди и разведчики его вовремя замечают все, что нужно. Он лично подбирает каждого. Отряды Арлинга, Кристофера и Рикардо забирают правее, там могут быть войска варваров. Еще мы тут прихватили пару мелких городов. Слишком мелких, даже гарнизоны не оставили…
– Дальше они на каждом шагу, – заверил я. – У нас людей не хватит, если разбазаривать на всякую мелочь. Побережье заселено плотно. Даже несмотря на угрозу со стороны пиратов.
– А что пираты?
– Серьезная опасность, – сообщил я. – По слухам. Сам не видел.
Ришар буркнул:
