Ярослав Коваль - Магия спецназначения

— Тоника? — спросил Александр, открывая бар.

— Не откажусь.

— Слышал, будто теперь ты работаешь на ОСН.

— Верно. Честь и хвала вашим мастерам добычи информации.

— На что ты намекаешь? — весело сощурился он, подавая ей высокий тонкостенный бокал. — Ну, оставь, мы действуем методами, похожими на твои. Ночь так рьяно пыталась скрыть то обстоятельство, что у нее больше нет аналитика (в частности, заказала у нас побольше «снега» в надежде, что наркотик наделит ее людей нужными возможностями), что вскоре это стало известно всему Питеру, да и кое-где за его пределами. С ней на эту тему уже разговаривал гроссмейстер Круга.

— Серьезно? И что же?

— Он весьма нелестно отозвался о ее умении работать с людьми. И об ее способности договариваться с кем бы то ни было. А также привлекать на свою сторону перспективных неофитов. Как я понимаю, он рассчитывал приблизить тебя к себе и поручить обучение новых аналитиков.

— Я не знала об этом.

— Согласилась бы? — Александр колко посмотрел ей в глаза.

— Не знаю. Может быть.

— А Организация, мне кажется, пока не в курсе, как можно тебя использовать, и растить новое поколение аналитиков не собирается. Превратила тебя в простого боевика.

— Не совсем так. И вообще — к чему это ты?

— А ты еще не поняла?

— Проверяешь? Ищешь зацепку? Хочешь предложить мне работать на тебя и у тебя в конторе выращивать молодых аналитиков? Видимо, меня ждет привольная жизнь и полный соцпакет…

— Изящно сказано. Все верно.

— И ты возьмешь к себе человека, предавшего к моменту заключения договора с тобой уже двоих своих, условно говоря, работодателей?

— Возьму, — Александр развел руками. — Жизнь сурова.

— Вот как? Ценю твое отношение. Но к тебе не пойду. Я, знаешь ли, с трудом перестраиваюсь. Только-только привыкла к ОСН, и…

— Понимаю, — с отчетливым разочарованием в голосе ответил он. — Ну что ж… Было бы предложено. Однако я с удовольствием приму тебя на работу и позднее, если надумаешь. Смотри сама. В случае положительного ответа — ОСН никогда не найдет тебя. Мы хорошо прячем.

— Что ж… — протянула она, немного удивленная его прямотой. Равно как и столь высокой оценкой ее способностей. — Буду иметь в виду.

— Подъезжаем, — предупредил телохранитель, разместившийся на переднем сиденье. Для того чтобы сказать это пассажирам, ему пришлось отодвигать прозрачный щиток, закрывавший окошечко в звуконепроницаемой стенке.

Александр кивнул. И снова обратился к своей спутнице:

— Ты сразу сможешь приступить, или же нужно немного передохнуть? Перекусить, отогреться?

— Да, думаю, не стоит, — Кайндел поколебалась. — У вас есть магический источник?

— Энергетический-то? Да, имеется, — глава сообщества техномагов пронзительно глянул на девушку. — А почему тебя это удивляет? Ведь у ОСН тоже есть источник.

— Я об этом не знала. Но не столько удивлена, сколько недоумеваю — вы готовы дать мне к нему доступ?

— Готов. Почему бы и нет? Я хорошо знаю и тебя саму, и отзывы о тебе. Ты ведь не столько маг, сколько аналитик, и твоя магия не нуждается в больших объемах энергии. А значит, ты вряд ли будешь пытаться тянуть энергию на расстоянии и дестабилизировать нашу точку. К тому же это не так просто.

Кайндел слегка усмехнулась. Известие о том, что у Организации есть магический источник (этого, собственно, следовало ожидать), удивило ее не так сильно, сколько то, что техномаги о нем знают. Вряд ли Один не понимает, насколько важно хранить тайну о возможностях своих магов, да и соблюдать режим секретности он умеет, как никто другой. Обучен.

«Техномаги вездесущи», — невесело и слегка завистливо подумала она.

Машины скользнули под арку и остановились в самом обычном городском дворе, с четырех сторон окруженном зданиями. Посреди него еще виднелись остатки то ли обрушившегося, то ли специально — чтобы расчистить место — обрушенного дома и конструкции забора, аккуратно сложенные штабелем. Теперь двор был поистине огромен, на остатках асфальта рядком стояли разноцветные машины, отличающиеся от всех остальных городских только своей ухоженностью. И ни следа сильной магии.

А ведь спрятать источник — дело не такое уж и простое. Конечно, это возможно, но откуда Александру и его людям знать обо всех этих приемах? Девушка с любопытством посмотрела на него и заметила, что он тоже наблюдает за нею. И даже поняла, о чем собирается спросить.

— Нет, не чувствую, — призналась она, не дожидаясь, пока он откроет рот. — Где он?

— Узнаешь. И, поскольку от тебя бессмысленно требовать сохранения нашей тайны, уж прости, действительную картину того, что происходит у нас в корпусе, ты не увидишь… Арсений, позови Вячеслава… Заодно посмотришь и на нашего мастера-иллюзорника.

— Ну, так уж и мастера, — смущенно прогудел, подходя, огромный (ростом под два примерно двадцать), дюжий, рыжеволосый парень. У него оказались ярко-синие, «скандинавские» глаза и повадки медведя, давно приучившегося вести себя в обществе, но до сих пор осторожничающего по поводу и без повода.

— Не скромничай. Познакомься — Кайндел. Кайндел — это Вячеслав.

— Очень приятно, — он аккуратно взял ее узкую кисть в свою гигантскую, слегка волосатую с тыльной стороны лапищу и даже не решился сжать — просто покачал вверх-вниз. — Немного иллюзий вас не обидит?

— Не вредно для здоровья? — пошутила она. — Вроде наркоза? Давайте. Только вот моих спутников бы устроить куда-нибудь, а?

— Разумеется, — спокойно ответил Александр и жестом подозвал к себе кого-то, маячившего на периферии. — Обустроить и накормить-напоить.

Девушке пришлось сделать над собой усилие, чтобы не воспротивиться действию магии иллюзий. Медведеподобный парень действовал уверенно, но так же осторожно, как и двигался, и к своему изумлению она обнаружила, что, пожалуй, даже при большом желании вряд ли смогла бы по-настоящему сопротивляться его чарам. Тем более что магия эта была ей незнакома.

Вокруг все поплыло, и перед Кайндел возникла широкая аллея, усыпанная мелким белым гравием и обсаженная высокими раскидистыми ивами, уже облитыми красками осени. Аллея, словно река, катила белые «волны» к усеянной желтыми и алыми листьями широкой темной лестнице, и там, разбившись о монолит ступеней, обтекала их и расходилась направо и налево малыми ручейками.

Девушка поднялась по лестнице и толкнула высокие, отделанные розовым деревом двери. Они легко распахнулись, явив ее глазам беломраморную залу со множеством статуй в нишах, с обитыми белой парчой креслами и диванами, со столиками-маркетри, с пышным ковром на полу. В одном из кресел с газетой и почему-то в строгом черном фраке и белоснежной рубашке сидел Александр. Он поднялся ей навстречу и сделал жест, показывая на одну из зеркальных дверей, ведущих, скорее всего, в глубины дома.