Хозяин кабинета восседал за письменным столом, и его лица почти не было видно из-под глубокого капюшона. Только красные глаза поблескивали парой новеньких монет.
Он нетерпеливо побарабанил когтями по столешнице:
– Приветствую тебя, Эристо-Вет.
Ийлура осторожно переступила начерченный на полу квадрат, внутри которого ярким фонариком горел зеленый кристалл, и поклонилась:
– Мое почтение, метхе Альбрус.
…Их всегда было четверо – синх, ийлур, элеан и кэльчу. Их могущество было велико, и каждому из них доставало одного движения мысли, чтобы призвать дар того или иного Бога-Покровителя. Но только синх брал учеников, и когда-то маленькой ийлуре с синей шевелюрой очень повезло.
* * *
Они шли по осеннему саду, и шорох мраморной крошки под ногами вплетался в шелест падающих яблоневых листьев. Воздух был по-осеннему прозрачен, шепот деревьев навевал ощущение покоя и тихого, мимолетного счастья – к которому тут же примешивалась легкая горечь оттого, что невозможно для ийлура взлететь и раствориться в ранней осени, ощутить дыхание свежего ветра в вышине, а потом вернуться на землю, укрытую золотой вуалью опавших листьев…
– Осень в Гвенимаре куда лучше, чем в Диких землях. – Метхе Альбрус словно читал ее мысли. – Озеро Яма слишком хорошо подогревает их. А потому получилось вечное лето, ничего не поделаешь. Но синхам нравится.
Эристо-Вет молча покосилась на него. Даже не сказал «нам нравится», словно и не считал себя одним из детей Шейниры. А быть может, он уже перестал принадлежать только своей богине: столетия служения всей Четверке, охрана Границы, что пролегла между миром живых и миром теней… Здесь не обойтись одним Покрывалом Смерти, что даровала Мать синхов своему народу, здесь приходится призывать всех сразу, чтобы сохранить тонкую грань между сущим и тем, чего уже нет.
Синх остановился, сорвал яблоко и протянул его Эристо-Вет:
– Рассказывай. Иначе зачем бы тебе возвращаться сюда?
Ийлура понюхала глянцевую кожицу, с наслаждением вдохнула живой аромат.
– Я не знаю, что мне делать дальше, метхе Альбрус. Та ийлура, за которой вы приказали следить, не делает ничего, что могло бы привлечь наше внимание. Она просто живет в Альдохьене, выходит каждый день на прогулку в сопровождении храмовых стражей. И все.
Глаза старого синха хитро блеснули в тени капюшона:
– Ты делаешь ошибочные выводы, моя дорогая Эристо-Вет. Разве не ты мне докладывала, что к этой темной приходил послушник из Храма Фэнтара? И разве не передавал он ей нечто?
– Это была маленькая книжка, – уточнила ийлура, – понятия не имею, что в ней…
– Прекрасно, пусть будет маленькая книжка, – прошелестел Альбрус. Говорил он на общем великолепно, но нет-нет, да проскальзывал легкий шипящий акцент, особенно когда метхе что-то волновало.
«И ему интересно, что могло быть в этой книжке», – заключила Эристо-Вет, но вслух ничего не сказала. Пусть Альбрус говорит сам, что ему нужно и что делать дальше.
Долго ждать не пришлось. Метхе остановился у искореженной бурей яблони, сорвал желтый лист и энергично смял его в кулаке.
– Отчего бы тебе не пробраться в комнату этой почтенной ийлуры и не взглянуть на содержимое книги? Когда темная будет на прогулке?
Она пожала плечами:
– Как прикажете, метхе Альбрус. И затем доложить вам?
– Необязательно. – Тонкие губы синха растянулись в скупой улыбке. – Ты будешь следовать за ней, куда бы она ни отправилась. А затем, когда она найдет то, что ищет, тебе потребуется всего лишь поставить портал – и я смогу почтить вас своим присутствием…
– Не понимаю… – Она отбросила назад синюю прядку, выбившуюся из косы. – Почему бы вам не объяснить, метхе, что в действительности происходит? Возможно, тогда бы я действовала более решительно.
Капюшон Альбруса всколыхнулся, и Эристо-Вет на миг показалось, что глаза сверкнули раскаленными угольями.
– Почему бы нам не присесть? – Иссушенная временем рука указала на скамью. – Пожалуй, тебе и вправду следует кое-что рассказать.
…Ийлура осторожно сгребла в сторону листья, которыми была усыпана скамья. Пусть и опавшие, они все равно казались ей живыми, и было жаль просто взять и стряхнуть их, словно мусор.
– Эта ийлура ищет сокровище, которое бы не помешало Хранителям, – сухо промолвил Альбрус – Откуда я знаю об этом? Не забывай, дорогая, что я много часов в день провожу в медитации, а это, как тебе должно быть известно, едва ли не самый верный способ познания Сущего – потому что Санаул никогда не обманывает того, чьи молитвы сильны.
– Но отчего вы не обратились к Санаулу с вопросом, где находится сокровище, и сами не взяли его? – Эристо-Вет напустила на себя озабоченный вид. – Почему желаете, чтобы другие нашли его вместо вас?
Синх развел руками и улыбнулся:
– Видишь ли, моя дражайшая Эристо-Вет… Санаул не пожелал показать мне место, где сокрыта драгоценность. И я пытался найти карту и ключ, но не успел. К сожалению, меня опередили… Да, откровенно говоря, не карта – главное. Главное то, что сам я не могу на длительное время покидать Орден, а на поиски требуется время.
Эристо-Вет улыбнулась, глядя на старого синха. Хитрая, хитрая ящерица. Проклятая душа из ожерелья Шейниры. И не изменить этого, хоть и прошло столько лет служения сразу всему квадрату мироздания…
«Значит ли это, многоуважаемый метхе, что ты разделаешься с теми, кто сможет добыть драгоценность?»
– Я все поняла, метхе Альбрус – Она поднялась со скамьи. – В следующий раз я постараюсь донести до вашего слуха то, что содержится в книжке. Быть может, ее стоит украсть и просто принести в Орден?
Метхе Альбрус покачал головой:
– Не стоит, Эристо-Вет. Они могут что-нибудь заподозрить… Делай то, что я говорю. Постарайся хотя бы узнать, что внутри.
Она поклонилась:
– Да, метхе.
На обратном пути никто не проронил ни слова. Возможно, Альбрус полагал, что и без того сказал достаточно, а Эристо-Вет размышляла над тем, что задумал почитаемый ею метхе. В голове назойливо вертелся один-единственный вопрос: что за сокровище ищет темная ийлура и почему оно так важно для Хранителей Границы?
В полном молчании они пересекли внутренний двор – чистый, лоснящийся на солнце полированной плиткой, поднялись в кабинет метхе Альбруса. Там все так же уютно золотились надписями корешки книг и зловеще ухмылялась на полке Шейнира из черного дерева.
– Иди же, – вдруг нарушил молчание синх, – и помни, что ты моя ученица. Пусть эта миссия станет для тебя последней ступенью к наставничеству.
Эристо-Вет поклонилась, положив руку на сердце – знак высшей преданности, – и шагнула к тускло светящемуся кристаллу. Перспектива стать наставницей не шибко радовала; более того – наводила на мысль о том, что задание может оказаться нелегким. В конце концов, метхе никогда раньше не заговаривал с ней о повышении…
