Штаб-квартира полиции находилась в приземистом бетонном здании. В самом здании не было окон, была только одна железная дверь. В верхней части двери была камера, установленная в углу. Я видела, как ее красный глаз мигал, когда она сосредоточилась на моем лице.
— Идентификация, — рявкнул на меня молодой человек.
Он высунулся из будки контрольно-пропускного пункта, сжимая винтовку в руке. Он был новым. Совершенно новым. По тому, как он сжимал оружие, я видела, что он понятия не имел, что делал. Вероятно, он даже ни разу не стрелял.
— Идентификация, — снова сказал он. У него было гладкое лицо, темные волосы и голубые глаза. Обыкновенный облик Нормала. Он пытался вести себя официально: повернулся так, чтобы ствол винтовки был слегка направлен на Билла.
Это было слишком заманчиво.
— Ах, я не могу — я потеряла оба больших пальца в результате трагической аварии на лодке на прошлой неделе.
Он нахмурился. Затем, долго обдумав мое заявление, он помрачнел сильнее.
— Что вы делали на лодке без надлежащего допуска, гражданка?
В Далласе не было лодок, потому что они нам не были нужны. Наш самый большой водоем — это фонтан посреди комплекса мэра — так он должен был сказать. Или он мог бы указать, что я только что вырвала сюжетную линию из вчерашней серии «Агента». Или он мог бы спросить меня, как, черт возьми, мне удавалось держаться за машину без больших пальцев.
В этом была разница между Нормалом и Дефектом: я могла быть уродливой, но, по крайней мере, я могла думать самостоятельно.
— Мне нужен ответ от вас, гражданка, — продолжил он. — Почему вы были на лодке без разрешения?
Его было трудно воспринимать всерьез. Мало того, что он все еще спрашивал меня о лодке, так еще и носил ярко-желтый жилет с надписью СВЕЖЕЕ МЯСО сзади и спереди.
Этот жилет являлся частью униформы офицеров-первокурсников. Младшие офицеры носили бронежилеты, а старшие — длинные черные плащи с достаточным количеством набивки, чтобы выдержать что угодно, кроме перегруженного солнечного взрыва. Рядом с настоящими офицерами первокурсники выглядели совершенно нелепо — в этом, наверное, и было дело.
Ребята из участка думали, что они были лучше других Нормалов. Они думали, что они были как-то более квалифицированы или опытны, потому что у них был более высокий уровень допуска, и они могли носить оружие. Правда в том, что они получили работу так же, как и все остальные в Далласе: они выиграли в лотерею.
То, что их идентификационный номер был взят из стопки одинаковых заявителей, не делало их особенными. Шериф Кляйн знала это. Поэтому она делала все возможное, чтобы первокурсники стали очень скромными, очень быстро.
«Свежее мясо» будет носить этот желтый жилет весь первый год обучения. Неудивительно, что он отчаянно хотел, чтобы его воспринимали всерьез.
— Отлично. Если вы не собираетесь дать мне прямой ответ, то мне придется вас записать, — он вышел из будки и прошел к сканеру. Затем он постучал по экрану дулом винтовки. — Удостоверение личности. Сейчас же.
Рука Свежего Мяса замерла над рычагом зарядки. Когда он щелкнет, патронник станет синим от энергии. Будет очень ярко и очень громко — и если он не перестанет вот так нажимать на курок, он убьет нас обоих.
— Палец прямой, — сказала я, используя тот же приказ, который Кляйн отдавала первокурсникам уже десятки раз. — Держи палец прямо на спусковом крючке, если собираешься зарядить оружие. В противном случае ты перегрузишь его, а делать это так близко к мусору нежелательно. Медику придется сметать то, что от нас осталось, в мешки из коричневой бумаги.
Он быстро убрал палец, моргая, глядя на меня.
— Откуда вы знаете об оружии, гражданка?
— Я просто знаю. А теперь я отойду отсюда и подойду к той площадке, и лучше не стреляй в меня.
Его лицо снова стало хмурым.
— Тогда вам лучше подчиниться, гражданка. Или у меня не будет вы… фу!
Запах, исходящий от моего комбинезона, ударил его прямо в открытый рот. Он был довольно сильным. Три дня с момента моего последнего принятия душа и два дня с тех пор, как я потрудилась переодеться. В этот момент даже мухи начали обходить меня стороной.
