Я уперлась ладонями в дверь, ногами – в пол, и что есть мочи надавила. Дверь нехотя отворилась, словно делала величайшее одолжение. Фуф!
Вархар и не собирался прекращать хохотать.
– Если будет нужна помощь с дверью, только позови, – подмигнул он. И на долю секунды показалось, что правый глаз проректора сверкнул голубизной.
Комната встретила меня не меньшим простором, чем бальные залы Лувра. Я могла пригласить с десяток рестлеров вархаровских габаритов. И они вдоволь поборолись бы на потеху публике, пошвыряли друг друга из угла в угол, ничего не зацепив и не испортив.
Нечеловеческий размах чувствовался не только в площади моего нового жилья. Он чувствовался в каждом предмете обстановки, в каждой мелочи.
Даже в декоративную глиняную вазу возле двери поместились бы два человека. Высоченную, окованную бронзой кровать, рассчитанную на троих Вархаров, похоже, собирали с намеком на мини-бомбоубежище.
Пара шкафов подпирала потолок. Не всякая строительная стремянка доставила бы меня к их верхним полкам.
Письменный стол у окна едва втискивался между стенами. Случись что с кроватью-бомбоубежищем, приспособить его для сна не составляло труда. На столешнице раскинулись бы две женщины моих габаритов, ничуть не стесняя друг друга.
На каждом из двух кресел не то чтобы расселись, развалились бы не меньше трех человек. На каждом из трех стульев – не меньше двух.
Тонкий, как лист бумаги, монитор компьютера почти загораживал окно. А окно было во всю стену и начиналось где-то на уровне моей талии.
Из ниши шкафа строил мне единственный, квадратный глаз плазменный телевизор. Конечно же, ниша не уступала размерами окну, а телевизор – компьютеру.
Две полупрозрачные двери вели из спальни в ванную и на кухню. Чтобы никто ненароком не заплутал в трех соснах, половину каждой двери закрывала табличка: «Кухня», «Клозет».
Подгоняемая любопытством, я поспешила туда. Вархар сбросил чемоданы рядом со шкафами и тенью ходил следом, беспрестанно заглядывая через плечо. Его горячее дыхание грело затылок и шевелило волосы. Хотя, не исключено, что пряди зашевелились на голове в предвкушении грядущих событий.
К стандартному санузлу прилагалась просторнейшая ванна на три персоны, как минимум. Одна персона моих скромных габаритов могла там даже плавать, а при очень большом желании – еще и нырять.
На квадратной кухне царствовал холодильник цвета стали – от пола до потолка. Он громоздился справа от входа, отвлекая внимание от гигантской электрической духовки, чуть дальше. В нее без проблем влез бы целый кабан.
Все остальное – гарнитур из черного дерева, стол, посудомойка, раковина, микроволновка и кофе-аппарат – рядом с ними выглядело игрушечным. Разве только четыре комфорки плиты, возле духовки, рассчитанные на ведерную кастрюлю, не меньше, могли сравниться с колоссами размером.
Меня это не удивило ни капли. Наверное, большинство здешних обитателей сродни Вархару и едят соответственно.
Я думала, после экскурсии по новому жилищу проректор уйдет восвояси. Но он и не собирался этого делать. Вольготно развалился в кресле, откинулся на спинку и прошелся по мне таким же взглядом, как при первой встрече.
– Вопросы есть? – спросил, то ли усмехаясь, то ли ухмыляясь.
– Нет, могу я отдохнуть с дороги? – казалось, намек был прозрачней некуда. Но Вархар и бровью не повел.
– Отдыхай, – он сделал широкий жест рукой, будто бы говорил: «Тебе, что, места не хватает?».
В замешательстве я присела на край кровати и выжидающе уставилась на проректора. Сказать, чтобы убирался восвояси? Или сам смекнет своей недалекой воинственной башкой?
Вархар запрокинул голову и раскатисто захохотал.
Пикнуть не успела, он подскочил и навис надо мной – громоздкий и мощный. Послушное солнце очертило фигуру проректора ослепительным нимбом. Ах да! Вархар же повелитель света!
– В холодильнике есть продукты, – сообщил проректор, глядя на меня сверху вниз. – Копченое мясо, сыры, хлеб, отварные овощи.
