- Годвин, ты что ли? – поинтересовалась я, чувствуя, что этот деятельный старичок меня окончательно доконает.
- Присаживайся на стул! – скомандовал голос, - Я расскажу тебе всю правду о твоем прошлом, назову твое имя и скажу, какое проклятие висит на тебе!
- Я тебе сама об этом рассказывала, так что не считается! Ты лучше мне про будущее что-нибудь расскажи? - взбодрилась я, присаживаясь в кресло поудобнее.
- Будущее твое туманно, но я вижу две фигуры. Белая и черная. От тебя ничего не зависит. Тебя ждет неожиданный сюрприз и страшное предательство, подкрепленное еще более ужасной ложью…. – заутробным голосом вещал Годвин, - Смерть хочет вонзить в тебя свои когти…
- Отлично! Я это знаю, а что по поводу моего выигрыша на «Империовидении»? – поинтересовалась я.
- Ты проиграешь все, что у тебя есть, но выиграешь намного больше… - заявил Годвин.
- Вау! Слышишь, Андоримэль, мне тут проигрыш пророчат! – усмехнулась я, подпихивая эльфа в бок.
- Знаешь, чтобы проиграть на этом конкурсе, выступая от имени Императора, нужно очень сильно постараться… - глубокомысленно заметил эльф, - Пойдем в другую палатку.
В итоге, день клонился к закату, а мы обошли все палатки провидцев, целителей, колдунов и ведьм всех мастей. Исходя из полученной астральным путем информации по поводу прошлого, можно с уверенностью предположить, что я – мать одиночка четверых детей, с ипотекой, которую можно снять при помощи убийства ни в чем не повинной курицы. На мне висит венец безбрачия и оковы безденежья. Дополняет все это очень мощный сглаз от завистников (конечно, у многодетной матери одиночки с ипотекой завистников – хоть отбавляй!), а еще какая-то темная женщина с дурным глазом, в полночь закопала черного кота под лестницей моего дома и рассыпала зерна, а страшный мужчина каждый день молится богам о моей смерти. Это – мое прошлое и настоящее. Теперь немного о будущем. Мне пророчат успехи в карьере (если я обезглавлю черного ягненка в трилуние топором палача), успехи в личной жизни ( если я зарою свою, простите, какашку под третьим деревом на рассвете, прочитав сорок раз какую-то мантру), богатство (если я раздам милостыню тысяче нищих, куплю черный платок, заверну в него черную иглу и принесу на кладбище и оставлю на могиле с моим именем), необычайное везенье (если мне удастся оторвать кусочек одежды у самого везучего человека, пошить из нее трусы, и каждый вечер натираться кошачьим пометом). В итоге, чтобы нормально жить дальше, мне придется перебить всю живность в округе, мазаться любой какашкой, которую удастся найти и регулярно гулять по кладбищу, в надежде, что кого–то с редким здесь именем «Серафима», прикопают там раньше меня.
Вдоволь насмеявшись над мутновидящими и целюлителями, мы с эльфом отправились домой. Точнее, он проводил меня до дома, а сам решил в кое-то веков переночевать у себя.
- Помни, завтра генеральная репетиция! Послезавтра – конкурс! И если в этот раз ты снова захочешь отлынивать – пеняй на себя! – заявил мой учитель.
Я кивнула, понимая, что даже генеральная репетиция не спасет моих зрителей и слушателей от ужаса, поэтому впервые ушла спать с чистой совестью.
Глава двадцать вторая. Призрак Ёперного балета
Глава двадцать вторая. Призрак Ёперного балета
Утром я проснулась, полная решимости победить. Мой поросячий задор заставил меня одеться как можно быстрее и спуститься вниз, чтобы получить свой завтрак. Пока я ела, чувствуя, что после эльфийской пищи мой желудок сворачивается в трубочку и сжимается в комочек от наслаждения нормальной едой. Слуга принес письма, а я краем глаза прочитала, что одно из них адресуется мне. Я схватила его, распечатала и…
Вы когда-нибудь получали письма с угрозами? Я, например, нет. Это у меня впервые.
«Я порежу тебя на части, скормлю свиньям и буду долго глумиться над твоими останками…»
А дальше шла картинка, нарисованная от руки, со всеми кровавыми подробностями, которая и являлась инструкцией по моему расчленению. Все было сделано в классике жанра. Буквы были вырезаны из газеты «Вечерняя Империя» и приклеены, я так понимаю, на чьи-то сопли. Почему сопли? Да потому, что я в продаже нигде не видела клея. Я сразу представила Фредди Крюгера, который бережно вырезает буквы из газеты своими руками-крюками и клеит, как первоклассник аппликацию.
- Вы это видели? – спросила я, бледнея от столь неожиданного сюрприза, - Это же кошмар какой-то! Брррр...
- Да ладно… Это всего лишь какой-то сумасшедший фанат, который не знает, как ему выразить свою любовь… - махнул рукой Джио, - Я, например, коллекционирую такие письма. Хочешь, покажу?
Я кивнула, холодея от ужаса.
Джио попросил слугу принести его письма, чтобы показать всю глубину «любви и обожания». Я быстренько пробежала глазами парочку писем. Особенно меня впечатлили рисунки с колом и отрубанием рук и ног. Были и откровенные рисунки с каннибальским уклоном с подписями «я тебя съем». Это меня успокоило. Коллекцию писем унесли.
- Сегодня мы будем репетировать в Королевском Театре Оперы и Балета. Там и будет проходить «Империовидение», - сказал Джио, жуя булочку, - Декорации туда отвезли, пони сейчас туда направляется, а после завтрака туда направимся и мы…
И мы направились. Прямо у входа стояло несколько ларьков по продаже билетов. Спекулянты всех мастей требовали купить билет на событие года немедленно, ибо билетов уже нет, но только для нас и только за десять золотых найдется билет на галерку.
Основная касса была расположена прямо в коридоре, украшенном резными колоннами и зеркалами.
- А билеты кто брать будет? - спросила женщина с синдромом вахтера, - Вход без билетов строго воспрещен!
- Мы – участники, а не зрители! – отмахнулся эльф, проходя в зал.
- Ну и что? – возмутилась вахтерша, - Это не освобождает Вас от покупки билета!
- Не обращайте внимания, - махнул рукой Джио, - Здесь даже уборщицы покупают билет для того, чтобы прибраться!
И мы прошли мимо возмущенной вахтерши-билетерши в телогрейке. Поднявшись по огромной лестнице, мы попали в роскошный зал, украшенный огромной люстрой и гобеленами, украшавшими ложи. Помимо обычного зрительного зала, по размерам превосходящее футбольное поле, по бокам располагались ложи, украшенные гербами их владельцев. Императорская ложа находилось слева от сцены, на которой свободно и главное, что незаметно, могло пастись стадо бегемотов.
- Ничего себе! – произнесла я, глядя на огромную люстру, которая на свету блестела хрустальными отблесками. Даже моя тушка терялась на столь огромной сцене, где уже были расставлены какие-то кристаллы.
