– Рванье, так рванье, – пожал плечами бродяга, которого трудно было удивить поразительной щедростью сильных мира сего.
– Задание непростое, опасное, и, поскольку ты в нашем городе впервой, я вынужден тебе кое-что объяснить, что при иных обстоятельствах никогда не достигло бы ушей безродного оборванца. Тарвелис вольный город, но поскольку он находится на землях графа Лотара, то на ключевые посты, такие как комендант гарнизона и городской управитель, Его Сиятельство назначает преданных ему людей. Благородный рыцарь Конхер долго воевал под началом нынешнего графа, я же раньше вел некоторые его дела на юге, далеко за пределами графства. Ты уже заметил, что цвет моего лица немного странен для здешнего климата, – управляющий улыбнулся, то ли ехидно, то ли лукаво. – Раньше, до моего назначения, городской глава выбирался графом из числа уважаемых горожан. Я первый, кто родом не из этих мест, и первый, кому Его Сиятельство доверил управление не только делами Тарвелиса, но и всеми своими землями.
Услышав подобное, Шак не выдержал и присвистнул. Его поразило, с какой легкостью управитель говорит о подобных вещах, ведь он, по сути, был вторым лицом, фактическим хозяином всего графства.
– Да, в моих руках огромная власть, но такова была воля графа. Его Сиятельство знает меня очень давно, высоко ценит мои скромные таланты и прекрасно понимает, что с нависшей над его землями бедой могу справиться только я.
– С какой бедой? – насторожился Шак, всерьез призадумавшийся, а не рекрутируют ли его в полк смертников.
– Вот уже пятый год по графству ползет страшный мор, и это дело рук человеческих. Пошел третий год, как граф Лотар не покидает родового замка, проводя время в компании близких ему людей. Да, граф боится, боится умереть от неизлечимой болезни, ведь по его землям разгуливает настоящий колдун. Заметь, не шарлатан, как ты, не передышавший книжной пылью ученый-еретик, а настоящий чернокнижник, сеющий болезни, страдания и смерть…
Управляющий сделал паузу, во время которой пристально смотрел на собеседника, пытаясь разгадать скопище бушующих внутри него эмоций. Однако не обнаружил ничего, даже суеверного страха, который непременно должен был бы присутствовать. Лицо шарлатана было спокойным и неподвижным, как маска.
– Не знаю, по какой причине этот слуга дьявола преследует графа, но упорство его завидно. К счастью, на стены графского замка наложено заклятие от темных чар, и пока Его Сиятельство находится под родовым кровом, он в безопасности, но так долго продолжаться не может…Изловить колдуна практически невозможно, он чертовски хитер и умен. Несколько раз слуги графа устраивали охоту на нечестивца…
– И как?
– Поредевшие отряды возвращались ни с чем, колдун каждый раз ускользал. За дело взялась Святая Инквизиция, но и ей злодей оказался не под силу. Способности колдуна поразительны: он мгновенно пересекает огромные пространства, меняет личины и, главное, подчиняет своей гнусной воле честных людей, которые вскоре после этого умирают в страшных муках.
– Ну, а я-то здесь при чем? – развел руками продавец фальшивых снадобий.
– Я все думал, когда же ты задашь этот вопрос, – улыбнулся управляющий, но тут же стер с лица неподобающее выражение и строго продолжил: – Ты отправишься в деревню возле замка, где, по нашим предположениям, должен вот-вот появиться колдун. Займешься привычным для тебя делом, обманом да шарлатанством. Служитель дьявола один, а ему крайне нужны помощники. Месяц назад святому отцу Патриуну из Миерна удалось уничтожить последнего из учеников злодея, поэтому колдун ищет теперь замену. Грех не воспользоваться таким шансом, я ведь прав? Конечно, прав, – сам подтвердил управляющий, так и не дождавшись ответа. – Возможно, он обратит на тебя внимание, ведь такие, как ты, – идеальный материал для его ученика. Возможно, он даже не заподозрит подвоха.
– Возможно? – Шак смог выдавить из себя лишь это слово.
– Не будем оценивать твои шансы, они незначительны, но все же имеются, – небрежно отмахнулся распорядитель чужими судьбами. – Я же предупредил, выбора у тебя нет. Откажешься – добро пожаловать на виселицу.
– А чего же тогда ножичком грозил?
– Для наглядности, – честно признался управляющий. – Вид остро заточенной стали заставляет думать быстрее и не валять дурака…По себе знаю! С тобой отправится наш человечек, юнец из лекарских учеников, по дороге обучишь его шарлатанскому делу…
– А это еще зачем? Боишься, сбегу? – Изменение ситуации повлекло за собой и изменение отношений. Бродяга позволил себе обратиться к самому влиятельному в графстве господину на «ты».
– Нет, не боюсь, – проигнорировав фамильярность, граничащую с хамством, покачал головой управитель. – Мне вовремя нужно будет узнать, польстился ли на тебя колдун или нет. Если нет, то возникнет необходимость подготовить новую наживку. Да и охранную грамоту я не на тебя, а на твоего компаньона выпишу, чтоб ополченцы особо не трогали, да и стража к вам не цеплялась. Вотрешься чернокнижнику в доверие, послужишь ему какое-то время, узнаешь слабое место, затем убьешь. А убежать, ты и так не убежишь, жить тебе осталось всего три месяца…
Глава Тарвелиса явно был любителем многозначительных пауз и дешевых эффектов. Однако Шак и без его подсказки понял, почему второй человек в графстве так уверен в его преданности. Нелюбимый комендантом эскулап приходил неслучайно, и поили пленника дорогим вином тоже не из милосердия. В бокале был сильный яд, через три месяца он начнет действовать.
– Да, ты прав, мы тебя отравили, – управителю наконец-то удалось прочесть мысли собеседника. – Вывести яд из организма может лишь господин Монгусье, так что бежать не советую. Видишь, я умный, тебе меня не перехитрить, поэтому не вздумай играть в непонятные мне игры…
– Когда выезжать?
Быстро свыкшийся с безвыходностью своего положения, Шак не желал растягивать надолго неприятный разговор, тем более что полезных сведений ему было все равно не добиться. Южанин сам ничего толком о колдуне не знал, он действовал методом проб и ошибок, легко жертвуя головами таких, как Шак, бесправных и никому не нужных голодранцев.
– Сейчас тебя проводят. Поешь, отмоешься, приведешь себя в божеский вид. А завтра с утра в роще за городскими воротами тебя будет поджидать мой человечек, ну, тот, с которым тебе подвиг вершить придется. Он знает, куда ехать, хоть сам и не из этих мест.
Звонок колокольчика, быстрое появление расторопного слуги, и разговор был окончен. Настроение Шака резко ухудшилось, управитель, наоборот, заметно повеселел, а благородный рыцарь Конхер хорошо выспался на широком столе.
