— А! Сон? Он, наверное, был ну очень важный. Даже в пот вогнал, — продолжал Лео.
— Ну, хватит, — обиженно произнесла девушка. — Я видела Дейлона.
— А я думал вы просто друзья. Неужто прежние чувства вернулись? Только тебе ничего не светит. Он любит Лютию, а она его. Любовь, знаешь ли.
— Мне сняться вещие сны. А в этом сне Дейлона убили рыцари белого тигра. Точнее я не совсем поняла, кто его убил. Там еще были гвардейцы Императора. Но одно я знаю точно, ему ни за что нельзя подходить к Дижону.
Лео, уже серьезно поглядел на подругу, усевшись на походный стул, так что его рубашка задралась почти по пояс. Катрин бросила в Лео большой платок, чтобы он прикрыл, оголившиеся ноги. Лео засмеялся, но платком все же воспользовался. В шатер вошли слуги Катрин. Они почтительно поклонились и положили то, что просила госпожа на небольшой столик. Катрин принялась писать письмо, в котором сообщала Дейлону о бегстве магистра и об угрозе, которая его ждет в Дижоне. Лео все это время внимательно разглядывал спину девушки. И все же она очень привлекательна, — подумал граф и подсел, поближе прикоснувшись к ее плечу. Катрин медленно развернулась и изумленными глазами уставилась на друга.
— Ты чего?
— Что-то случилось? — сделав как можно серьезнее выражение лица, произнес граф.
— Мне показалось, что ты положил свою руку мне на плечо?
— Да, тебе только показалось. Ты, наверное, почувствовала мое тяжелое дыхание. Я пытался заглянуть тебе через плечо, чтобы посмотреть, что ты там пишешь, — Лео, как ни в чем не бывало, встал и подошел к постаменту с доспехами.
Катрин внимательно следила за движениями друга, пытаясь понять, что произошло. Они с детства терпеть не могли друг друга. Она даже представить не могла его в своей постели. Ей казалось, что, то же самое чувствует и он. Девушка стряхнула глупые мысли и продолжила писать письмо. Закончив, она накапала сургуч на конверт и приложила его печатью. Письмо было законченно. Привязав его к голубю, она прошептала что-то животному и выпустила его из палатки. Птица захлопала крыльями и полетела исполнять распоряжение госпожи. Путь был далекий, а письмо тяжелое, так что Катрин была, неуверенна успеет ли птица вовремя. Лео протиснулся мимо Катрин, которая стояла в проходе шатра. Когда они поравнялись, Лео подмигнул девушке, и, насвистывая, какую-то песню направился к себе. Катрин недоумевающе смотрела в след другу. Его как будто подменили. Он еще никогда не обращал внимания на Катрин. Ей даже стало обидно, от того что последний мужчина попал под ее чары. А ведь он был самым крепким и неподатливым. Что твориться с этим миром? — воскликнула девушка и пошла спать. Остаток ночи прошел без приключений, так что принцесса из предлесья мирно почивала на удобном ложе. Лео же было неудобно. Он не мог уснуть и всю ночь ворочался. Ему виделось обнаженное тело Катрин, которая приближалась к его постели. Но это была не она. Этой девушкой, как казалось Лео, была Луиза.
Голубь взмыл в ночное небо. Он летел низко, почти над землей, упорно двигаясь к своей цели. Вдруг раздался свист, и длинная стрела с белым опереньем вонзилась в животное. Птица упала на землю. К ней подбежал коренастый ополченец, с большим осиновым луком. Он поднял птицу и положил ее в сумку. Ополченцы часто стреляли почтовых голубей, чтобы сварить из них отличную похлебку. Так случилось и с этим незадачливым животным.
Арьергард уже почти добрался до Дижона, когда солнце скрылось, и на небе наступила ночь. Отряд разбил лагерь прямо в поле, выставив большие караулы. Повозки, везшие провизию и снаряжение, расставили вокруг лагеря, создав тем самым, некоторое подобие стены. У шатров разожгли костры, рассевшись вокруг них плотными цепочками, чтобы лучше задерживать тепло. Воины обсуждали политику, дела в своих имениях, некоторые рассказывали о семьях, но никто не говорил об орках и их армии, ждущей где то в темноте. Дейлон и Астен сидели у костра. Только что зажарили небольшого молодого поросенка. Соки стекали с румяной поджаристой тушки, капая в костер и там закипали. Рыцари усердно поглощали сочное мясо, поджаренное на костре. Дейлон, который до этого совсем не пил вино, понемногу начал привыкать к этому напитку. Хорошую воду, в этих местах было раздобыть сложно, а кипяченая теряла свой вкус, так что ее невозможно было пить без доброй приправки. Орочьи отряды отравляли колодцы скверной, чтобы армии Империи было сложнее двигаться на Восток. Вино было крепкое, не такое изысканное как на придворных пирах, но все же довольно приятное на вкус. Дейлон с непривычки быстро хмелел, так что неприязненные отношение между ним и Астеном быстро исчезло. После совместно проведенных сражений, воины начали доверять друг другу. Хоть беседа у них не вязалась, они чувствовали в себе родственные души. Пожалуй, они даже чем-то были похожи.
Дейлон смеялся над испачканным герцогом, лицо которого обтекало теплым жиром. Астен ничего не отвечал, только крепче вгрызался в большой кусок поросенка. Дейлон аккуратно, отрезал небольшие куски и клал их в рот, запивая красным вином. Эльфу стало интересно: почему этот знатный барон служит как наемник, в армии Императора. Да князь слышал, что семья Астена разорилась из-за распутства его отца, но ведь были и другие возможности заработать. Тем более что на службе в армии состояние не сколотишь.
— Астен. А мушкетеры, которыми ты командуешь, служат тебе или они такие же наемники, как и ты?
Воин улыбнулся, откладывая кусок мяса в сторону, понимая, к чему клонит эльф.
— Ты ведь знаешь, что моя семья разорилась. Но не это заставило меня и моих людей служить Императору. Просто я кое-чем обязан его семье. Потому я и выполняю его распоряжения. Но так будет не всегда. Мне осталось последнее задание. Я скоро его выполню и буду свободен.
Астен изменился в лице. На место дружелюбной улыбки, его лицо превратилось в фарфоровую маску. Ни один мускул его лица, не выражал никаких чувств. Дейлону стало не по себе. Как будь-то то, о чем говорил командир мушкетеров, было как-то связанно с ним.
— Чем ты обязан семье Императоров? Италийские земли далеко на Юге. Генрих там никогда не был. Чем он мог помочь тебе?
— Ты любопытный, князь. Но я дал слово, что никому не расскажу об этом.
— Я тоже никому не расскажу. Просто я чувствую, что мне непременно нужно это знать.
Астен рассмеялся, услышав такой ответ собрата по оружию. Он вытащил кинжал и направил его острие в эльфа. Его губы расплылись в загадочной улыбке. Что-то боролось в нем. Астен как будто хотел вонзить этот клинок в Дейлона, но вместо этого он со всей силы воткнул кинжал в землю.
