Оказывается, я скучала по себе той, что была раньше. Потеря так угнетала меня, что не было сил сопротивляться происходящему.
Кое‑как прорвавшись сквозь сверкающую стену, запыхавшаяся и хохочущая, я обхватила замерзшими ладонями первое же дерево, со вздохом облегчения привалившись к нему боком. В следующую секунду что‑то свалилось мне на голову. Я дернулась, отскакивая от сосны, и осмотрелась. Упавший предмет оказался обычной шишкой, а в нескольких метрах над землей в ветвях замерла маленькая белка, в серой шубке со светло–рыжими кисточками на ушах.
— Привет, сестренка! — поздоровалась я со зверьком. — И ты сменила яркий костюм на более практичный?
Белочка напряженно принюхалась и уставилась на меня круглыми карими глазками–бусинками.
— Я тоже белка, в какой‑то степени, знаешь ли? — Я продолжила вести светскую беседу. — Мне всегда нравились твои товарки. Вы такие милые и красивые. А кое‑кто, возможно, ты его знаешь, даже сравнил меня с белкой.
Зверек уставился на меня так, что казалось, вот–вот совсем по–человечески повертит когтистой лапкой у рыжего виска. Представив эту картинку, я расхохоталась, немного напугав белочку. Та замерла, приготовившись убежать от меня на верхушку дерева.
— Подожди! — попросила я, не надеясь быть услышанной, и запустила руки в карманы тулупа. Там вряд ли что‑то нашлось бы, но никогда не помешает проверить. В правом кармане обнаружилась веточка рябины. Не смотря на зиму, ягоды выглядели так, будто я только что сорвала гроздь.
Зверек быстро выхватил угощение из протянутой руки и исчез среди ветвей. Я улыбнулась, проводив белочку взглядом. Что‑то знакомое показалось мне в этом. Я тоже белка. Диковатая, да. Боязливая. Но смелая.
Уж без смелости никак нельзя. Даже белке.
Улыбнувшись своим мыслям, я углубилась в лес, негромко напевая себе прилипчивые строки песенок про дорогу, ждущую за поворотом.
Среди деревьев идти стало легче, густо разросшиеся ветви кленов и сосен не давали снегу свободно падать на землю, так что теперь я не проваливалась, а только по колено утопала в сугробах. И это при том, что оставленный Бесом след едва виднелся! Штаны над ботинками промокли, в обувь тоже начала проникать холодная влага, но у меня было такое хорошее настроение, что я ни на секунду не позволяла себе задумываться о повороте назад.
Отпечатки следов уводили глубоко в лес, в пологую низину, где снега оказалось совсем мало. А через несколько сотен метров он и вовсе пропал, а я ощутила, что даже воздух стал теплее. Удивленно внимательно присматриваясь, я осторожно прошла еще немного вперед, пока деревья не расступились, открыв передо мной вид на небольшое озеро, над которым поднимался густой теплый пар. Из‑за пара рассмотреть противоположный берег не представлялось возможным, но я представила себе, что озеро со всех сторон окружено лесом, скрывающим подобное чудо от посторонних глаз.
Будь это место в моем мире, вокруг давно понастроили санаториев и гостиниц, проложили бы дороги, вывезли снег, смяли бульдозерами деревья. И все это только ради того, чтобы заработать деньги. Здесь же это маленькое природное чудо будто замерло среди красот необъятной снежной равнины.
Подхватив руками подол тулупа, я подошла к самой кромке воды, заметив несколько сваленных вместе валунов. На краю одного из них лежала аккуратно сложенная рубашка, а на земле валялись тяжелые черные ботинки.
Камни оказались настолько теплыми, что уже через несколько минут я скинула тулуп, устроив из него себе что‑то вроде гнезда, а затем, стянув испачканные грязью валенки, а затем и ботинки, устроилась поудобнее, по–турецки скрестив ноги.
— Ух, буду изображать птичку! — сообщила я озеру и замерла в ожидании, толком не зная, чего именно.
Стараясь ни о чем не думать, я наслаждалась теплом, не решаясь искупаться. Потрогав пальцем ноги воду, убедилась, что та теплая, но не горячая. Желание окунуться боролось с логикой. Погрузившись в спор с самой собой, я увлеченно болтала ногой в воде, когда что‑то острое не больно скользнуло по стопе, заставив подпрыгнуть на камне. Вскочив в полный рост, и оглашая окрестности визгом, я затанцевала на валуне, как живой карась на сковородке. Фантазия нарисовала мне пираний, крокодилов и еще несколько невообразимых монстров с зубами и когтями, желающих откусить от меня кусочек.
Вынырнувший на поверхность демон пару мгновений наблюдал за мной, а потом разразился громким хохотом, уйдя обратно под воду.
— У! Черт! — прошипела я, запустив в показавшуюся голову Беса скатанным носком.
Не ожидавший от меня такого «злодеяния», демон секунду удивленно хлопал глазами, а потом, гадко улыбнувшись, запустил в меня моим же носком обратно. Увернуться не удалось, мокрый теплый комок с сочным шлепком впечатался мне в живот, основательно намочив рубашку.
— Какой проказливый водяной! — провыла я, бросив носок обратно и запустив следом второй.
Бес молча увернулся от комочков, с довольным видом понаблюдав, как те распрямляются и отплывают в сторону.
— Прощайте! — с надрывом в голосе промолвила я, помахав носкам рукой. — Я буду по вам скучать!
В следующую секунду меня с ног до головы окатило теплыми брызгами, до последней нитки промочив одежду.
— Что?! — взвизгнула я.
— А нечего кидаться, — хмыкнул демон.
— Ты!.. — прошипела я, быстро оглядываясь, чтобы придумать отменную месть. Взгляд сам собой зацепился за лежащую на камнях рубашку. Мило улыбнувшись Бесу, я подхватила рубашку, погладила подушечками пальцев мягкую ткань и, глядя демону в глаза, отрастила черные когти и чешуйки на правой руке.
— Это моя любимая рубашка! Была… — простонал Бес, видя, как я разделяю рубашку на неровные части. — Ну, держись!
В следующий миг что‑то с силой толкнуло меня сзади в спину и под коленки, так что я квакающей в полете ласточкой влетела в воду рядом с Бесом.
— Какого демона?! — выдохнула я, отплевавшись. Волосы неприятно облепили голову, загубив всю мою уверенность в себе.
— Темного. — Бестелион обезоруживающе улыбнулся и дернул за руку, утаскивая на глубину.
От неожиданности я замахала руками, ногами и, кажется, даже хвостом, желая всплыть. Но Бес держал крепко, продолжая погружаться. Через секунду все тело знакомо покалывало. Страх и злость перетекли в ту фазу, когда во мне проснулась сила тьмы, привычно расцвечивая мою кожу черными узорами. На второй руке со щелчком вытянулись когти, зацепив локон почерневших волос.
Хотелось обиженно взвыть, но удалось только негромко замычать, стараясь не дышать.
«Расслабься! — раздался у меня в голове голос Беса. — Тебе не так нужен воздух, как ты думаешь!»
