Что значит «оставлю себе»? Нельзя вот так взять и оставить себе живого человека просто потому, что так кому-то захотелось!
Вздернув голову, я в упор посмотрела на него. Внутри поселилась какая-то безысходность, которая не давала мне спокойно выдохнуть.
— Я не вещь! — слова вырвались сами собой, но я вовремя одернула себя, чтобы не наговорить еще больше глупостей.
— Ага, — иронично согласился он. — Ты человек, поэтому у тебя нет ни единого шанса со мной справиться. Но если тебе понравилось от меня убегать, мы можем еще немного побегать. Знаешь, в этом даже есть что-то такое… возбуждающее.
Ринар усмехнулся, забавляясь ситуацией. Монстр!
— Я тебя не похищаю, Дийана. На тебе нет наручников, ты не привязана к батарее и ко всему прочему безошибочно знаешь, где находишься в данный момент. Разве это похоже на похищение? По-моему — нет.
Я удивленно на него посмотрела. Впервые за все время нашего неординарного знакомства у меня появилась маленькая надежда.
— Я — инкуб, — он как-то печально улыбнулся. — И я питаюсь сексуальной энергией обычных женщин. Но, к сожалению, в любом правиле существует небольшая загвоздка… Женщины умирают после первой ночи со мной. В людях нет баланса, нет резерва, нет барьера, который не позволил бы мне забирать всю жизненную силу и выпивать всю их энергию до конца. К счастью, в любом правиле есть и исключения. В моем правиле исключением будешь — ты. Я всегда находил себе мирну и спокойно питался ей на протяжении какого-то времени, а потом находил другую и так далее.
Я выпрямилась и в упор посмотрела в ледяные глаза, в которых читалась еле заметная усмешка.
— Что случилось с… той, с предыдущей твоей девушкой? — осторожно спросила я, неуверенная, что хочу услышать ответ.
— Она умерла.
Я замерла. Он убил ее… а значит, убьет и меня. Остается только вопрос времени.
Дийана Фрост
Я зажмурилась, постаравшись хотя бы на секунду абстрагироваться от всей ситуации в целом и подумать. Меня похитил совершенно неуравновешенный псих, который собирается меня изнасиловать, а потом убить… и если бы это был обычный человек, то чисто теоретически я смогла бы сбежать, или вызвать полицию, или придумать что-нибудь еще. Но что, черт возьми, я смогу сделать против Ринара? У него серьезное ранение, а он сидит спокойно и даже не морщится!
Я тяжело вздохнула. Так, не надо паниковать, главное — сохранять спокойствие!
Словно прочитав мои мысли, Ринар привлек на себя внимание:
— Дийана, если ты будешь меня слушаться и выполнять элементарные правила, то все будет хорошо. У меня нет цели искалечить тебя или убить, потому что найти новую мирну достаточно сложное занятие.
Ко мне в голову закралась совершенно несуразная мысль и, открыв глаза, я с надеждой спросила:
— А давай, я сама тебе найду новую мирну, или любовницу, или кого ты там хочешь, а?
Ринар покачал головой.
— Не утруждай себя, милая, — издевательски-вежливо произнес он. — Я уже нашел себе мирну. Она сидит передо мной.
От его голоса меня передернуло. Ринар слегка нахмурился и, поднявшись со своего места, медленно направился ко мне.
У меня перехватило дыхание. Что делать? Можно попробовать выбежать за дверь… вот только это его разозлит. Да тем более какой смысл убегать от маньяка в его же собственном бизнес-центре? Глупо? Глупо!
— Я очень голоден, — смотря на меня как на свою добычу, тихо сообщил Ринар. — Я старался никого не убивать и три месяца искал замену Валэри. И я очень рад, что наконец-то смогу поесть…
Настороженно наблюдая за его приближением, я не сразу поняла, о чем он говорит и, услышав последнюю фразу, вообще решила, что он собирается меня сожрать. Наверное, именно поэтому я так бодро подскочила со своего места и ринулась к двери.
А ведь знала же, что не успею…
Мужские руки перехватили меня поперек туловища, заключая в объятия. Горячее дыхание коснулось кожи, а потом я снова почувствовала его язык на своей шее. Наклонившись к самому уху, Ринар прошептал:
— Я не сделаю тебе больно, милая, если ты не будешь вырываться. Я лишь утолю свой голод, но тебе от этого ничего не будет, я обещаю…
Меня снова затрясло от страха и беззащитности, а еще от нечеловеческого взгляда светло-серых глаз.
— Я тебя боюсь, — честно призналась я, пытаясь снова не разреветься.
— Бывает, — подытожил Ринар и резким движением пригвоздил меня к столу.
Вскрикнув от неожиданности, я больно ударилась лопатками об жесткий стол и тут же уперлась руками в широкую мужскую грудь.
— Очень боюсь, — добавила я. — Ты страшный!
Ринар поморщился от моих слов и провел руками вдоль моего тела, задирая майку вверх.
— Не надо! — тут же воскликнула я, пытаясь его оттолкнуть.
— Зато мне надо, — перехватив мои руки, отрезал он.
И в эту же секунду сильные, властные, грубые губы накрыли мои собственные, сминая их в почти болезненном поцелуе.
Я замерла!
Просто застыла от ужаса, даже вырываться перестала. Причем напугал меня совсем не Ринар и не его слова… Меня напугала моя реакция на его поцелуй.
В голове как будто что-то щелкнуло и все тело тут же расслабилось, подаваясь ему навстречу… изгибаясь в совершенно неприличном жесте, который ну никак не подходил для жертвы изнасилования.
Я словно в оцепенении потянулась к Ринару, обнимая его за шею и привлекая к себе еще ближе. Мужские руки мгновенно скользнули на мою талию, и еще сильнее задрав майку вверх, быстро рванули ее, разрывая напополам. Так как лифчик я никогда не ношу, Ринар осторожно сжал обнаженную грудь в своей руке, заставляя издать меня протяжный стон.
Но стоило ему только потянуться к моим джинсам, собираясь стянуть их вниз, я вздрогнула всем телом. Странное оцепенение пропало точно так же, как и появилось. Вскрикнув, я попыталась вырваться, но Ринар только довольно усмехнулся:
— Ты быстро избавляешься от моего влияния, Дийана, из тебя получится хорошая мирна.
С этими словами он схватил мои джинсы… и рывком, одним-единственным рывком сорвал их с меня. Я задрожала, спиной ощущая холод деревянного стола и так остро чувствуя собственную беспомощность перед этим монстром, который при желании может владеть не только моим телом, но и разумом.
— Прекрати! — взмолилась я, вырываясь из его объятий. — Ради всего святого, не трогай меня!
— Не бойся, — сухо приказал Ринар, словно это была дежурная фраза, и ему глубоко плевать, что я там на самом деле чувствую.
