– Рябая женщина? – голос был мягким и свистящим; как у всех юань-ти, в её акценте проскальзывало шипение.
Арвин приподнял брови.
– Вы заметили её язвы?
– Разглядела сквозь заклинание, которым она пыталась скрыть их, – ответила собеседница. – Я увидела её истинный облик, как только она шагнула в таверну.
Молодой мужчина был потрясен.
– Вы знали, что она больна? Почему же не сказали нам или не вызвали стражу?
Женщина пожала плечами медленным плавным движением.
– Не было причин для беспокойства. Чума изуродовала ей лицо и отступила, оставив лишь рубцы.
– Но её прикосновения…
– Безвредны, – перебила юань-ти. – Эти язвы – не более чем обычные шрамы. Вот если бы они были открыты и гноились, тогда другое дело.
– А слюна? – спросил Арвин.
Юань-ти вперилась в него взглядом.
– Ты её целовал?
– Мой друг целовал. Или скорее… – он вспомнил слизь, размазанную по его лбу. – Шлюха поцеловала его в лоб. Это могло заразить его чумой?
Арвин ждал ответа, затаив дыхание. Неужели он поборол яд только для того, чтобы погибнуть от смертельной болезни?
Юань-ти издала слабое шипение, которое вероятно символизировало смех.
– Нет. Скажи другу, чтоб не волновался. Чумы, что оставила оспины, давно нет в её теле.
В её словах было столько уверенности, что молодой человек поверил. По телу пробежала волна облегчения. Осознание того, что его касались люди, зараженные чумой, наполняло ужасом. Арвин был слишком молод, чтобы помнить последнюю эпидемию, которая прокатилась по Вилхонской протоке; «драконья чума» была побеждена за тридцать лет до его рождения. Но, как и большинство горожан, он боялся даже говорить о ней. Болезнь, считающаяся магической по происхождению, вызывала отслаивание кожи огромными, похожими на драконьи чешуйки кусками, оставляя сочащиеся кровью и лимфой незаживающие язвы.
Вздрогнув от этих мыслей, Арвин приказал подошедшей к их столу официантке принести эля; затем он вновь повернулся к юань-ти.
– Кажется, о болезни вам известно довольно много.
– Последние несколько месяцев я посвятила исследованиям.
Глаза молодого мужчины сузились.
– Вот как?
В голове мелькнула подозрительная мысль – уж не «проститутку» ли или одного из её сообщников искала вчера вечером рыжая юань-ти.
– Вы следили за нами после того, как мы вышли из таверны? – прямо спросил Арвин и напряженно замер, ожидая ответа. Вдруг собеседница сможет описать место, где рябые спускаются в канализацию. Зная отправную точку, молодой человек быстрее сможет отыскать ту пещеру.
– Не было нужды. Я… предчувствовала, что снова встречу тебя сегодня утром и услышу твой рассказ, – женщина впилась взглядом в глаза Арвина. – Расскажи, что произошло после того, как вы с другом покинули это место?
Молодой человек уставился на юань-ти, поражённый ее равнодушием. Она сидела и смотрела, как Ноулга уводит больная женщина, и не сделала ровным счетом ничего. Могла бы хоть предупредить Арвина не идти следом. Но нет, вместо этого она дала событиям развиваться своим ходом, чтобы потом расспросить выживших.
– Своего рода «изучение болезни», – пробормотал человек себе под нос. Поймав немигающий взгляд юань-ти, он спросил: – Кто ты?
– Зелия.
Должно быть, это её имя.
– На кого ты работаешь?
Юань-ти издала шипящий смех.
– На себя.
Арвин нахмурился. Когда стало ясно, что Зелия не собирается добавить к своим словам ещё что-то, он принял решение рассказать ей обо всём. Молодой мужчина всё равно ничего не терял, при этом однако мог раздобыть необходимые сведения. Возможно, женщина заметит в его рассказе что-то, что поможет отыскать Ноулга. Казалось, она знала куда больше, чем говорила, но это впечатление, как правило, создавалось при общении с любым юань-ти.
Умалчивая о сделке с Ноулгом, Арвин поведал о недавних событиях: о сражении с проституткой и её сообщником, о плене в коллекторах, о том, как его заставили выпить яд и о вызванной им страшной боли, о побеге в лодке. На протяжении всего рассказа он неотрывно смотрел на Зелию, но выражение её лица не менялось. Женщина слушала внимательно, особенно заинтересовавшись помещением, где проходил странный ритуал, и попросила более подробно описать похитивших его людей, их внешность и то, о чём они говорили. В завершение рассказа Арвин дал описание статуи.
– Древесина сильно прогнила, но, безусловно, статуя изображала женщину. Руки подняты, как если бы она…
– Талона.
– Это имя? – спросил Арвин. Он никогда не слышал его прежде.
– Повелительница Ядов, Госпожа Болезней, Мать Смерти, – продекламировала Зелия.
Мужчина вздрогнул.
– Да. Они называли её именно так.
– Богиня болезней и недугов, – продолжила юань-ти. – В Вилхонской протоке о ней знают мало и почти не поклоняются. Её последователи появились в Хлондете совсем недавно.
– Значит, прошлой ночью было жертвоприношение, – сказал Арвин.
– Да, так они ублажают свою богиню. Взывают к Талоне, принося в жертву чужую жизнь, чтоб она щадила их собственные.
– Поэтому они и напоили нас отравой.
– Именно, – кивнула Зелия. – Иногда они используют яд, иногда чуму. Но, как правило, сочетают одно с другим.
Арвин почувствовал, как кровь отлила от лица.
– Чума, – прошептал он мгновенно охрипшим голосом. Что если в яд было подмешано что-то переносящее болезнь? Человек вцепился в край столешницы и посмотрел на свои руки, проверяя, не появились ли на коже сочащиеся гноем нарывы.
В этот момент принесли эль. Девушка поставила напиток на стол и выжидающе замерла. Арвин уставился на кружку, разом потеряв желание пить. Понимая, что официантка все еще стоит рядом, он нащупал в кармане монету и бросил на поднос. Видимо, молодой мужчина заплатил слишком много, судя по тому, с какой поспешностью ретировалась официантка, но это его беспокоило в последнюю очередь. В сознании мелькали образы симптомов, сопровождавших чуму – заполненные жидкостью лёгкие, горящее от лихорадки тело, выпадающие волосы, отслаивающиеся куски кожи…
– Талона ещё может заявить на меня права? – прохрипел он.
Зелия улыбнулась.
– Ты чувствуешь, что здоров, так ведь? – она пренебрежительно махнула рукой. – Даже если в яде была зараза, твой организм наверняка её уже поборол. Ты сумел выскользнуть из рук богини. Для Талоны ты потерян.
Арвин кивнул, стараясь успокоиться. Он и впрямь чувствовал себя здоровым и сильным. Обновлённым и живым, несмотря на то, что не спал прошлой ночью. Если он и заразился чумой, то она себя не проявляла – пока.
