— И что? Неужели тебя не напрягало, что твой Андрей постоянно где-то пропадает? — не поверила Фьяна.
— Еще как напрягало! Я возмущалась, уезжала от него, а потом все начиналось сначала. У меня так и не хватило силы воли уйти от Андрея окончательно. Последний раз мы расставались с ним ранней весной, за полгода до его гибели. Не ссорились и не выясняли отношений. Просто издергались, истрепали друг другу нервы и расстались. Не звонили, не писали и не встречались.
— Но все-таки помирились?
— Если так можно сказать, — улыбнулась Марина собственным воспоминаниям. — Я помню, в сентябре, был какой-то очередной городской праздник. Месяц выдался необыкновенно теплым, сухим и народу на центральной площади было — море. В том числе и я со своим новым кавалером. И в этой самой толпе народа я встретила Андрея. Скажи еще, что судьбы не бывает! Какова вероятность в огромной толпе людей встретить именно того, кто тебе нужен?
— Да никакая! — фыркнула Фьяна.
— Вот именно, — согласилась Марина. — Если б мне показали такой сюжет в кино, я бы раскритиковала его за нереальность. Но ведь это было! Было на самом деле! Андрей, кстати, тоже пришел на площадь с какой-то дамой. Мы поздоровались, познакомили наших спутников и сели за один столик пить пиво. Наклюкались, надо сказать, мы преотменно, а потом пошли к реке смотреть салют. Ты знаешь, на самом деле это глупая история. Нам ведь было не 15 лет. И даже не 20. Нам было по 29. Я не знаю, почему так получилось, но нас друг на друга повело. Какое там повело — потащило! Андрей на меня смотрел такими глазами, что мне его подпинывать иногда приходилось, чтобы он не забывал, что мы все-таки не одни. Но он все равно смотрел. И не просто смотрел, а буквально пожирал взглядом. И все время старался оказаться рядом. А меня трясло как последнюю идиотку при каждом его прикосновении. Андрей предложил мне кинуть к черту наших спутников и ехать к нему. Я сделала страшные глаза. Тогда он просто начал меня соблазнять. По-черному. Там был такой страстный и недвусмысленный напор, устоять перед которым не было никаких сил. Я стояла рядом со своим кавалером, а думала об Андрее. Если бы ты знала, какое это было ощущение — смотреть салют и чувствовать, как он украдкой перебирает мои пальцы. Разумеется, я поехала к нему. Кто бы мог сомневаться… Наплевала на все и поехала. И ни разу потом об этом не пожалела. Да, конечно, мой кавалер мне этого не простил. И ни один другой мужик не простил бы. Но мне это было глубоко фиолетово. Потому что кроме Андрея мне никакой другой мужчина и не был нужен.
— Да ты стерва оказывается, — восхищенно присвистнула Фьяна. — Класс!
— А я думала, ты спросишь, не грызла ли меня совесть, — удивленно призналась Марина.
— Еще чего! Когда на твою голову сваливается истинная любовь, не до мелочей. А то, что ты любила своего Андрея, ясно как дважды два. Одно только то, что такая строгая и хладнокровная дама, как ты, терпела все его выходки, уже о многом говорит. Хотя… если ты пришла на праздник с другим кавалером, значит, ты все-таки пыталась забыть Андрея. Пусть и безуспешно.
— Пыталась, — вздохнула Марина. — Искала других мужчин, старалась с ним не встречаться… Но судьба, как будто назло мне, сводила нас в самых неожиданных местах. И потом… Андрей был настолько хорош в постели, что ни один другой мужик даже рядом с ним не лежал. И не бежал. И даже не рыпался. Андрей мог довести меня до исступления, до потери сознания, до утраты ориентации в пространстве. Не знаю, может быть, мы с ним просто подходили друг другу… но в постели с ним я ситуацию контролировать никогда не могла. Пыталась, но после первых 10 минут просто теряла голову.
— Может, ты просто это себе напридумывала? — неуверенно предположила Фьяна, которой все вышеперечисленные симптомы были очень хорошо знакомы.
— Такое нельзя придумать, — резонно возразила Марина. — Оно или есть, или нет. У меня периодически было ощущение, что Андрей просто читает мои мысли. Что, где, когда и как именно надо сделать. Улавливает настроение до интонации, ловит на полдвижении каждый взмах ресниц… Этот наглый тип делал все, чтобы после него ни на одного мужика смотреть больше не хотелось. Мне и не хотелось. Прошло 5 лет, а я до сих пор его помню. До взгляда, до жеста, до тембра голоса. Как он стягивал с себя рубашку, цепляя ее за ворот со спины, как откидывал голову, когда смеялся, как стоял, ссутулившись перед зеркалом в ванной комнате и брился…
— По-моему, это похоже на сумасшествие.
— Это и есть сумасшествие, — горько хмыкнула Марина. — Может быть даже, больше, чем сумасшествие. Андрей был для меня целым миром. И смыслом этого мира. Я никогда не думала, что буду дарить ему цветы. Тем более розы. Огромные, темно-вишневые, на длинных сочных стеблях. Их шипы впивались в мои ладони, а я ничего не чувствовала. Наверное потому, что роз было 6. Я невидящим взглядом смотрела в пустоту, а из моих глаз лились совершенно неконтролируемые слезы. Ручьем. Господи, Фьяна, если бы ты знала, как мне не хватает Андрея! Безумно. До съезда крыши далеко и надолго. Понимаешь, я никак не могу себя убедить в том, что его больше нет. Умом понимаю, а убедить себя все равно не могу.
— Ужас! Мне даже слушать тебя страшно! — невольно вздрогнула Фьяна. — В моей жизни тоже было несколько кошмарных минут, когда я думала, что Данжер погиб. Хорошо, что я вовремя вспомнила о том, что в данном мире существует живая вода. Я даже не представляю себе, как я смогла бы пережить его смерть. И представлять не хочу.
— Иногда я думаю, что переместиться в данный мир для меня было лучшим выходом, — призналась Марина.
— Ну… тут жизнь тоже не фунт изюма, — критично заметила Фьяна.
Марина отложила фолиант по траволечению и вздохнула. С того памятного разговора с Фьяной прошло почти две недели. У Марины было время подумать над собственными словами, и она не хотела от них отказываться. Попасть в данный мир действительно было наилучшим выходом. Чего бога гневить? Марине дали хорошую возможность начать жизнь сначала. Ей подарили возможность второй раз побыть 20-летней. А навести порядок в хозяйстве? Не так уж это было проблематично, как показалось ей на первый взгляд. Сложно было только поначалу, с непривычки… а потом… Марина взяла под контроль тиунов, объездила свои владения, выяснила отношения кое с кем, кто считал, что место женщины у печи. Словом, развернулась во всю мощь эмансипированной деловой женщины. Единственное, что продолжало раздражать Марину — это неудобные наряды, которые соответствовали титулу баронессы. Но менять их на русскую народную одежду смысла не было. Во-первых, потому, что она была такой же неудобной, как и баронская, а во-вторых, если Марина наденет сарафан с кокошником, ее точно никто всерьез воспринимать не будет.