Он замолчал, продолжая нависать надо мной неминуемой тяжестью. Я поежилась, присаживаясь поглубже и отклоняясь к стене. Вархар хохотнул вновь.
Я почти собралась с духом возмутиться. Но внезапно он в пару шагов пересек расстояние до двери, и, не прощаясь, вышел вон.
Только после этого до меня дошло: я ведь даже не знаю расписания своих занятий! И где кафедра, не знаю тоже!
Я вскочила так резво, что закружилась голова.
– Вархар? – крикнула в дверь без надежды, что он услышит.
Но уже через секунду дверь распахнулась, и великанская фигура проректора загородила собой почти весь проем.
– Уже соскучилась? – акулья улыбка растянула губы Вархара, правая бровь опять приподняла родинки.
– Занятия, – пролепетала я, жалея, что не оббежала весь корпус в поисках расписания. Всю Академию, если понадобится. Все лучше, чем звать Вархара. Особенно если только что ценой нечеловеческих усилий избавилась от его нечеловеческого общества.
– Ах, э-это, – он словно был разочарован. – Вечером пришлю к тебе аспиранта с полным расписанием. Кафедра, кстати, прямо над нами, в этом корпусе. Освоишься, будешь руководить и этим общежитием. Еще вопросы?
Я моргала, переваривая услышанное. Вархар оставался в дверях и вновь не спешил уходить.
– Спасибо, буду ждать расписания, – с очередным тонким намеком поблагодарила я.
– Не умеешь ты благодарить, женщина, – разочарованно пожал плечами Вархар. – В моем мире меня бы, как минимум, расцеловали, в губы… Как максимум… – взгляд его полыхнул незнакомым огнем и упал на кровать.
Я непроизвольно съежилась, обхватив себя руками. Проректор нахмурился и нервно сглотнул.
– Ну ты даешь, женщина, – возмутился с порога. – Спи, не то еще чего понапридумываешь, – и хлопнул дверью с другой стороны так, что она жалобно задребезжала.
Я покачалась на кровати. А она ничего! В меру мягкая, в меру упругая – то, что нужно для хорошего сна.
Нехотя привстала, сдернув зеленое покрывало с аляповатыми золотыми цветами. Серое клетчатое шерстяное одеяло в «окошке» пододеяльника обещало уютное тепло. Три пухлые подушки – почти королевские удобства.
Я сбросила туфли, брюки, блузку и забралась под одеяло.
С удовольствием раскинула руки и ноги в стороны – размеры кровати позволяли и не такое. Прикрыла глаза и мгновенно отключилась.
* * *
Проснулась я уже под вечер. В комнате царил синеватый полумрак, пол лизали узкие языки фонарного света.
Я встала, слегка потянулась для тонуса и направилась к окну. Чтобы выглянуть из него, пришлось улечься на письменный стол. Даже поперек деревянного гиганта я помещалась почти целиком, только стопы свисали.
Прямо напротив оказались три увесистых фонаря, подозрительно похожие на гири. Почему они так низко?
Ах вот оно что! Фонарные столбы взмывали высоко в небо и на уровне каждого третьего этажа корпуса ослепительно сияли такие же светильники.
Окутанный сиреневыми сумерками академический дворик казался еще более сказочным, чем днем. Поразительно, что в Академии есть горячая и холодная вода, если верить разноцветным вентилям над краном в моей ванной, и даже канализация. Очутись я тут случайно, решила бы, что угодила во временную петлю, в какой-нибудь средневековый город.
Где же здесь включается свет?
Я осторожно соскользнула с лакированной столешницы и повнимательней огляделась по сторонам. Ни на стенах, ни возле двери не было и намека на выключатели.
За неимением таковых я зажгла темно-синюю настольную лампу, похожую на громадную лилию. Комнату залил слабый, рассеянный свет. И лишь на столе, под плафоном, расцвели ослепительные голубые лепестки.
В вынужденной полутьме я распаковала чемоданы и наспех покидала вещи в гардероб. Пока посланец Вархара не пришел, надела черную свободную юбку чуть ниже колен и темно-синюю трикотажную блузку.
Днем на Перекрестье пяти миров было тепло, будем надеяться, и вечером сильно не похолодало.
