Ну и последние, кого необходимо упомянуть, это германцы. Они собираются выступить против бодричей, про это я уже упоминал. Пока это еще не Крестовый поход, а прелюдия к нему, и мы должны встретить врагов со всем нашим радушием. Встретим. Благо, сил хватает. Но кто встанет на пути германцев? Перечислю. Превосходная кавалерия Никлота. Отличные партизаны-лесовики лютичей. Щитоносная пехота поморян. Варяжская бронированная вольница. Витязи славянских богов. Пруссы и другие прибалты. Ополчение, которое станут беречь, и использовать только в самом крайнем случае, а так же нами впервые будут применяться сооруженные пленными польскими мастерами, захваченными под Пырыцей, полевые баллисты и станковые стрелометы. При этом давать большое сражение в чистом поле не планируется, ибо нам нужна победа малой кровью. И для этого вдоль своих границ, на главных дорог, Никлот строит сразу несколько мощных фортов, которые станут шверпунктами — оборонительными опорными точками, а основное войско будет находиться в лесах рядом с ними и дергать католиков с флангов.
В итоге мы германцев измотаем и разгромим. Однако зачем я говорю "мы"? Сам-то я с варягами, Громобоем и Вартиславом, собираюсь в морской поход, который хорошо укладывается в общий план по встрече крестоносцев. За пару лет венеды приучат европейцев к тому, что варяги могут ударить с моря в любой удобный для них момент. Поэтому, когда придет черед отправляться в Крестовый поход, многие феодалы хорошенько подумают, и спросят себя, а надо ли им куда-то идти, если свои владения под ударом? Кроме того, каждый налет на Фландрию, Англию, Германию и Францию это экономическое ослабление противника. Конечно, при этом нельзя забывать, что нападения заставят врагов как-то консолидироваться и строить больше кораблей, а нас будут ненавидеть. Но бонусов от морских походов, после открытия Каттегата, слишком много, а на кону стоит существование ставшего для меня родным народа, так что с католиками церемониться никто не станет.
— Да-да-да, — вставая и потягиваясь, сказал я и подошел к небольшой печке, которая находилась в углу помещения.
На плите с края стоял медный чайник (подарок Алексея Вязеля) с компотом-взваром. Я наполнил кружку и снова подошел к окну. Горячий и слегка сладковатый напиток прокатывался по пищеводу. Настроение было бодрое, и я наблюдал за суетой во дворе. Из-за мутноватого стекла видимость была плохонькая, но основное я подмечал. От ворот к дому прогуливается Мальмфрида Мстиславна. Перед конюшней стоят Немой и его жена, слегка полноватая миловидная брюнетка Стойна. Рядом ее малолетние дочери, которые наблюдают за лошадьми. На крыльцо вышел Славута Мох, а следом появился вытянувшийся и окрепший Торарин. В руках парня, которого я собираюсь вместе с новгородским воином забрать в Рарог, чтобы они вплотную занялись янычарами, два тяжелых деревянных клинка, а значит, у них будет тренировка.
Все как обычно. Порядок в доме устоялся и каждый человек в моем руянском хозяйстве своим житьем-бытьем доволен.
— Так-то, — снова произнес я самому себе, одним глотком опустошил кружку и направился в спальню.
Вошел тихо и увидел, что Нерейд дремлет, да так забавно, устроилась на краешке кровати и кажется, что она вот-вот готова вскочить на ноги. Устала моя красавица. Сын ночью и днем капризничал, у малыша болел живот, и она была с ним.
Я присел перед люлькой, в которой находилось крохотное тельце Трояна, именно такое имя получил мой первенец. Его глаза были закрыты, и в душе ребенка царил покой. Добро, так и должно быть.
"Спи малой, — глядя на него, мысленно прошептал я. — Пока есть возможность, отдыхай, а то подрастешь немного, и я займусь твоим воспитанием по методикам витязей. Гонять буду от рассвета до заката, и будешь ты у меня к шестнадцати годкам такой боец, против которого не всякий ветеран выйти сможет. Спи, а пока не вырос, батька тебя защитит и прикроет".
Руян. 6651 С.М.З.Х.
Второй общевенедский сход, который проходил в Арконе, длился четыре дня. Вожди решали, как жить дальше. Вопросы ставились и поднимались более чем серьезные и, несмотря на одержанные нами победы и радужные перспективы, никто не расслаблялся. Люди, которые отвечали перед своей совестью и предками за десятки тысяч соплеменников, много общались, слушали волхвов, а затем думали. Потом опять приходил черед разговоров, и снова обсуждались самые разные темы. Что характерно, в отличие от прошлого совета, споров не было. Князья стали больше доверять Векомиру и друг другу, и это понятно, ибо пролитая совместно кровь и общие дела сближают. Поэтому основные проблемы рассматривались не как частные заботы какого-то одного племени, а как вопрос, который касался всех венедов.
В итоге, уже на Коляду, были приняты и обнародованы решения, которые без натяжки можно назвать судьбоносными. Я за всем этим наблюдал со стороны, в дела князей не встревал, и лично для себя выделил основное:
Первое, отныне племенные сообщества ранов, бодричей, лютичей и поморян, как встарь, объединяются в единое целое и объявляют о создании государства Венедия во главе с выборным великим князем. По сути, это конфедерация. Поэтому великий князь всего лишь координатор и снабженец, который прислушивается к волхвам и своим собратьям, а племена продолжают сохранять независимость, и совместно отражают наступление католиков. Кандидатура на эту высокую должность была только одна — князь лютичей Прибыслав, человек в возрасте и с огромным опытом за плечами. Пока он устраивал всех, и более молодые вожди на роль номинального лидера не претендовали, ибо им заниматься тыловыми проблемами и урегулированием спорных вопросов просто некогда. Рагдай крепит границу по реке Нотец и давит сепаратистов из Гданьска, где местные аристократы вздумали поиграть в самостийность. Никлот строит крепости и проводит обучение военных отрядов, которые первыми встретят германцев. Мстислав занят Руяном и Зеландией. Ну, а земли Прибыслава сейчас в безопасности и только на юге лютичи соприкасаются с лужичанами, которые по-прежнему служат немцам. Хотя стоит отметить, что после прошлогоднего разгрома ляхов из тех земель к венедам стали перебегать люди. Не очень много, но по десять-двадцать человек каждый месяц просит приютить их и дать возможность биться с католиками.
Короче говоря, вот такие дела. Отныне у венедов есть верховный правитель, великий князь Прибыслав, какой никакой, но свой.
Второе, князья узнали о тайном предложении датских ярлов и приняли его. Про это никто не должен был знать и официально война продолжается. Однако на деле все должно затихнуть. Вольные варяги получат четкие указания не тревожить Ютландию, Скандию, Халланд и оставшиеся за викингами острова, и Мстислав ручался, что против его воли никто не выступит. Конечно, возможны случайные налеты и стычки, как с нашей стороны, так и с датской, ибо от этого никто не застрахован и, наверняка, будут провокации. Однако это мелочи. Лихих парней с обеих сторон хватает и если серьезного вожака или ярла удержать можно, то мелкие капитаны зачастую ведут собственную войну. Они дрались и продолжат драться. Однако поддержки со стороны князей и наиболее влиятельных датчан такие налетчики не получат.
