спинами, стоило нам преодолеть очередной проход. А потом наконец мы достигли центра лабиринта. Это было так неожиданно, что я, едва не запнувшись, резко остановилась и заскользила по земле. Мы оказались на большой круглой площадке, вымощенной неровными плитами. Вокруг распустились дикие цветы, их раскрытые бутоны ярко освещала луна.
В центре высился каменный фонтан, древний, как сама вечность. Вода из него спиралью взмывала в небо и, казалось, не падала обратно. На бортике фонтана сидел Пит. Как обычно, он отыскал меня в самый неожиданный момент. Пит, как и Орден, оказался тем возможным союзником, на которого нельзя было полностью положиться.
— Ты, — только и смогла выдавить я, все еще стараясь отдышаться.
— Привет! — как ни в чем не бывало отозвался Пит.
Определенно он ждал меня. Тихо сидел здесь. Словно ничего странного не было в том, чтобы встретиться утром в искусственной тьме в мерзком зеленом лабиринте. Честно говоря, в свете ярко-желтого полумесяца, который отбрасывал блики на его волосы, Пит казался невыразимо прекрасным и чувствовал себя здесь абсолютно спокойно, словно был частью этого места.
— Ты привел меня сюда, — подозрительно заметила я. — Отправил вместо себя Звездочку.
— Ага, — сказал Пит, поднимаясь с бортика фонтана, но ближе не подошел.
— Как?
— Может, говорить Звездочка и не умеет, но с ней не так уж и сложно общаться, если понимаешь суть, — отозвался он.
Очередной непонятный ответ.
— А как же лабиринт? Ты все это делал? Это ты им управляешь?
— Никто не контролирует лабиринт, — рассмеялся Пит. — И уж точно не я. Он живой — как ты, я или Звездочка. Если ты добр к нему, лабиринт это запомнит. Если ты его друг, он поможет. — Он улыбнулся и обвел рукой площадку. — Мы с этими стенами давние знакомые. Так что я попросил у них помощи.
Что он несет? Пит что, приручил это место? Я шагнула чуть ближе. «Кто ты? — хотела спросить я. — Чего ты хочешь от меня?» На языке крутилось много вопросов, но я уже задавала их раньше и знала: Пит ни за что не ответит прямо. А даже если и ответит, то не уверена, что ответ мне понравится.
— Если ты хотел со мной поговорить, почему просто не пришел в комнату, как раньше? Зачем устраивать такое представление? — в итоге спросила я.
— Все становится хуже, Эми, — объяснил Пит. — Мне небезопасно находиться во дворце.
Я чуть не рассмеялась:
— Ага, а здесь безопасно? Жаль тебя расстраивать, но у цветов тут есть зубы.
— Хорошо-хорошо, — засмеялся он, — согласен. Но если доберешься до центра, то окажешься в самом безопасном месте во всем Изумрудном городе. Может, даже во всей Стране Оз. Дороти боится заходить в лабиринт. Даже Глинда боится. Оно того стоит — лабиринт куда могущественнее, чем они обе, вместе взятые. Даже сильнее Момби.
Он хитро приподнял бровь.
— Ты знаешь Момби, — подытожила я. Ну, конечно же, знает. Я должна была догадаться.
— Знаю, — ответил Пит. — С Момби мы тоже давние знакомые.
— Итак, значит, ты связной. Тот самый человек, который приглядывал за мной по приказу Ордена. Значит, это именно ты попросил Момби вытащить меня из темницы?
— Я не работаю с Орденом. — Пит покачал головой. — Мы с Момби знакомы, но это не значит, что она мне нравится.
— Откуда тогда ты ее знаешь? А хотя… забудь. С какой стати я решила, что ты мне все расскажешь, если ты не ответил толком ни на один вопрос?
Лицо у Пита помрачнело.
— Может, Момби и говорит, что старается на благо Страны Оз, но она все делает ради себя. Поверь.
Я подняла глаза к небу и подошла к краю фонтана.
— Пит, — обратилась я к нему, — почему я вообще должна тебе верить?
— Не должна, наверное, — ответил он; я никак не могла понять, жалеет ли он об этом хоть немножко.
— Так чего ты хочешь? Зачем притащил меня сюда?
— Я хочу, чтобы ты знала, как добраться до центра, — отозвался он. — Чтобы почувствовала это место. Пожалуй, я хотел тебя ему представить. Лабиринт может однажды оказаться полезен.
— Представить меня?
— Ага.
— Ты хотел представить меня кучке магических кустов?
Уклончивые ответы Пита бесили, но рассудком я понимала, что о таком месте действительно стоит знать. Когда во дворце с каждым днем становится все жарче, Железный Дровосек рыскает по окрестностям, а сама я уже несколько раз пользовалась магией, полезно знать место с плотоядными цветами, в котором можно укрыться.
Пит лишь пожал плечами и попытался взять мою ладонь, но я выдернула руку.
— А еще я хотел попрощаться, — добавил он. — Я должен покинуть дворец. Раньше не получалось. Но сейчас Дороти слаба. Ее многое подкосило, хотя не думаю, что принцесса сама об этом подозревает. Пока есть возможность, я должен уйти.
Мне словно дали под дых. Таинственный и непостоянный, Пит все же пытался помочь. Но теперь — прямо как Орден — он оставляет меня одну. А я до сих пор теряюсь в догадках, не получив ни одного ответа. Все это случайное совпадение? То, что Пит просто бродил где-то поблизости, когда трейлер упал с неба, что он и дальше постоянно продолжал появляться и опять исчезать?
Я отвернулась от него. Пит не тот, кем кажется. Это очевидно.
— Кто ты? — спросила я его.
— Я уже начал думать, что у нас не осталось надежды, — произнес Пит, вновь проигнорировав мой вопрос. — Все было очень плохо. В тот день, когда мы впервые встретились, я просто бродил, подсчитывая нанесенный Стране Оз урон. Думал о том, что дела уже никогда не наладятся, поэтому даже не стоит пытаться что-то изменить. А потом с неба упала ты. И напомнила, что в этом мире еще есть Добро. Хотя бы крошечный намек на него.
Добро. Опять это слово. Дома я всегда считала себя добрым человеком. Может, конечно, с характером, но в любом случае хорошим. Здесь, в Стране Оз, все было гораздо сложнее — понятия Добра и Зла утратили смысл. Разница лишь в том, что правильно, а что нет. По крайней мере так думала я. Но Пит считал меня Доброй. И то, как он произнес это слово, заставляло задуматься: а может, после всего, что произошло, оно все еще что-то значит?
— Было эгоистично с моей стороны подобраться к тебе так близко, — продолжал Пит. — Но дело не только в этом. Я хотел, чтобы ты не чувствовала себя одинокой и могла бы стать той самой силой добра, которая так нужна Стране Оз.
От его слов у меня по телу побежали мурашки.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — удивилась я. — Я
