Дезина задумчиво посмотрела на дом, затем вниз, на улицу, которая была в меру оживлённой. ― Я встречусь с ним на улице. Вон там, на углу, ― указала она рукой. ― У стрелков будет хороший сектор обстрела. Двое Быков, которые сидят там на скамейке, играют в кости и развлекаются во время перерыва. Продавец кружек… видите его?
Я кивнул: пожилой мужчина с костылём, который стоял возле тележки, и восхвалял свои кружки прохожим.
― Дайте ему золота и купите тележку и его грязную одежду. Мы заменим его солдатом. Он может положить свой арбалет в тележку.
― Как ты собираешься его оглушить? ― спросил Сантер.
― Громом, ― ответила она. ― Очень громким громом, который оглушит его на одно два мгновения и собьёт с ног. Он также поразит людей на улице, но зато они не будут в секторе обстрела. ― Она посмотрела на меня. ― Мы набросимся на него, схватим и попытаемся надеть на него эти оковы. Все. В надежде, что одна из них сработает. А если нет, то понадобитесь вы и ваш меч. Я понимаю, почему казнь имеет смысл, но я не против увидеть его мёртвым прямо здесь.
― Хорошо, ― ответил я. ― Чтобы сделать это, мне просто нужно быть рядом.
― Может в том дверном проеме? ― спросил Сантер. ― Там вы не должны привлечь к себе внимание.
― А что с вами, прима? ― спросил я. В своей синей мантии она была весьма заметной.
― Он меня не увидит, ― с улыбкой пообещала она.
― Используете магию? ― спросила Серафина.
― Нет, мастерство.
― Хорошо, но для чего так заморачиваться? ― спросил Февре. Мы в изумлении посмотрели на него. Капрал широко улыбнулся, залез в свой колчан и вытащил болт, у которого вместо острия был свинцовый конус. ― Они почти всегда срабатывают, разве что у него тонкий череп. Тогда они тоже сработают, только по-другому.
― А если вы промахнётесь? ― спросила Серафина.
― Это маловероятно, но может случиться, ― ответил маленький капрал. ― Но все сразу не промахнуться. Со мной десять Морских Змеев. Мы пригвоздим его к земле, по болту или три в каждую конечность. А если и после этого всё ещё будет дёргаться… ― Он пожал плечами. ― Что ж, тогда генерал всё ещё сможет его подбрить.
― А кто-нибудь уже предположил, что он, возможно, не проклятый? ― спросила Серафина.
― Я смогу это увидеть, если подойду к нему достаточно близко, ― ответила Дезина.
― Насколько близко? ― поинтересовался я.
― На расстояние в шаг, может два, но только если я дотронусь до него, я смогу быть уверенной.
― Тогда просто подайте знак, когда будите уверены, прима, ― сказал Февре. ― Предоставьте остальное сделать нашим болтам. Он проклятый и выживет.
― Хорошо, ― согласилась Дезина. ― Тогда сделаем так. Знаком будет гром, он также поможет с его охранниками. Засуньте что-нибудь в уши и откройте рот, когда придёт время.
Я стоял в дверном проёме, накинув старую мантию, и делал вид, как будто моё место здесь. Дезину видно не было, но угол, где она собиралась перехватить некроманта, был всего в пяти шагах. Я не мог даже предположить, где она собиралась спрятаться, но, кажется, она знала, что делает.
На крыше дома напротив я узнал Серафину. Она должна была подать мне знак, как только придёт время. Интересно, сколько ещё ждать. Я посмотрел на неё, и вот она уже машет рукой… Раздался раскат грома, поднявший пыль и грязь на улице и поразивший меня, словно бревно.
Пошатываясь, я вышел на улицу, почти не понимая, куда идти и что я вообще там делаю. Когда до меня снова дошло, что происходит, я заметил перед собой Дезину, которая, поставив одну ногу на грудь проклятого, стояла на коленях и спокойно надевала на него три оковы. По всей округе медленно начинали шевелиться прохожие. А двое Быков, которые играли в карты на скамейке, все еще неустойчиво стояли на ногах.
Торговец Хельгс лежал на земле, похожий на нашпигованную свинью, и совсем не двигался. Один из его охранников всё ещё лежал на земле, другой ― ползал по кругу, словно что-то искал. Затем рядом оказался Сантер и одной рукой поднял проклятого на ноги. Подъехала карета, Сантер забросил его внутрь и забрался сам, прежде чем транспортное средство умчалось прочь. Осталась только лужа крови и несколько тупых болтов.
