Гимли встал, широко расставил ноги и крепко сжал рукоять боевого топора. Его черные глаза гневно сверкнули.
— Назови свое имя, всадник, тогда ты услышишь мое и много другого вдобавок, — с вызовом произнес он.
— Обычай требует, чтобы чужестранец представился первым, — ответил всадник, глядя на гнома сверху вниз, — но знай, я — Эомер сын Эомунда, а мое звание — Третий Полководец Рубежного Края.
— Тогда, Эомер сын Эомунда, Третий Полководец Рубежного Края, поостерегись гнома Гимли сына Глоина и не говори необдуманных слов. Ты очерняешь ту, чьи добродетели даже представить себе не можешь. Только недомыслием можно это объяснить.
Глаза Эомера засверкали, а его приближенные еще теснее сдвинулись вокруг чужеземцев и опять наставили на них копья.
— Я бы отсек тебе голову вместе с бородой, дерзкий гном, если бы она торчала немного повыше над землей! — воскликнул Эомер.
— Гимли здесь не один! — закричал Леголас, во мгновение ока натянув лук со стрелой. — Ты погибнешь раньше, чем опустишь меч!
Эомер все же поднял меч, и стычка эта закончилась бы кровопролитием, если бы между противниками не встал Арагорн с поднятой рукой.
— Прости их, Эомер! — крикнул он. — Ты поймешь гнев моих друзей, когда узнаешь о нас больше. У нас нет враждебных намерений, мы не хотим обидеть Рохан и рохирримов, ни людей, ни коней. Согласись сначала выслушать нас, затем берись за оружие.
— Согласен, — ответил Эомер и опустил меч. — Но учти, что путники, пришедшие в наше смутное время на поля Рохана, должны вести себя скромнее. И скажи мне свое настоящее имя.
— Прежде всего скажи мне, кому ты служишь, — попросил Арагорн. — Друг или враг тебе Саурон, мрачный повелитель Мордора?
— У меня один Повелитель, Король Рубежного Края Феоден сын Фингла, — ответил Эомер. — Черный Властелин далеко, мы ему не подчиняемся, но и не ведем с ним открытой войны. Если ты бежишь от черных сил, лучше покинь эти земли. На всех наших границах неспокойно, и мы постоянно находимся под угрозой; а мы хотим сохранить свободу и жить, как жили, служа только своим королям и не подчиняясь чужеземным властелинам, ни добрым, ни злым. В лучшие дни мы дружелюбнее и учтивее встречаем гостей, но в это смутное время незнакомцы должны быть готовы к суровому приему. Говори! Кто ты на самом деле и кому служишь? Зачем охотишься на орков в наших степях?
— Я никому не служу, — ответил Арагорн. — Но слуг Саурона буду преследовать во всех землях. Орков я знаю, как мало кто из смертных, и если сейчас охочусь за ними так, как ты видишь, то потому только, что у меня нет другого выбора. Орки, за которыми мы гонимся, похитили двоих наших друзей. В таких случаях человек идет пешком, если нет коня, разрешения не спрашивает, а головы врагов считает лезвием меча. Я не безоружен.
Арагорн сбросил плащ. Выкованные эльфами ножны заблестели, а когда он выхватил из них меч, клинок Андрила сверкнул белым пламенем.
— Элендил! — издал воин боевой клич. — Я Арагорн сын Араторна, и еще меня зовут Элессар, Камень Эльфов, Дунадан, наследник Исилдура Гондорского, сына Элендила. Вот сломанный и перекованный меч. Роковой час близок. Ты мне поможешь или преградишь путь? Выбирай!
Гимли и Леголас удивленно смотрели на своего спутника, потому что еще не видели его таким, как в эту минуту. Им показалось, что Арагорн вдруг вырос, а Эомер стал ниже ростом. Лицо Арагорна выражало силу и власть, он сейчас стал похож на великих Каменных Королей. На мгновение Леголасу показалось, что на челе Арагорна белым пламенем зажегся королевский венец.
Эомер отступил на шаг, в его лице появилось почтительное выражение. Он опустил гордый взгляд к земле.
— Странные времена пришли, — задумчиво произнес он. — Живые легенды или сны вырастают из травы… Поведай мне, высокородный чужестранец, — сказал он громко, обращаясь к Арагорну, — что тебя к нам привело? О каком роковом часе ты говоришь?
— Настал час выбора, — ответил Арагорн. — Повтори мои слова Феодену сыну Фингла: его ждет открытая война либо в войске Саурона, либо против него. Никто больше не сможет жить так, как жил до сих пор, и мало кому удастся сохранить то, что он считал своим. Но об этих важных делах мы еще поговорим после. Если мне ничто не помешает, я сам явлюсь к твоему Королю. Сейчас же я прошу помощи или хотя бы известий. Как ты уже слышал, мы гонимся за орками, которые похитили наших друзей. Что ты можешь мне сказать об этих бандитах?
— Прекращай погоню, — ответил Эомер. — Их банда уже разбита.
— А наши друзья?
— Мы не видели там никого, кроме орков.
— Странно, очень странно, — сказал Арагорн. — А вы не рассмотрели убитых? Там не было трупов, не похожих на орков? Наши друзья маленького роста, их можно было принять за детей: они босые, в серых плащах.
— Не было там ни детей, ни гномов, — сказал Эомер. — Мы пересчитали убитых, забрали их оружие и добычу, потом свалили трупы в кучу и сожгли по обычаю. Пепел еще дымится.
— Речь идет не о гномах и не о детях, — вставил слово Гимли. — Наши друзья — хоббиты.
— Хоббиты? — удивился Эомер. — Кто они? Первый раз слышу такое странное название.
— Странное название странного племени, ты прав, — сказал гном. — Но эти двое нам очень дороги. Похоже, что ты слышал о предсказании, которое встревожило Правителя Минас Тирита? В нем идет речь о невысокликах. Это и есть хоббиты.
— Невысоклики! — засмеялся воин, стоящий рядом с Эомером. — Ах, невысоклики! Но ведь эти создания существуют только в старых северных сказках. Мы сами попали в сказку или все-таки ходим по зеленой земле в свете дня?
— Можно одновременно жить и там, и здесь, — произнес Арагорн. — Ибо не мы, а те, кто придет после нас, создадут легенды о нас и нашем времени. Зеленая земля, говоришь? В ней много легенд, хотя ты ее топчешь при свете дня.
— Нам сейчас каждая минута дорога, командир! — проговорил воин, не обращая внимания на Арагорна. — Надо спешить на юг. Оставим этих чудаков с их выдумками или свяжем их и отвезем к Королю.
— Спокойно, Эофен, — сказал Эомер на языке Рохана. — Я сам хочу с ними говорить. Собери эоред на дороге и приготовьтесь к маршу. Поскачем через Реку Энтов.
Бурча что-то себе под нос, Эофен отошел к отряду и передал приказ. Эомер остался наедине с пришельцами.
— То, что ты мне сказал, Арагорн, очень странно, — произнес он, — но я не сомневаюсь в том, что ты говоришь правду. Рохирримы сами не лгут и не терпят обмана. Однако всей правды ты мне не сказал. Поведай мне о настоящей цели вашего похода, чтобы я мог судить о том, что следует делать.
