— Приятно слышать, что не дура.
На этом интерес ко мне Сашера альг Тиадея был потерян.
Подошедший к нам Себр расплылся в приветственной улыбке и поклонился. Со стороны норна не последовало и кивка. Видимо, между ним и торговцем лежала непреодолимая пропасть.
— Я так рад видеть вас снова, господин виконт, вы редко балуете нас своим вниманием, а еще реже покупаете.
— Может, потому, что товар обычно некачественный.
— Но ведь прошлая торха была хороша?
— Ничего, но прожила недолго.
Меня это насторожило. Вот тебе и первое впечатление! Значит, она умерла, и ему понадобилась новая игрушка?
— Сочувствую. Но, уверяю, когда я продавал ее Вам, она была полностью здорова. Вижу, — торговец предпочел сменить тему, — в этот раз Вы выбрали зеленоглазую? Помощник сказал, вы даете четыреста пятьдесят? Более чем щедро. Это такая честь для меня, такая честь…
— Хватит лебезить, Себр, я прекрасно знаю, что ты мошенник и плут. Держи деньги, — норн достал кошелек и отсчитал сорок пять золотых монет с профилем горбоносого мужчины. Значит, каждая была достоинством в десять цейхов. Таких монет у хозяина (отныне он был не просто покупателем, а моим хозяином) осталось еще штук двадцать.
Себр еще раз поклонился, отвернулся и украдкой пересчитал деньги.
— У вас есть с собой браслет, мой норн, или я велю надеть на нее стандартный?
— Разумеется, нет. Я не рассчитывал купить торху и не взял его. Не забудь последить за тем, чтобы имя было указано правильно, а то знаю я, каких магов вы нанимаете! Недоучек, готовых работать за дюжину цейхов в месяц. Да, мне нужна парочка хыр: одна для дома, другой в имение на подсобную работу. Или у тебя только девчонки?
— Нет, отчего же. Я с радостью подберу для моего норна все, что он пожелает. Девочка посмазливее?
— Не уродина же! У меня хорошая прислуга, хочу заодно доставить им приятное.
— Помоложе, постарше?
— Не подросток. Просто до этого были прецеденты, — он недовольно поджал губы. — Подростки хрупкие, бесполезная трата денег. И детей обычно не вынашивают. Что до мальчика, то тут нужен постарше, внешность меня не волнует.
— А жаль, у меня есть такой замечательный малец…
— Себр, — гневный взгляд, брошенный на деала, и тот в страхе сжимается, низко опускает голову, — мальчиков для спальни предпочитает господин судья, а мне нужен работник.
Что-то пробормотав в свое оправдание, в качестве компенсации за нечаянное оскорбление Себр пообещал, что продаст злополучного мальчика за символическую плату в полцейха и сам озаботится доставкой обоих рабов к покупателю.
Меня увели в какую-то комнатку, где сидели женщина и пожилой мужчина со знаком мага. Женщина пригласила меня за ширму, где лежало новое черное нижнее белье моего размера (два комплекта: самое простое и кружевное, с атласными лентами) и знакомое платье торхи.
— Сейчас надень простое, а когда хозяин захочет, смени на кружевное. Носи его по всем праздничным дням и всякий раз, когда хозяин заранее предупредит, что хочет провести с тобой ночь, — поучала меня женщина, помогая переодеваться. — Всегда будь покорной, никогда ему не отказывай. Запомни: для торхи нет большего счастья, чем согревать кровать хозяина. Он должен стать для тебя единственным мужчиной, богом, если угодно.
— А торхи, они кто? Наложницы? — я с облечением избавилась от 'выставочного наряда' и потянулась к белью, добротному, удобному. Стеснения я не испытывала: женщина милостиво отвернулась.
— Нет, девочка! — рассмеялась араргка. — Мне сложно тебе объяснить, у других народов нет такого понятия. Торха — одновременно горничная и личная служанка хозяина, его неприкосновенная радость и, если он захочет, мать его детей. Для хозяина — ты рабыня, для всех остальных — служанка. И, вот еще что, запомни, что никто не имеет права касаться тебя, кроме хозяина. Закон охраняет чистоту торхи. И никто не смеет приказывать или наказывать тебя, кроме хозяина. Только с его дозволения. Исполняй все его приказы, если забеременеешь, постарайся первыми родами произвести на свет мальчика с внешностью норна — и, быть может, станешь авердой, то есть свободной женщиной.
— А торхи, они бывают только у норнов?
— Разумеется. Только благородным дозволено содержать торх, остальные довольствуются нечистыми хырами. Переоделась? Тогда пошли, господин маг нанесет на браслет твое имя и имя твоего хозяина.
Вздохнув, я засунула ноги в добротные зимние ботинки, наскоро зашнуровала их и вслед за женщиной подошла к пожилому мужчине. Он попросил меня вытянуть левую руку и извлек из холщовой сумки простенький медный браслет. Раз, и он защелкнулся на моем запястье.
— Как зовут ее хозяина? — обратился маг к женщине.
— Ее купил господин коннетабль, виконт Сашер Ратмир альг Тиадей.
Мужчина кивнул и дотронулся до браслета кончиком странного вида серебристого пера. Металл завибрировал, обдав руку холодом. Маг, словно на листе бумаги, выводил на гладкой поверхности буквы; они вспыхивали огнем и гасли, оставляя после себя черненое тиснение. Я украдкой следила за его действиями.
Надпись была начертана на двух языках: сойтлэ и араргском. Полное имя и фамилия хозяина, начертанное вязью: виконт Сашер Ратмир альг Тиадей. Так мы и познакомились, потому что, разумеется, никто мне представлять его не собирался, а посторонних я слышала лишь имя и должность хозяина.
— Без ошибок? Ну-ка, покажи! — женщина ухватила меня за руку и внимательно изучила браслет. — Опять с завитушками! — недовольно фыркнула она. — Кому нужны твои художества?
— Мне, — отрезал маг. — Не нравится, делай сама. Что, не умеешь? Тогда не лезь.
Женщина промолчала, надув губы. Потом спохватилась, осмотрела меня со всех сторон, поправила шнуровку на платье, что-то одернула и довольно цокнула языком. Бросив магу, чтобы он присмотрел за мной, она куда-то вышла, как оказалось, за верхней одеждой — пуховым платком и овечьей дохой.
— Остальным тебя в доме хозяина снабдят, может, от него что-то в подарок получишь. Хорошим торхам хозяева часто что-то дарят, нижнее белье в основном, но некоторые сережки и колечки получают, опять-таки беличью шубку, красивые туфельки или сапожки. Но тут уж все от тебя зависит. Теперь, давай, я тебя накрашу, а то приличным людям на глаза стыдно показывать.
Замаскировав следы усталости на моем лице, араргка слегка подвела мне глаза и нанесла на губы пахнущий медом бальзам.
— Ты за телом следи, как денежка появится, купи себе что-нибудь и втирай.
У меня будут деньги, и я смогу на них что-то покупать? Только я хотела расспросить женщину об этом подробнее, как открылась дверь, и на пороге появился хозяин в сопровождении двух вооруженных слуг. Янтарные глаза второй раз за сегодня произвели осмотр моего тела. Я смущенно отвернулась, надеясь, что это не запрещено правилами.
