— Нам надо уходить отсюда, — сказала Рин. Комната кружилась у неё перед глазами, и дверь напротив, казалось, вот-вот откроется. — Как только эллоны узнают, где погибли их солдаты, они доберутся до Лайанхоума и убьют здесь всё живое, даже скот.
Рин угнетали воспоминания о резне, в которой она только что принимала участие: она видела слишком много крови за свою жизнь, и кровь эта уже переполняла её. Аня, напротив, хотя и не стремилась принимать участие в убийствах, теперь, попробовав это, вошла во вкус.
— Нам нужна провизия, — заметила она.
— У нас достаточно и еды и вина, — сказала Рин и мрачно добавила: — Теперь.
Она надеялась, что слово это получит хоть какой-нибудь отклик у Ани, но та лишь по-детски улыбалась, как ребёнок, только что порадовавший родителей.
— Люди умерли ради того, чтобы у нас была пища, — снова сказала Рин.
— Да, — заметила Аня, — но из наших лишь четверо. А что говорить об эллонских солдатах? Они хороши только мёртвые.
Рин с грустью кивнула.
Аня была права — в этом-то и состояла проблема. Когда ты прав, тебе вовсе не легче видеть боль и ужас на лицах молодых людей, превращающихся в мясо. Рин ненавидела дом Эллона и всех его добровольных слуг, но, в идеале, предпочла бы как-нибудь переделать их, а не убивать их.
Аня, возможно, когда-нибудь тоже поймёт её. Рин решила больше об этом не думать.
— Вода — тоже проблема, — сказала она, — Мы не можем пить одно лишь вино.
— У нас полно воды, — возразила Аня, указывая деревенский колодец. — Почему ты считаешь, что это проблема?
— Всё дело в транспортировке, — пояснил Реган, с улыбкой глядя на неё. Несмотря на то, что Аня была очевидным и самым настоящим лидером, очевидно было и то, что она ещё менее практична, чем сама Рин. С точки зрения Ани, то, чего она добивалась, получалось само собой, просто из-за того, что она хотела этого: пусть другие думают, что да как.
— У нас есть сосуды, — возразила она. — Водонепроницаемые мешки, горшки, наконец.
— Вода довольно тяжёлая. — Реган произнёс очевидную вещь. — Как ты собираешься нести её?
— Лучше вообще не носить, — сказал Джоли ещё до того, как Аня смогла ответить.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Реган.
— Мы можем использовать колёса. Люди могут идти пешком, им нет нужды ехать верхом или на повозках, наблюдая, как растут их животы. Кстати, благодаря щедрости наших друзей — эллонов, мы имеем теперь шесть повозок.
— Семь, — поправила Рин, — но в остальном ты прав. Она хлебнула ещё вина и повернулась к Регану.
— Как только все трупы будут захоронены, — сказала она, — возьми несколько человек и начинайте качать воду из колодца, а ещё нескольких отправь собирать все ёмкости, какие только они смогут найти. В идеале, мы должны уйти из деревни до начала периода сна, поэтому посоветуй им, чтобы они поторопились. Ладно? Те, кто не будет заниматься водой, пусть соберут все одеяла. Подушки пусть оставят — если найдутся такие неженки, которые не могут спать без подушки, мы лучше обойдёмся без них. Всё место, которое останется на телегах после погрузки воды и одеял, необходимо заполнить провиантом. Но не слишком увлекайся — мы всегда сможем достать еду по пути. Скотину придётся оставить здесь — коровы и быки слишком медленно передвигаются. Нет, вообще-то, зарежь парочку бычков, но не больше. Если мы устроим пиршество сегодня вечером, то многие сомневающиеся присоединятся к нам.
Барра’ап Ртениадоли Ми’гли’минтер Реган пытался запомнить все эти быстро отдаваемые приказы. Он посмотрел на Аню, ища у неё подтверждения, и та кивнула в знак согласия.
Он вышел из дома с опаской: он был вовсе не уверен, что жители деревни выполнят его приказы, даже если он подкрепит их авторитетом Ани и Рин. Ему не хотелось с позором возвращаться обратно в дом и звать женщин на подмогу.
Но ему не стоило беспокоится. Крестьяне, оказывается, уже нагружали телеги, будто слышали распоряжения Рин. В каждую телегу они запрягли по паре эллонских лошадей, которые давно привыкли к такой работе. Только на двух из них ещё недавно восседали эллонские офицеры, и эти лошади были в землю передними копытами и тяжело дышали.
Реган подумал, а стоило ли их обеих запрягать в одну телегу, но решил, что сейчас лучше ничего не менять.
Он добродушно улыбнулся крестьянам, которые грузили на телеги горшки с водой и корзины с провиантом, и те так же добродушно улыбнулись ему в ответ. «Я рад, что оказался полезным», — подумал он с иронией и повернул назад к дому.
— Сколько у нас оружия? — спрашивала Рин, когда он открыл дверь.
— У нас почти сотня мечей, — ответил Джоли, — правда, только семнадцать эллонских, остальные — крестьянские. Семь топоров, включая твой. У каждого есть лук и стрелы, даже у детей; качество их варьируется от превосходного до омерзительного, в зависимости от того, кто делал.
— Пращи? — спросила Аня.
— Не очень много. Я их не считал.
— Мы можем сделать побольше пращей, — неожиданно предложила Аня. — Отрезать несколько кусков ткани — не займёт у нас много времени. Кроме того, пращи имею преимущества в том, что мы всегда можем подобрать для них боеприпасы прямо с обочины дороги, а не тащить с собой.
— Хорошо, — перебил её Реган, — но многие ли из наших умеют управляться с пращей? Это тяжёлое дело. Требуются длительные тренировки, чтобы научиться попадать в цель.
— Дорога у нас дальняя, — холодно заметила она, поворачиваясь к нему. — У нас будет достаточно времени для тренировок.
Он пожал плечами, чувствуя себя униженным. Аня повернулась к остальным, более не обращая на него внимания.
— Что-нибудь ещё? — спросила она.
— Одежда, — с неохотой сказал Джоли.
— Зачем?
— Ты… Гм-м-м… Ну, было бы неплохо иметь в запасе что-нибудь из одежды. Кроме того, нам нужно будет перевязывать раненых.
— Я хочу, чтобы никто не пострадал, кроме эллонов, — сказала Аня, наклоняясь вперёд и указывая пальцем прямо в нос Джоли.
— Он прав, — сказала Рин, отталкивая руку Ани от лица её собеседника. — Он думает обо всём, что может произойти, а ты нет. Если мы хотим выжить, нам просто необходимы будут чистые полотенца и бинты.
Аня со злостью взглянула на неё, и Рин ответила ей одним из своих приводящих в ужас взглядов.
— Ладно, Джоли, — сказала Рин. — Возьми кого-нибудь из детей и соберите по деревне одежду и чистые полотенца. Скажи им, чтобы сложили их отдельно от одеял.
— А они меня послушают? — спросил дрёма.
— Конечно, послушают, просто передай им, что это мой приказ.
— И мой, — добавила Аня, пытаясь перехватить инициативу.
