— Как скажешь, — зло бросила я, спешно покидая это место.
Дрэгон грустно смотрел вслед уходящей Анне. Все верно, так и должно быть. Если его предчувствия не обманули и ей действительно грозит опасность, нужно отправить девчонку как можно дальше от всех смертоносных мест. Он обернулся на странный шум, раздавшийся со стороны гигантского прозрачного сосуда, в один миг грозящего забрать тысячи жизней. Внутри происходило что-то, непонятное, но вызывающее тревогу.
— Я знал, что против этого ты не устоишь. Никто бы не устоял, — удовлетворенно заметил Клайвер, лицезря, с каким трудом Тирэну удается держаться на ногах, — знаешь, я все больше склоняюсь к мысли, что твои новые друзья вовсе не желали тебе добра, позволив сразиться со мной.
Видя, что противник молчит, Клайвер продолжал:
— К сожалению, я могу забирать лишь Силу своих врагов, но не их способности. Мне хотелось завладеть Йог-сотхотхом, чтобы использовать способности вашей семейки. Жаль, что тварь смогла от меня уйти. Ну да ничего, перед тем, как ты сдохнешь, сможешь почувствовать, как она страдает перед смертью. Твоя последняя кровь.
— Тебе до нее не добраться, — сквозь зубы прошипел Тирэн, почти падая на колено, сметаемый чуждой силой.
— Ошибаешься. Думаешь, я не понял, кому уготована честь отключить Глушитель? Ведь сопротивляться смертоносной энергии сможет только она. Смогла бы, — поправился Клайвер, — если бы не то, что я для нее уготовил.
— Молчишь? — бывший советник подошел ближе к Тирэну. Его противник испытывал страшные мучения и Клайверу это доставляло удовольствие, — когда-то я превратил тебя в урода. Теперь я буду милосердным и прекращу твои страдания.
— Слишком много говоришь, для злодея, — съязвил Тирэн, делая безуспешную попытку подняться, но обессилено упал на пол, рядом с теми, кого недавно убил сам.
— Все еще не веришь, что можешь сдохнуть? Поверь, и подумай напоследок, почему она позволила тебе сюда прийти. Столкнуть двух своих врагов вместе! Коварство, достойное вашей семьи. Бедный мальчик! — притворно воскликнул Клайвер, полностью обездвиживая Тирэна и занося над ним Барзаи, — снова тебя убивает предательство родного существа.
Ребята держались настороженно, обходя подозрительные места в коридоре, но я не чувствовала опасности впереди. Скорее уж, все, что нам угрожало, осталось позади. Я внезапно остановилась. Позади. Дрэгон остался там, в той проклятой комнате, рядом с Глушителем. Эвакуация? Зачем эвакуировать город, которому ничего не угрожает, кроме нас самих? Или я что-то пропустила? Слишком сильно хотелось покинуть место, вызывающее у меня тревогу и страх. Черт! Уже поворачивая обратно, я ощутила под ногами толчок и гул, исходящий со всех сторон. На голову сыпались мелкие камни и песок. Потолок в любой момент грозил рухнуть вниз, погребая меня под собой. Не обращая внимания на возмущенный крик Аэрона и оттолкнув Майлза, я бросилась вперед. Спотыкаясь о невидимые в поднятой пыли преграды, мне все-таки удалось выбраться из очередного завала и прорваться к двери, отделявшей пещеру от зала с Глушителем. Я толкнула изо всех сил, но дверь не поддалась. Удары и толчки не помогали, и я почувствовала, как меня захлестывает отчаяние и паника. Он там, внутри! Как я могла быть такой дурой! Не поняла сразу, что он опять с тупым упрямством полезет меня спасать! Господи, нет, только не это! Я не хочу его терять!
Едва видя цель из-за поднятой пыли и песка, я сосредоточилась на двери. Что-то, скорее всего, начавший снова работать Глушитель, опустошало мои силы, но я знала, что это еще не конец. Оно не только выпьет жизнь, все гораздо страшнее. Неужели мы проиграли? Все кончено? Я не могу призвать Йог-сотхотх. У меня нет шансов!
Тирэну с трудом удалось разомкнуть воспаленные глаза. Боль рвала тело на части. С каждым новым стуком сердца он терял все больше крови, заливавшей пол и трупы своих недавних жертв. Сквозь кровавую пелену он видел опускающийся на него Барзаи. Еще мгновение — и ему конец.
Гнев и ярость, такие знакомые, захлестнули меня с новой силой, избавляя от паники и страха. Не теперь. Испугаюсь, но потом, когда будет время подумать. Если будет. Не терять над собой контроль? Как же! Я сорвала дверь, не пошевелив и пальцем. Не замечая попадающие под ноги тела, я подошла к краю. Раскуроченный пол ходил под ногами ходуном, мешая передвигаться. Единственный уцелевший мост находился от меня на некотором расстоянии. Преодолевая преграды, то и дело появляющиеся на моем пути, я уже не могла подавить невольной дрожи, сотрясавшей мое тело. Что бы это ни было — оно меня убивает, быстро и расчетливо. Перейти шатающийся во все стороны мост и не упасть в пропасть оказалось самым трудным. На середине мне пришлось встать на колени и продвигаться практически ползком, то и дело оказываясь под бомбежкой каменных глыб. Что-то яркое впереди не давало мне возможности ясно видеть цель, и я продвигалась на ощупь. Упавший сверху камень заставил меня распластаться и замереть на мгновение, приходя в себя. Нужно встать. Нужно идти вперед. Горячая струйка крови потекла по виску. Черт! Я могу дойти, могу!
Наткнувшись вытянутой вперед рукой на раскуроченную дверь в кабину управления, я слегка толкнула ее в сторону. Слишком светло! Откуда столько света? Я же ничего не вижу. Закашлявшись, я согнулась пополам, стараясь не думать, что вместе с кровью сейчас, возможно, теряю что-то жизненно важное.
Я не увидела его. Я на него упала, споткнувшись, по-прежнему не видя ничего. Ощущая кожей жар, исходящий от Глушителя, я с содроганием подумала, что даже Дух огня мне уже не поможет.
— Что ты делаешь? — скорее угадала, чем услышала слабый шепот еще живого Дрэгона.
— Вот, решила вернуться. Мы не договорили, — попытавшись его приподнять, вдруг поняла, что сил уже не осталось.
— Дура! Какая же ты дура! Зачем? — в голосе Дрэгона было столько отчаяния.
— Сам дурак, — вдруг по-детски обиделась я. Мне хотелось заплакать, но даже этого я уже не могла сделать.
— Зачем умирать за нелюбимого? — повторил Дрэгон.
— Нарываешься на последнее признание? — я обессилено положила голову ему на плечо, ощутив как его руки меня обнимают, — верь поступкам, а не словам.
— Верю, — прошептал Дрэгон, целуя в висок.
— Вот и хорошо, — грустно улыбнулась я, думая о злобной насмешке судьбы. Когда-то я бездумно рисковала жизнью, в любой момент готовая расстаться с тем, что считала непосильной ношей, а теперь умираю с единственной мыслью: Господи! Как же хочется жить!!!
Тэрранус