— Проблемы, офицер?
Свежее Мясо захлопнул рот. Если бы Нормалы могли корчить рожи, я уверена, он бы кривился.
— Идентификация, — выдавил он.
— Конечно, — я нажала большим пальцем на сканер. Мое лицо всплыло через мгновение, гримаса во всей своей веснушчатой красе. Говард сделал этот снимок на два, а не на три. Я как раз моргала. — Вот. А теперь, если можно, я…
— Нет, вы никуда не пойдете, — он поднес винтовку к моему носу. — Вы под арестом.
— Серьезно? Я просто пошутила насчет лодки, — я показала ему большие пальцы. — Видишь?
Он моргнул.
— Ну, тем не менее, вы нарушили протокол в вопросах личной гигиены. Вы представляете опасность для общества, и вы находитесь под…
— Тейлор!
Одно слово. Два слога. Безошибочный голос — и не было никаких сомнений в том, что человек, которому он принадлежал, был разъярен.
Шериф Кляйн вышла из штаб-квартиры. У нее была грива темных волос, которые она убирала в пучок. Она никогда не носила шлем, даже в патрулях. Ее лицо было точеным и смуглым, что делало ее глаза выделяющимися, как ножи.
Они напоминали мне змеиные глаза: бледно-зеленые по краям с желтым пятном посередине. Они были красивы со стороны. Но когда они смотрели прямо на меня, это немного нервировало.
Тейлор, похоже, был согласен. Он убрал винтовку от моего лица, и его тело напряглось.
— Да, шериф?
— Ты направлял оружие на мою любимую мусорщицу?
Его лицо ничего не показывало. Но в его голосе чувствовалась обеспокоенность:
— Я… если она ваша любимица, — он кивает мне, — тогда да. Направлял.
Шериф Кляйн замерла на расстоянии вытянутой руки от него. Она была на несколько дюймов ниже, но когда носки ее сапог касались чужих, не имело значения, какого она была роста. Она была главной.
— Знаешь, сколько миль это будет тебе стоить, Тейлор?
— Нет, шериф.
— Я тоже, — она кивнула подбородком на поле позади него, не прерывая зрительного контакта. — Почему бы тебе не начать бежать, чтобы мы узнали?
— Да, шериф.
Тейлор проскользнул мимо меня и помчался по дороге.
Кляйн следовала за ним несколько шагов, крича ему в ухо:
— Винтовка вверх, Тейлор! Держи ее прямо над головой. Нужно понимать вес этой вещи, чувствовать ответственность. Ты уже чувствуешь, Тейлор?
— Да, шериф! — выдавил он.
Мне не было его жалко. Пробег любого количества миль, вероятно, убил бы меня. Мое тело было хрупкой вещью с ограниченным количеством энергии. Но Нормалы не уставали и не болели. То, что сделала Кляйн, по сути, приговорило его к нескольким часам скуки.
Как только Тейлор убежал за пределы слышимости, Клейн подошла ко мне.
— Добрый день, Шарлиз.
Мой язык высох, как кусок старой кожи.
— Шериф Кляйн, — выдавила я.
Она улыбнулась, и я растаяла. Я не знала, почему Кляйн так действовала на меня. Ее личность была фасадом, просто частью протокола, который она должна была выполнять, когда стала шерифом. Кляйн ничем не отличалась от других бесчувственных Нормалов с отвисшей челюстью.
Сколько бы раз я ни пыталась сказать себе это, я не могла не восхищаться ею. Наверное, это я чувствовала: восхищение. Что еще я могла чувствовать к той, кто однажды сбила с неба ворону с расстояния в сто ярдов? Она сделала это из револьвера — просто вспышка синевы и дождь из черных перьев.
Это было восхитительно.
— Фу, — глаза шерифа проехали взглядом по моему комбинезону. — Ты пахнешь в два раза хуже, чем выглядишь.
— Гм, спасибо, — сказала я, больше ничего не придумав.
Она скрестила руки.
— Итак, что ты сделала с моим первокурсником, что он наставил на тебя винтовку?
— Я сказала ему, что не могу войти в систему, потому что потеряла большой палец в результате аварии на лодке.
Шериф нахмурилась.