Всё ещё оглушённый, я последовал за Дезиной в дом, где мы заняли позицию. Как только я закрыл за собой дверь, на улице зашевелились первые прохожие, а десяток Быков проник в дом торговца, чтобы обезопасить его и обыскать.
Дезина откинул капюшон, посмотрела на меня сияющими глазами и зашевелила ртом.
― Что? ― крикнул я.
― Я сказала, что всё прошло по плану! ― крикнула она и засмеялась.
Серафина спустилась по лестнице, тыкая пальцем в левое ухо и ухмыляясь до ушей.
Скоро нам стало не до смеха, когда мы в доме торговца обнаружили подвальное помещение, от которого несло старой кровью. Лицо Дезины побледнело, и она бы упала, если бы Февре не поймал её. Я сам боролся с тошнотой.
В центре подвальной комнаты стоял алтарь из тёмного камня. Вокруг него пульсировал слабый свет, словно следуя биению сердца, и с каждым ударом щупальца дыма и черноты обвивалась вокруг конечностей лежащего на камне ребёнка, который всё ещё дёргался, хотя уже должен был быть мёртв.
― Генерал Копья, ― прошептала Дезина. ― Вы не могли бы…
Я мрачно кивнул и вытащил Искоренителя Душ. Когда его бледная сталь разрубила дым, ребёнка и чёрный камень, я почувствовал, как что-то с неслышным криком отпрянуло назад и исчезло в каменных обломках, а вокруг нас разлился ледяной холод.
― Сержант? ― обратилась Дезина к одному из Быков, стоявшему у входа в подвал. ― Отправьте гонца в храм Сольтара. Нам нужен священник, который сможет изгнать это и очистить место.
― Думаю, этого вполне достаточно в качестве доказательств, ― сказала Дезина немного позже верховному инквизитору Пертоку, который пришёл в дом торговца с полудюжиной Перьев.
С безучастным лицом старик осмотрел подвал, алтарь и труп ребенка.
― В самом деле, ― промолвил он, отступая от дверного проема. ― Я разрешаю любой допрос, вплоть до альт'ре'вита.
― Что это? ― спросил я Серафину, когда мы покидали этот несчастный дом.
― Изменение жизни, ― объяснила она. ― Пытка. ― Она подняла на меня глаза. ― Обычные допросы могут быть болезненными, но не причиняют необратимого вреда.
― Как предупредительно, ― заметил я. Я достаточно часто видел другое: как уже даже при малейшем подозрении использовали острые ножи и раскалённые щипцы. Я не особо чествовал пытки. Испытывая такую боль, я бы сам признал себя посланником Безымянного.
― Нет, ― жёстко сказала Серафина. ― Не в этом случае.
― Проклятый жив, ― чуть позже сообщила мне Дезина, когда мы вернулись в цитадель. ― Палачи подготавливают его в течение дня, завтра начнётся сам допрос. Если вы не возражаете, решение дела мы припишем Пертоку. Он согласен и не будет ничего отрицать, если только его не спросят напрямую. Являясь адептом Борона, он не станет лгать, но мы хотим отвлечь внимание от вас и вашей королевы. Что касается самого проклятого, то первосвященники храмов сами убедятся в том, что он в самом деле наездник душ, и засвидетельствуют это. Мы все еще ищем человека, описание которого у нас есть. В последние несколько месяцев он часто заходил к Хельгсу поздно вечером и шел с ним в подвал. Кроме повара, никто, похоже, не знал, что происходит внизу. Когда мы отвели туда слуг дома, они упали в обморок. Это правдоподобно. Повар… Что ж, верховный инквизитор очень заинтересован в разговоре с ним. Посмотрим, что из этого получится. ― Она кивнула мне. ― Мы будем продолжать держать вас в курсе. Да благословят вас боги, генерал Копья.
― Пожалуйста, подождите, ― попросил я. ― Почему вы можете распознавать некромантов?
― Проклятье противоречит воле богов, поэтому нарушает структуру магии.
― Это как? Проклятье исходит от Безымянного. Может его и ненавидят, но он один из наших богов…
