— Я и не собираюсь, — удивился Гарав. — А на их месте я бы сделал… — Он примолк, кинув взгляд на тропинку. — Ну, вот примерно это и сделал бы.
— Проклятье, — буркнул Фередир и пустил стрелу, растянув тетиву до уха.
Стрела пробила движущуюся по тропинке здоровенную грубую плетёнку. Но за нею, потеряв силу, явно стукнулась в щит. Послышался смех, плетёнка поползла быстрее. Гарав выстрелил из арбалета — эффект был практически тот же.
— Ну всё, кажется, — обыденно сказал он, аккуратно откладывая арбалет и беря на руку щит. — А вот Эйнора им теперь не догнать. Так что наша взяла!
Мальчишки обнажили мечи и стукнулись плечами, как научил Фередира Гарав, а потом оба рассмеялись. Фередир стал негромко напевать:
Их было так мало еще до рождения —
Один нес на крыльях сияние неба,
Другой обрастал серебристою шерстью,
А третий ел плоть и кровь вместо хлеба.
Но встал между ними один из многих
На сбитой когтями желтой дороге
И тихо сказал: «Уйдем» —
Мальчик с деревянным мечом.
Их было так трудно собрать воедино —
Один прятал сердце и теплые слезы,
Другой замерзал белоснежною льдиной,
А третий царапался дикою розой.
Но мягко светился меч деревянный,
И таяли души немногих упрямых,
И тихо шептал: «Пойдем» —
Мальчик с деревянным мечом.[4]
— Хорошая песня, — одобрил Гарав, перемахивая бревно. — А вот и мы, кто тут назвал меня трусом?!
Холмовики посыпались из-за уже ненужной плетёнки — влево-вправо, угрожающе выкрикивая что-то — видимо, боевой клич своего клана. Мальчишки немедленно прыгнули спина к спине — с одного бока их защищало бревно, и на круг на них могло толком напасть — так, чтобы не мешать друг другу — не более трёх человек. Вопрос был только в одном: противники могли меняться и выходить из боя при малейшей опасности — ранении или усталости. Они и не особо совались, только довольно умело заставляли мальчишек непрестанно взмахивать мечами и дёргать щитами. И явно стремились ранить обоих, чтобы потом захватить. Скорее всего, холмовики уже поняли, что упустили третьего воина, и теперь — прежде чем вернуться навстречу неизбежному гневу Руэты (и не только его, что и было страшнее всего…) — собирались как следует сорвать зло на взятых в плен оруженосцах.
«А ведь хана, — подумал Гарав. — В какой-то момент я просто не успею вовремя шевельнуть рукой». Он старался принимать удары на щит, не шевеля им, а левую руку опускал — дать отдых. Но тут же кто-нибудь обязательно начинал лезть сбоку, угрожая клинком…
Леворукость помогла Гараву. Сменивший отшагнувшего отдохнуть товарища боец то ли не видел того, что Гарав левша, то ли не успел к этому приноровиться, и меч мальчишки вспорол штанину и ногу холмовика — под нижним краем щита, левую. Холмовик ахнул, пригнулся — и Гарав достал его в открытое горло (этому кольчужный шарф был явно не по карману, всё-таки доспехи — великая вещь!). Тот хлюпнул, выплюнул кровь (из шеи тоже фыркнул фонтанчик), на неверных ногах попятился и завалился перед своими товарищами, дёргаясь, а Гарав разрубил ещё одному запястье, другому — щёку; одновременно с этим, пользуясь сумятицей, Фередир сильным колющим ударом прорвал кольчугу на своём противнике и выпустил ему кишки.
— Ага, вашу мать! — заорал Гарав по-русски. — Четырнадцать осталось!
Правильней сказать, осталась всего дюжина — раненные Гаравом вышли из строя. Но и этого вполне хватало. Тем более что холмовики отошли и… начали метать дротики. Гарав ощущал удары в щит и слышал, как ругается Фередир. Что такое дротик? Буханка хлеба. А если их пять? Уже вес… Мальчишка попытался отрубить древки и тоже выругался — матом, в три колена. Как у римских пилумов и франкских ангонов, стальной маленький наконечник дротика венчал собой стержень из мягкого железа или вообще из меди, чёрт его знает… Он и раньше это видел, но не придал значения… Под ударами меча стержни гнулись — и не более того.
— С-с-с-с-с… — Гарав яростно швырнул щит в холмовиков и выхватил правой рукой кинжал. Шевельнул лопатками — и ощутил ответное движение Фередира. Он тоже отшвырнул свой щит — ещё раньше.
— Прощай, Гарав, — как-то обыденно сказал Фередир. — Ты был хорошим другом.
— Прощай, Фередир, — спокойно ответил Гарав. — Прости меня.
Холмовики стали приближаться, выставив мечи.
— Дагор, Кардолан! — прокричал Фередир.
И Гарав поддержал его, дерзко — чтобы уж до самого конца не бояться и уйти полегче, на нервном запале:
— Дагор, Кардолан! В топку Ангмар!!! В Бобруйск вашего короля!!!
Стрела — не такая, как у Фередира, короче и оперённая по двум сторонам белым — словно бы выросла в глазу у одного из них. Холмовик рухнул на спину. Остальные замерли… и тут же под высокий и непонятный, но явно боевой клич стрелы посыпались на воинов градом.
Они летели из чащи — с обеих сторон сразу, лёгкие, с костяными наконечниками, точно охотничьи, не боевые. Неспособные пробить кольчугу или щит, стрелы, тем не менее, засыпали холмовиков. Ещё двое упали замертво, трое или четверо с проклятьями вырывали стрелы из тела. Наконец, прикрываясь щитами и оттаскивая раненых, холмовики бросились бежать к лошадям!!! Стрелы летели им вслед, пока воины не скрылись на склоне — а через несколько секунд послышался слитный топот конских копыт.
— Что… это?.. — Гарав только теперь ощутил, как устал и взмок от пота. Мальчишка едва держался на ногах, сил не хватало даже стащить шлем. Да и потом… кто стрелял-то?! — Фере… дир?..
— Не… зна… ю… — Кардоланец тоже задыхался от усталости. Оруженосцы озирались, не в силах даже осознать, что спасены.
А из чащи стали один за другим появляться…
— Блин! — Гарав ошалело уронил руки. — Это же…
— Банакили! — изумлённо вскрикнул Фередир. — Настоящие банакили из легенд!
— Бана… — Гарав во все глаза смотрел на неспешно приближающихся существ. Похожие на людей сложением, но низенькие, самые рослые максимум метра по полтора, в свободной зелёной одежде, с луками, колчанами и солидными ножами на поясах… босые — с ногами, покрытыми густой шёрсткой. — Бана… кто?! Это же хоббиты обычные! Ой, ёлки, мама!!!
— Банакили! — Фередир засмеялся совсем как маленький ребёнок, увидевший воплощение сказки. — Говорят, они жили по ту сторону Мглистых гор рядом с народом моей матери, ловили рыбу и охотились — а мы водили коней и пахали землю. Вроде как даже торговали с ними… — Мальчишки разговаривали, словно обсуждая картинку, а не реальность (которая, остановившись поодаль, переговаривалась на неизвестном языке). — А! При дворе говорили, что они вроде бы вот уже как век перебираются по эту сторону гор, даже живут в Пригорье кое-где, но я сам не видел и не верил, думал — они вообще-то просто сказка!!!
