На ней было изображение дощечки с выжженными на ней рунами.
— Предположительно, это орудие убийства.
— Нет, — не согласилась я, всматриваясь в простую формулу рун.
— Что?
— Мне можно ответить? — поинтересовалась с притворным спокойствием.
Ноа развеселился и хмыкнул:
— Попробуй.
— Э-э-э, а как мне к вам обращаться?
— Называй меня Ноа, — сморщился он.
— Хорошо. Видите ли, мистер Ноа, это не может быть причиной убийства, поскольку формула предназначена для запоминания цифр.
— Ты уверенна? — удивился он.
— Абсолютно.
— Хорошо, давай так: расскажи мне в трех словах, что такое руны. У меня не было времени изучить твой доклад.
— Объясните мне в трех словах, что такое магия, — хихикнула я и тут же закрыла рот руками, испуганно уставившись на Сальваторе.
— Так, с этим ясно, — он устало потер виски, проигнорировав мою дерзость, — поехали дальше. Второе убийство было совершено неделю назад. Убит Магистр Креон. Он срезал себе кожу лица, предварительно пытаясь разбить голову о стены и съев, по меньшей мере, пару стеклянных ваз, — Ноа подвинул мне еще одну фотографию с изображением рун. — Что скажешь?
— Скажу, что это тоже простая руническая формула и служит скорее в мирных целях: предотвращает головную боль, — вновь опровергла я предположение.
— Интересно, — задумался Ноа, внимательно глядя на меня. — Выходит, Магистры САМИ пользовались рунами…
Я дожидалась, когда его поток мыслей иссякнет и он все же когда-нибудь соизволит продолжить, и скучала, рассматривая фотографии с рунами.
— Так, хорошо, — согласился он с собой, а я хрюкнула со смеху (смех был скорее нервным), но тут же опустила голову.
Ноа неодобрительно на меня зыркнул и проговорил:
— Итак, последнее убийство — Магистр Дарио, исполосовал себе все руки ножом для бумаги, будто пытался достать вены, а в довершение выжег себе глаза газовой горелкой. После этого он еще час был жив, пока не скончался от потери крови.
Меня перекосило от услужливо нарисованной воображением картиной смерти Магистра, но поток мыслей прекратился, как только у меня в руках появилось еще одно изображение рун.
— А вот это интересно!
— Что? — встрепенулся Сальваторе, заметив мое удивление.
— Не в том смысле интересно, — стушевалась я. — Хочу сказать, что эта формула служит для того, чтобы вызывать у своих оппонентов зависть.
— Вот как, — он снова завис в думах, а я пока размышляла, что Магистры, которых общественность воспринимает практически как богов, всего-навсего обычные маги со своими амбициями. Но то, что их буквально истребляют, да еще и человеческими рунами, ни к чему хорошему не приведет. Для людей тут точно нет ничего хорошего.
— Думаю, нам придется посетить все три замка, — наконец разродился мыслью Ноа.
— Нам? — уточнила я.
— Тебе. Возможно, ты заметишь то, что мы упустили.
— Но… но я не хочу ходить по замкам убитых Магистров! — перепугалась я.
Людей убивали просто за появление в центре города, что уж говорить о замке самого Магистра!
— А кто тебе сказал, что ты будешь делать только то, что хочешь? — обворожительно улыбнулся Ноа, и я отвернулась, чтобы не ослепнуть от его белозубой улыбки.
— Хочу сказать, что я человек.
— Представь себе, я это заметил, — отозвался он. — И прошу пометить, что не просто человек, а довольно дерзкий человек. Но если ты будешь со мной, никто тебя убивать не станет за осквернение святая святых.
— Я боюсь.
— Я что тебя уговаривать должен? — угрожающе спросил он.
— Нет, что вы… надо так надо, — превратилась я в бедную овечку.
— Хорошо, — тут же переменил тон констебль и продолжил, начав собирать со стола какие-то документы. — Завтра отведу тебя к одному магу, который даст мне полную уверенность в твоей непричастности. И только после этого мы пойдем с тобой в замки Магистров.
— А можно спросить? — промямлила все та же овечка.
— Слушаю.
— Мистер Ноа, — он закатил глаза от моего обращения, — можно, пожалуйста, получить обратно мой талисман?
— Не может быть и речи, — отрезал Сальваторе, постукивая стопкой бумаг по столу, пытаясь привести их в порядок.
— Пожалуйста, мистер Ноа, — проблеяла я.
— Объяснить тебе значение слова «нет»? Кроме того, я его уничтожил, — обронил он и овечка во мне сдохла.
— Что? — меня затрясло. — Ну зачем?! Я так долго его составляла! Что я теперь…
— Стоп, — он направил на меня палец и поток слов прервался.
Я попыталась выдавить из себя хоть звук, но тщетно.
— Так намного лучше, — удовлетворенно произнес Ноа. — А теперь иди, мне нужно работать.
Я хотела было попросить его вернуть мне голос, но вновь лишь открывала рот как рыба. Вскочив со стула, собралась выбежать, когда он меня остановил.
— Ты читать умеешь?
Я нахмурилась. Он хмыкнул и бросил мне в руки папку.
— На, изучай, это материалы дел. Кухня там, если захочешь есть, — Ноа указал на дверь и я поспешила ретироваться. — И чтобы никаких рун, понятно?!
Я в бешенстве взбиралась по лестнице, беззвучно матерясь и проклиная охотника. Ну, надо же! Уничтожил талисман! Вот скотина! Ворвавшись в комнату, швырнула папку на комод и в комнате сразу же поднялась пыль. Громко чихнув, я топнула ногой.
— Будь здорова, — мяукнул Пятый, развалившись на кровати.
Я глянула на него и покрутила у виска. Сломать печать мага в его собственном доме, это верх наглости. А что если Ноа его заметит?!
— Заклятье немоты? — уточнил никс и я обреченно кивнула, усевшись рядом. — Ну, по крайней мере, он обеспечил себе спокойный сон.
Тут я с ним согласилась. Действительно, что-что, но в этом Пятый прав.
Дело в том, что я с детства кричу по ночам. Это началось после того, как мой прежний временный хозяин… издевался надо мной. Но это еще мягко сказано. Да и не только издевался. Я стараюсь об этом не вспоминать, просто вытеснила из головы как ненужный хлам, но во сне меня неизменно преследуют образы прошлого.
Днем же о них напоминают только шрамы от хлыста на ногах. Он бил меня только по ногам, чтобы не портить товар. Поэтому, я сделала талисман, чтобы этот кошмар меня не преследовал во снах. Делала его долго, около полутора лет, потому что при составлении талисмана нужно вкладывать душу без страха. А мне абстрагироваться было непросто, но все же удалось. И теперь все насмарку. Ловец снов, что ли хотя бы сделать…
— Да, жаль ты мне рассказать не можешь, чего он от тебя хочет, — расстроился Пятый, а я показала ему папку.
Он бегло её пролистал и глянул на меня, сощурив глаза:
