Дровосек обернулся и грозно глянул на Йотулла:
— Я ведь только сказал, что вы можете за мной доехать до Свартафелла, ведь этот-то груз для Бергторовой кузни. Не говорил же я, что и сам направляюсь в Свартафелл! Очень уж ты самонадеян, милый друг.
Йотулл схватился за посох.
— Хочешь сказать, что ты и не собирался приводить нас к Свартафеллу? — осведомился он, стараясь говорить спокойно.
— Так ведь я же привел вас сюда или нет? — огрызнулся дровосек.
— Да, но это не Свартафелл!
— Да ну? — деланно изумился старик. — С чего это ты взял?
— Так ты хочешь сказать, что это и есть Свартафелл?! — не выдержав, закричал Йотулл.
Дровосек замялся, но, видимо, понял, что дальше шутить опасно.
— Кое-кто зовет это место Свартафелл, — проворчал он.
— Что ж ты этого так прямо и не сказал? — воскликнул Сигурд.
Дровосек смерил его неодобрительным взглядом.
— А вы и не спрашивали.
— Не могу поверить, чтобы важная персона могла обитать в этакой дыре, — ворчал Йотулл, когда путники пробирались по темному ходу, в конце которого мерцал неясный свет. Тут и там были разбросаны груды неочищенной породы — безо всякой заботы о том, чтобы между ними оставался проход. Незнакомые, покрытые ржавчиной орудия для добычи руды в тусклом свете выглядели немного зловеще. Подойдя ближе к кузне, путники услыхали фырканье и топот коней, с которыми смешивались громкие крики и ругань — обычные звуки, которые издают мужчины, пытаясь вынудить сильного и беспокойного коня сделать что-то против его воли.
Войдя в подземный зал, где располагалась кузня, они увидали, что огромный мохнатый мышастый конь вырывается из рук полудюжины гномов, — те повисли на узде и гриве, увертываясь от мощных ударов передних и задних копыт. Конь столкнул своих мучителей к семерым коням, что стояли поодаль, и те громко заржали, принялись лягаться, взвиваться на дыбы и натягивать до упора недоуздки. После долгой и яростной возни кто-то из гномов все же усмирил мышастого строптивца, укусив его за ухо; конь унялся, подобрал ноги и лишь слегка вздрагивал да косился враждебно. Однако стоило подмастерью кузнеца ухватить мышастого за копыто, как все сражение, включая ругань и ляганье, повторилось сызнова. Наконец коня повалили набок, крепко спутали веревками, и подмастерье принялся зачищать широченные копыта.
Затем Бергтор, самый дородный и закопченный из шестерых гномов, заметил наконец, что к нему в кузню пожаловали незваные гости. Он скрестил руки на груди и хмуро воззрился на дровосека в ожидании объяснений. Старик указал большим пальцем себе за спину и проворчал:
— Я вез тебе топливо, а эти вот альвы увязались за мной. Уж не знаю, кто они и чего от тебя хотят, а по мне, так от чужаков одни неприятности.
Бергтор стянул с рук плотные перчатки и заткнул их за пояс. Был он могуч и плотен, явно в расцвете лет и намного выше всех гномов, каких до сих пор встречал Сигурд; борода и волосы почернели и встопорщились оттого, что Бергтор постоянно обжигал их в кузне.
— Ну, незнакомцы, с каким же делом вы явились ко мне? Я — Бергтор из Свартафелла.
Его низкий голос раскатился под сводами, заглушив и сердитое фырканье поваленного коня, и уханье мехов, — другой подмастерье раскалял железо, чтобы выковать подкову.
Йотулл шагнул вперед и отвесил гордый поклон.
— Я — маг Йотулл, и привел к тебе скиплинга Сигурда, чтобы ты взглянул на вещицу своей работы и попробовал ее открыть. — Он сделал знак Сигурду, который выступил вперед с резной шкатулкой в руках.
— Я думаю, — сказал Сигурд, — этот замок когда-то сделал ты. Видишь, вот твое имя вырезано на шкатулке.
Бергтор отодвинул Йотулла и бережно взял шкатулку в огромные, черные от въевшейся копоти ладони. Хмурая гримаса на лице сменилась радостным изумлением.
— Откуда у тебя эта шкатулка? Давным-давно смастерил я ее, еще до того, как добыча руды стала таким прибыльным делом. Теперь-то я все больше подковываю этих зловредных коней да чиню разные орудия. Когда-то руки мои имели дело с красивым деревом, с золотом и серебром, а теперь все железо да железо. — Он вздохнул и покачал головой. — Погоди, дай-ка подумать… ну так и есть, я сделал эту шкатулку на свадьбу одной высокородной даме. А впрочем, здесь не место для разговоров. Ступайте за мной — выпьем кружечку-другую и потолкуем.
Дровосек так и просиял при упоминании выпивки и с радостью потопал за ними по узкому коридору, который привел в небольшую, довольно захламленную комнатку. В комнатке висел густой чад от большого куска подгоревшего мяса.
Бергтор уселся в большое черное кресло, которое заскрипело под его тяжестью, и поставил шкатулку на стол перед собой.
— Давно уже я не брал в руки маленьких резцов и молоточков для такой тонкой работы, — проговорил он, любовно глядя на шкатулку, затем громко позвал служанку и велел принести всем эля. — Не надо бы торопиться открывать ее. Знать бы, что там внутри? — Он потряс шкатулку, прислушавшись к мягкому шороху.
Глаза Йотулла так и сверкнули.
— Ее содержимое тебя не заинтересует. Шкатулка много лет пребывала в мире скиплингов, и вряд ли туда положили что-то важное.
Сигурд и Рольф воззрились на мага в немом изумлении, а Микла мрачно усмехнулся. Йотулл украдкой глянул на них, предостерегая.
— Так зачем же вам нужно ее открывать? — Бергтор усмехнулся и указательным пальцем потер свой закопченный нос. — Если в шкатулке нет ничего ценного, что же, вы проделали такой путь только так, для интересу?
— Я не это имел в виду, — приятным тоном ответил Йотулл, — а только то, что для тебя эта вещь вряд ли окажется ценной. Само собою, это не золото и не драгоценности, иначе и звук был бы другой. Так что в шкатулке нет ничего, что могло бы приглянуться гному.
Бергтор ухмыльнулся, показав крупные, словно у коня, зубы.
— Понимаю! Ты боишься, как бы я не отобрал у вас эту вещицу. Э, друг мой, тревожиться тебе незачем. Немногое в этом мире может сейчас пробудить мою алчность. Ныне я уже не так молод и жаден, каким был, когда сработал эту шкатулку.
— А давно ли это было? — спросил Сигурд. — Быть может, ты сделал шкатулку для моей бабушки?
— Может быть, да только я не могу припомнить, чтобы в те времена я делал что-то для жителей иного мира. Случается, конечно, время от времени смастерить какую-либо мелочь для лишенных Силы скиплингов, но вот эту шкатулку я сработал для высокородной дамы. Была ли она из альвов? Да нет, погодите… ну конечно из скиплингов. Ха-ха, теперь-то я вспомнил! Была она дивно хороша и должна была стать женой альвийского ярла. Асхильд — вот как ее звали. Эту милую шкатулочку подарил ей муж для всяких драгоценных безделушек. Ах, какая же она была славненькая, эта девушка, и представьте себе — она сама пришла сюда вместе с ярлом, потому что очень уж ей хотелось поглядеть на черного гнома.
