Рука, трясущая мое плечо, оказалась рукой раба. Служащий, человек средних лет, носил металлическое кольцо рабства вокруг шеи.
— Пир в Валгалле скоро начинается, лорд, — сказал он, когда я сел. — Я принес Вам надлежащее одеяние.
Он указал на шлем, и предметы одежды такого типа, что носили озиры, которые он поместил на сундук.
— Хорошо, предположим, что я оденусь по моде, — сказал я с сомнением.
Потом он поклонился и ушел, а я подошел к окну. Быстро темнеющее небо частично очистилось от штормовых облаков. На юго-западе, кровавый, темный закат пылал зло, темно-красно. Косматые холмы и горные хребты Мидгарда выделялись чернотой против него.
Где-то на материке, далеко в милях на его южном конце, был темный город Джотанхейм. Где-то в пещерах на скалистых землях проживали альфинги. И далеко под всей этой землей, если Один говорил правду, лежал большой подземный мир Маспельхейм. Там сверкала потрясающая атомная радиация, которая сделала теплой эту страну, где никакой человек не мог стареть достаточно, чтобы умереть.
Внизу меня, когда сумрак упал на Асгард, я мог видеть веселую суматоху деятельности. Вооруженные солдаты, которые обучались владению мечом на близлежащем поле, теперь двигались всей толпой через сумерки к Валгалле. Дым возвышался от больших замков и скромных каменных зданий. Я бросил взгляд на охотников, едущих по Мосту Бирфост, и тела маленьких оленей, переброшенных через их седла. Поскольку ворота Асгарда были открыты, я услышал пульсирующий гудок большого рожка начальника караульного помещения, приветствующего их.
Возможно ли такое, что я оказался фактически здесь, в мифическом городе богов? Конечно, в это трудно поверить. Но даже более невероятной, была сага Одина. Если он и другие руководители озиров обладали таким глубоким научным знанием, почему они и все их люди живут так примитивно?
— Я полагаю, что это правда, — пробормотал я. — Они не взрослеют и не становятся больными, так что они могут жить достаточно, без того, чтобы использовать науку. Во всяком случае, они имели проклятый неприятный опыт с одним опрометчивым ученым. Тогда это неудивительно, что они не поощряют исследования.
Медленно я покачал головой.
— Я исчезну прежде, чем смогу увидеть Фрейю снова. Удивлюсь, если она будет на пиру.
Это поощрило меня снять мое тяжелое пальто, штаны и ботинки. В шлеме, шерстяном свитере, кольчуге, поясе с длинным мечом и кинжалом я смотрелся неловко, подобно шатающейся опоре. Но женщины забавно относятся к незнакомой одежде. Только подумайте, как они смеются, когда теленовости показывают им стили, которые носили пару десятилетий назад! Я не хотел, чтобы Фрейя имела ту реакцию относительно меня.
Но когда я снял собственную рубашку, чтобы одеть предметы одежды озиров, моя рука коснулись чего-то, что висело на моей шее. Это был рунный ключ! Я полностью забыл о нем, начиная со входа в невидимое место. Теперь, однако, я внезапно подумал о рунной рифме.
«Рунный ключ — это я,
Формирование цепочки темного зла,
Мидгард — змея,
Фенрис, Локи — хитрый дьявол.»
Я задался вопросом, почему я не слышал никакого упоминания о Локи? Все остальное в старых Норвежских мифах, казалось, имело здесь некоторое твердое основание, но я не слышал ничего о предателе озиров. Я решил спросить Одина относительно него в первую очередь, затем спрятал золотой цилиндр под мою новую рубашку, на шнурок под кольчугу.
Едва я сделал так, седой раб снова появился у двери моей палаты.
— Король Один зовет Вас на пир, лорд.
Я быстро надел тяжелый, сверкающий шлем. Чувствуя себя ограниченным, как актер в странном костюме, я последовал за рабом вниз каменной лестницы, к большому залу. Раб закричал, громко объявляя:
— Ярл Кейт, чужеземец из внешнего Ниффлехейма!
Голоса и смех поутихли, и каждый глаз направился на меня с нетерпеливым любопытством. Валгалла сверкала светом от ряда факелов на стенах и большого огня, сверкающего высоко в центральном очаге. Множество столов теперь покрылось металлом и ломилось от блюд, загруженных едой. Высокие бутылки и питьевые рожки были наполнены быстрыми обслуживающими девами.
За этими столами сидели главные капитаны и воины озиров. Сотни больших, светловолосых людей, в шлемах и кольчугах, блестящих в свете факелов, пировали и пили. За столом на возвышении, возле южной стены, сидела знать озиров и их леди. Посередине, на высоком резном стуле сидел Один. Около него находилась женщина пышной красоты, его королева, леди Фригга.
— Ярлы и капитаны озиров, — быстро поднялся Один. — Выпьем спиртные напитки за ярла Кейта, нашего гостя и друга из внешнего Ниффлехейма.
— Слава ярлу Кейту! — проревел бородатый Тор, подмигивая весело мне, потом он поднял огромный питьевой рог.
— Слава! — зазвенел серебряный голос Фрейи. Каждый голос в зале Валгаллы повторил приветствие. Сотни питьевых рожков были подняты. Один указал мне на место за его столом знати, между Фрейей и изящной прекрасной женой Тора. Когда я сел, обслуживающие девушки принесли мне большую лопатку говядины на тарелке, и рог меда. Я попробовал спиртной напиток из любопытства. Он был тонкий, приятный и мощный.
Фрейя наклонилось ко мне. Она была одета теперь подобно другим озирским леди, в длинное белое льняное платье. Ее яркие волосы были связаны в серебряный кружок, ее платье было перепоясано тяжелым металлическим поясом, усыпанным вспыхивающими изумрудами.
— Я представлю Вас остальным, ярл Кейт? Вы скоро встретитесь с ними всеми.
Справа от меня, за гигантом Тором и его женой, сидел трое сыновей Одина — Видар, Вали и Хермод, высокие и светловолосые, все — рослые люди. Был и Хеймдалл, начальник караульной службы ворот Асгарда, которого я уже видел. Ниорд был приземистый, веселый лысый человек среднего возраста, со своей женой Скади. Форсети был трезвым молодым человеком, очевидно, многоуважаемый другим озирами.
Слева от меня, за Фрейей, сидел Фрей и его прекрасная жена, Герда. За ними расположился Браги, нежно выглядящий человек с мечтательными глазами, его жена, благородно-показательная Идан; Огир, гигантский белобородый старый викинг, и его жена в возрасте, Ран. В конец стола сидел Тир, молодой человек, наиболее мрачный и тихий из всех в зале. Пьющий капризно, он наблюдал веселыми празднично-задумчивыми глазами.
— Тир всегда незаметен и тих, — объяснила Фрейя, — но не в сражении. Он берсерк.
Я помнил легенду о берсерках — людях, которые становились безумными от крови в сражении, и боровшихся без кольчуг с нечеловеческим безумием.
