— Весенья, — едва сумел оторваться, выдохнул прямо в губы припухшие, сжимая благоговейно раскрасневшиеся щеки девицы в своих ладонях. Не сойти бы с ума… Сердце иволгой расплакалось от нежности щемящей, когда светлые очи к нему навстречу распахнулись. Он и сам улыбкой губы растянул, все еще чуя ее вкус. Злость уж на нет сошла, разве можно на создание это горемычное долго серчать? — Идем, скоро здесь совсем забеснуются…
Веся взглядом округу обвела, в себя понемногу возвращаясь. Нелюди и правда бесновались уж, кутаясь в потоки силы, хохотали, скакали, плясали. И если нечисть с Яви выглядела хоть как привычно, так вот навские, как разошлись, уж пугать начинали.
Держа Лесьяра под руку, она пустилась вслед за ним к краю поляны. Уж ступили на тропку, когда окликнули магика.
— Хозяин! — Лесьяр едва зубами не скрипнул, обернулся неспешно, взглядом грозным на беса уставившись. Тот сперва присел, испужавшись такого вот взора, но все ж опасливо заговорил, — велено сударыней Миланьей передать, что там мавки с чертями опять оргию устроили.
— Мне что до этого? — отмахнулся Лесьяр.
— Так они прям на столпах защитных… расшатають ведь. — И в сторону Коща покосился, что в обществе кикимориц в бутонах нежился. Те его мясом с вилочек витых кормили.
Лесьяр поморщился в который раз, на Вешку взгляд бросил. Коли там и правда непотребства совершаются, ее тащить в такое место не стоит. Но и оставлять боязно, а ну как наново кто внимание оборотит. Осмотрелся.
— Ну, конечно, — прошипел, кривясь еще пуще. Вешку к себе за плечи повернул, взгляд ее перехватывая, — послушай, мне надобно порядок навести, и после мы сможем уйти. Не соглашайся ничего пить, не ходи больше танцевать. Просто постой здесь и никуда не девайся. Справишься на сей раз?
Хотелось хихикать от такой его серьезности, но Веша кивнула, борясь с хмельной веселостью.
Лесьяру явственно не по нраву пришлась реакция девицы, но бес уж многозначаще топтался, явно поторапливая Хозяина.
— Арьян! — прошипел сквозь зубы. Вешка, то имя услыхав, встрепенулась, вытаращилась на магика озадаченно, — лучше хоть как, чем в одиночестве тебя в этом месте оставить, — пояснял девице, на красноречивый ее взгляд.
Полоз, как оказалось, неподалеку скучал, наблюдая, как через костер скачут, да силы из земли качают, вот Лесьяр его и приметил. Вид полоз притом имел вселенской скорби, точно ждал, дождаться не мог, когда все это, наконец, закончится. И хоть то не самолучшая была кандидатура в охрану, но все ж знакомое зло лучше незнакомого.
— Хозяин! — отозвался аккурат давнему другу, наигранно так, насмешливо, — хорош праздник вышел, как считаешь? Князь наверняка доволен останется. О, а кто это у тебя? — заглянул с интересом через Веськино плечо, девица к нему спиной стояла. Не понял сперва, улыбка медленно с благородного профиля съехала, а мигом спустя лицом вытянулся, когда осознал окончательно, кто перед ним. — Ты ее зачем сюда притащил?! — зашипел на Лесьяра, — совсем из ума выжил? Хочешь, чтоб выпили ее?!
— Я ее сюда не притаскивал! Сама из дома улизнула, хотя наказано было носа не совать! — магик в ответ не хуже полоза шипел.
Еще какое-то время взглядами мерились. Веся себя меж ними точно меж двух огней ощущала. Но вот выдохнули оба, выпрямились. — Присмотри за ней… — выдавил еле слышно, чем полоз воспользоваться не преминул.
— Что-что? Не расслышал, — глумился патлатый. Руки на груди скрестил, ногой притопывает, в улыбке скалится.
— Присмотри. за. ней, — повторил магик, чеканя каждое слово, — мне нужно решить одну проблему, прежде чем я смогу отвести ее в башню.
— Я могу и сама дойти, — пискнула Веська, но тотчас голову в плечи вжала, когда на ней уж два грозных взгляда сошлись.
— Может она, — фыркнул Арьян, глаза закатывая, — до ближайшего подручного Коща ты сможешь дойти, который тебя испить загорится желанием, — сам Весенью к себе за плечо потянул. Лесьяр отпускал скрепя сердце, но бес его уже за край балахона в противоположную сторону тянул.
