Огр подбоченился, упер руки в бока, выпятил грудь. На его камзоле красовался герб – черная латная перчатка на золотом поле. Железный Кулак.
– Хе-хе, – сказала принцесса. – Хе-хе-хе…
Никто вначале не понял, что с ней такое. Личико, усеянное конопушками, потеряло свою мрачность, разгладилось, глаза засверкали. Губы, до того изображавшие брезгливый зигзаг, растянулись в улыбку до ушей.
Уже через мгновенье в гробовой тишине зала принцесса тоненько хохотала и дрыгала ногами, указывая на огра пальцем. Она была единственной, кто не испугался чудища, наделенного столькими титулами. Кто не воспринял всерьез всю эту сочиненную сегодня утром с похмелья словесную мишуру о Арбитре Чести и Блюстителе Нравов.
Именно на это и рассчитывал Браги. Комический эффект вызвала разница между тем, к чему привыкли обитатели дворца, и тем, что они видели перед собой. Полной уверенности в успехе у Рыцаря Железного Кулака не было, принцесса могла оказаться тяжелым случаем, но его ставка сыграла. Браги победил.
– Огр! Огр! – Гундира смеялась так, словно ее щекотали. – Огр – рыцарь! Рыцарь!.. Приходящий На Помощь Угнетенным! Чудовище – рыцарь! Только посмотрите!.. Чудовище хочет пойти побеждать чудовище!.. Ры… ры… рыцарь!!!!
Кончилось тем, что принцесса свалилась с трона. Она и на полу продолжала хохотать, держась за живот.
Король, похожий на человека, получившего хороший тычок под дых, глядел на дочь с открытым ртом. Через миг Ляпквист присоединился к Гундире и расхохотался. Зал грянул им вослед. Отовсюду набежали слуги, стражники, мелкие вельможи, которых не было в этот момент в тронном зале. Всем хотелось узнать, в чем дело. В дверях возникла давка.
Они смеялись и смеялись, тыкали в огра пальцами, хватались за животы, вытирали слезы, давились, краснели, кашляли.
Браги ждал. Истерики, вызванные весельем, проходят не так быстро. Подняв плащ с пола, огр отряхнул его и набросил на плечи.
Набежали фрейлины, подняли с пола Гундиру и унесли. Она еще извивалась и вопила, словно кошка, нализавшаяся валерианки.
Теперь как минимум Браги может рассчитывать на исполнение желания…
Большой квадратный стол покрывали всевозможные яства и бутыли с вином. Королевские повара постарались на славу, чтобы угодить дорогому гостю. Принимали по высшему разряду, словно какого-нибудь иноземного монарха со свитой. Именно такое количество еды сейчас находилось на столе – человек на пятнадцать, не меньше.
Сам дорогой гость, ухватив целого жареного кабанчика, вцепился в его бок зубами. Ляпквист, стоящий у окна, наблюдал за Рыцарем Железного Кулака большими удивленными глазами.
– Ну, удружил, рыцарь! Удружил! Даже не знаю, как тебя отблагодарить!.. – в который раз произнес Ляпквист. Возбужденный, монарх вновь забегал по комнатушке. – Это же надо! А я сначала и не понял! Думал, это… маска, что ли! Ты не представляешь, сколько всяких шарлатанов сюда являлось! Некоторые требовали плату вперед… наглецы какие!
Огр молчал. Кабанчик был уж больно вкусный.
– Ну вот – думал, что кто-то переоделся… А потом думаю, что больно натурально выглядит!.. Мммм… Огр! Огр! Кхе… – Король остановился, поглядел на Браги и снова забегал взад-вперед. – Сегодня же по всему Пибадуру объявят, что прием претендентов окончен! Все! С меня хватит! Довольно! Гундира вернулась в норму…
– Подожди, Ваше Величество. Убедиться надо, – сказал Браги. – Может статься, она снова… В депрессию впадет.
– Не впадет, – ответил Ляпквист. – С Гундирой порядок. Сидит у себя в покоях, книжки с картинками рассматривает. Не ругается, не кидается в служанок подушками. Я ее знаю!
– Ну, значит, дело сбацали…
– Огр… Кхе! Огр… – Ляпквист подошел ближе, рассматривая рыцаря. – Ты… того…
– Ничего. Смотри, Ваше Величество…
– Чего уж. Просто – король.
– Ладно. Смотри, король. Знаю, что огров у тебя во дворце отродясь не бывало, потому ничего оскорбительного для меня нет… Отличить оскорбление от любопытства я умею. – Браги поднял кубок и приложился к какому-то весьма дорогому сорту белого вина.
– Да. Не было. И, понимаешь… Трудно представить…
– Понятно. Трудно представить огра, чудовище, в образе благородного странствующего рыцаря! – Браги выплюнул обломок ребра, проглотил мясо и сунул в рот пучок какой-то ароматной зелени. Проглотив и это, вцепился в здоровенного жареного угря в сметане. – Не впервой, король, мне такую реакцию видывать.
– Да?..
– Ага. Сдается мне, один я такой – странствующий рыцарь в огрском обличье…
– А у вас в Шидаме нет других?
– Не знаю. Вообще-то я не из Шидама. Но это долгая история. Надо же как-то называться!
Ляпквист захлопал глазами.
– Но не сомневайся, король. Все настоящее. И рыцарство мое, и герб, и кое-что из того, чего я там наговорил… Только открыть всего не могу. Обет, стало быть. Не стой, повелитель, сядь, налей себе вина. Понимаю – стресс и все такое.
Ляпквист последовал совету огра.
– Так вот, о чем я… – Браги утер рот тыльной стороной руки.
– А что из сказанного тобой в зале правда?
– Ну… Меня в самом деле зовут Браги, а отца звали Кеворн. Где-то у меня лежит свиток с перечислением всех титулов, которыми награждали меня в разных землях за разные оказанные услуги. Пожалуй, Рыцарь Заходящего и Восходящего Солнца и Железного Кулака – правда. Видишь герб? Остальное вранье…
– Вранье.
– Лень мне было лезть в свиток и смотреть, чего там написано…
– Ты и читать умеешь? – Король отчаянно приложился к кубку.
– Гхы… Умею. Не всяк рыцарь умеет, знаю. Но вот оказия – чудовище грамоте обучено. – Улыбнувшись так, что стали видны все его зубищи, Браги закинул в рот целого жареного зайца. Ляпквист налил себе еще.
– А твой предок… Который Победитель Тьмы…
– Беррибрандт? Был такой. Однажды он победил в далекой Самнаиде злого чародея, наславшего на королевство тьму. Все уже было решили, что каюк им пришел, но тут нарисовался мой предок. Как гласит семейное предание и какие-то исторические хроники, королева той земли слезно умоляла Беррибрандта помочь самнаидскому народу. Ну он и помог, ибо благороден был сверх всякой меры. Даже денег не взял, хотя предлагали много. С тех пор прозвали Беррибрандта Победителем Тьмы.
– Огр! – в который раз выговорил король. – Кто бы мог… М-да… В общем, несмотря ни на что… Хм… – Ляпквист почесал затылок, краснея.
– Не стесняйся, говори.
Ляпквист стал еще более удрученным.
– Стар я стал, на покой хочу, – сказал монарх.
– Стар? Видал я старых королей…
– Стар. Не телом, так духом. Честно говоря, только между нами, огр…
– Могила!