— Лесьяр, — позвала едва слышно, одними губами буквально имя шепнула, не хотелось со змеем оставаться, боязно.
— Я мигом. Просто побудь здесь, хорошо? — по волосам ее погладил да лба губами коснулся невесомо. А после снова грозно к Арьяну обратился, — ты знаешь, на что я способен.
— Угрожать мне вознамерился? — хохотнул полоз. — Ступай уже, мне чужого не надобно. Пригляжу за твоей зазнобой, перстом не коснусь.
Через силу магик за бесом поспешил. Предчувствовало сердце — неладное что-то надвигается…
Глава 34
Лесьяр в орде потерялся, точно рыба в проруби. Нелюди его словно бы стеной отгородили, с глаз пряча.
Веська поворотилась к Арьяну, губы кусая, да нервозно перебирая перстами подол.
Блондин глазами сверкал, на нее взирая. Плотоядно этак, точно вот-вот облизнется на смачный кусочек. Мало ему на столах угощений, чтоб на нее таким вот образом глазеть? Кривой улыбочкой своей, да еще елейной эдакой, не нравился ей.
— Что смотришь, словно я тебя пожру? — оскаблился, руки на груди скрещивая, да бровями белесыми поигрывая. Опять будто мысли ее читает. И хоть и ведала Веша, что того быть не может, но всеж мурашки со хребта согнать не сумела.
— А не пожрешь? — хорохорясь вопросила девица, сама тоже ухмылкой зубы щеря. Не хотелось царевичу змеиному опаску обнаруживать. Обойдется.
— Больно надобно. Мне с Хозяином Топи вздорить не резон, — а страдания-то в голосе сколько, вот лицедей, — давай-ка мы подальше отойдем, больно много в этом месте пришлых, — и взглядом многозначительным обвел тварей, что под музыку невдалеке отплясывали. Веся на них поглядела, да поежилась чуточку. Силуэты нечеловеческие на фоне огнищ все боле сходствовали с ожившими кошмарами. Ярились, скакали, точно одурелые, руками размахивали. Музыка уж и ни чуточки не сладкозвучная слышалась, а какая-то исступленная, жуткая. Аккурат сошедший с ума музыкант перепутал все ноты, да в таковом озлоблении те песни сочинял, что исключительно нечисти под такое и выплясывать.
Хмеля уж в голове не оставалось почитай, беззаботность, пляской наведенная, тоже на нет сошла. Пополз по коже ознобом липкий страх. Миланьи с подружками тоже не видать было. Вот ведь вверилась, сами обязывались рядышком обретаться непрестанно, а как танцы завязались, Веська русалок и не видала. И ежели по первости, когда сама меж танцующих ритмами дышала, все казалось таким верным, то ныне, наблюдая со стороны, Веся начинала разуметь, отчего Лесьяр не хотел допускать ее в эту ночь.
Вслед за Арьяном отошла к краю поляны. От полоза приходилось тоже на расстоянии придерживаться, не доверялось ему. Давеча вожделел ее себе прибрать, а тут после одного только Лесьярова слова отступил? Как-то слабо в то верилось. Впрочем, быть может, шибко много брала на себя ведунья? Разве ж стоила она того, чтоб царевичу с Хозяином Топи враждовать приниматься. Да и слова о любви из уст Арьяна уж до чрезвычайности искусственно звучали, не естественно.
Зевнула, рукой едва поспев рот прикрыть. Усталость вот тоже нахлынула. Ноги так гудели, стоптанные. Да, тело собственное на утро ей «спасибо» не вымолвит после этаких плясок. Ко всему в некоторых местах тянуло кожу болезненными ожогами. Даст, интересно, Лесьяр ей ту чудодейственную мазь?
Вздохнула… Даст. Догонит и снова даст. По первое число.
Кто-то толкнул в спину, мимо проходя, от чего Веся непроизвольно вперед шагнула, едва в траву носом не ухнувшись.
— Эй, поосторожнее! — рыкнул Арьян, подхватывая девицу, — ты в порядке? — А сам за плечи ее лицом к себе придерживает. И глаза-то какие зеленые. Уж и зрачок вертикальный таковым жутким не мерещится. И взор теплый, ласкучий. Руки его вот тоже нежданно мягкие этакие, согревающие, и придерживает ее эдак трепетно. Ей-то помнилось, что хапал ее едва не до синяков, когда супротивничать силилась, а тут все как-то иначе. Хорошо… надежно, покойно.
