— Ты думаешь, ему не понравится?
Кэлен зарумянилась.
— Ну, мне кажется, что понравится... То есть надеюсь, что да, но...
— Если ты беспокоишься, что он увидит слишком много, может, тебе лучше еще раз подумать?
Кэлен вскинула брови.
— Но не только же он будет на меня смотреть. Я никогда не носила ничего похожего. Я боюсь... Я боюсь, что это неприлично.
Везелэн улыбнулась и похлопала ее по руке.
— Платье тебе идет. Ты в нем прекрасно выглядишь. Все замечательно.
Но Кэлен продолжала подозрительно себя оглядывать.
— Правда? Ты уверена? А оно не слишком меня обтягивает?
Везелэн заулыбалась еще шире.
— Не слишком. У тебя очень красивая грудь. Каждый это скажет.
Кэлен залилась краской. Без сомнения, так оно и будет. В Племени Тины во всеуслышание сделать женщине комплимент по поводу ее груди было все равно что сказать, что у нее приятная улыбка, и к этому обычаю Кэлен никак не могла привыкнуть. Она смущенно поправила юбку.
— Это самое красивое платье из всех, что я когда-либо носила, Везелэн. Спасибо тебе. Я буду его беречь.
— И может быть, однажды твоя дочка наденет его на свадьбу.
Кэлен с улыбкой кивнула. «Прошу вас, добрые духи, — подумала она, — если у меня родится ребенок, пусть это будет девочка, а не мальчик». Она подняла руку и коснулась ожерелья у себя на шее — небольшой круглой косточки, нанизанной на нить среди красных и желтых бусинок.
Это ожерелье дала ей Эди, костяная женщина, для защиты от злобных тварей, стерегущих границу между Вестландией и Срединными Землями. Старая женщина сказала, что когда-нибудь ожерелье защитит и ее ребенка.
Кэлен очень любила это ожерелье. Точно такое же когда-то получила от Эди и ее мать. Потом она отдала его Кэлен, а та, в свою очередь, своей названной сестре Денни. С тех пор, как Денни умерла, Кэлен больше его не видела.
А нынешнее ожерелье ей было вдвойне дороже, потому что в ту ночь Ричард поклялся на нем защитить будущего ребенка Кэлен. В то время ни он, ни она не могли даже предположить, что этот ребенок будет от него.
— Надеюсь, что так. Везелэн, а ты будешь стоять со мной рядом?
— Стоять с тобой рядом?
Кэлен смущенно прикрыла волосами свою полуобнаженную грудь.
— Там, откуда я родом, принято, чтобы во время свадьбы рядом с тобой стоял твой лучший друг. Это как бы представитель добрых духов, наблюдающий за свадьбой. Ричард попросит Савидлина, а я хочу, чтобы рядом со мной стояла ты.
— Какой странный обычай. Ведь добрые духи и так всегда наблюдают за нами. Но если у вас так принято, я почту за честь стоять рядом с тобой.
— Спасибо, — просияла Кэлен.
— А теперь выпрямись. Я почти закончила.
Везелэн снова принялась за шитье. Кэлен старалась стоять прямо, несмотря на то что она всю ночь просидела рядом с Ричардом, и сейчас ей больше всего на свете хотелось лечь и уснуть. И еще у нее ужасно болела спина.
Внезапно она подумала, что Денне сейчас гораздо больнее.
«Меня это не касается», — сказала она себе. После всего, что Денна делала с Ричардом, для нее любых мучений мало. Кэлен вспомнила рассказы Денны и опять почувствовала тошноту.
Она до сих пор ощущала на шее губы Даркена Рала. При воспоминании об этом поцелуе ее бросило в дрожь.
Потом в памяти возникло искаженное от боли лицо Денны в тот момент, когда она исчезла. Ну и наплевать: она это заслужила.
А это могло произойти и с Ричардом, мелькнула мысль. Если бы не Денна, это случилось бы с ним.
— Не надо бояться, Кэлен.
— Что? — Кэлен очнулась от своих мыслей. Перед ней стояла Везелэн и улыбалась. — Прости. Что ты сказала?
Везелэн смахнула слезинку с ее щеки.
— Я говорю, не надо бояться. Ричард — хороший человек. У вас с ним будет счастливая жизнь. Перед свадьбой всем немного страшновато, но не волнуйся. Все будет хорошо, вот увидишь. В свое время я тоже плакала перед свадьбой. Я вовсе не собиралась плакать, потому что любила Савидлина, но вдруг обнаружила, что плачу, совсем как ты. — Она подмигнула. — Но потом у меня больше не было причин плакать. Иногда я находила повод поворчать, но плакать — никогда.
Кэлен вытерла другую щеку. Да что с ней такое? «Меня совершенно не волнует, что случилось с Денной, — сказала она себе. — Ни капельки». Она кивнула Везелэн и выдавила из себя улыбку.
— Это моя самая большая мечта в жизни — никогда больше не плакать.
Везелэн по-матерински обняла ее.
— Не хочешь ли чего-нибудь съесть?
— Нет, не хочу...
В комнату ворвался Савидлин, взмокший от бега. Увидев его лицо, Кэлен похолодела.
— Я проводил Ричарда до дома духов, как ты просила. Но за ним пришла сестра Света! Сейчас они там, в доме духов. Я не знаю его языка, но понял, что он хотел мне сказать. Он несколько раз назвал твое имя. Он хочет, чтобы я привел тебя. Поторопись.
— Не-е-е-т! — простонала Кэлен и вылетела за дверь вслед за Савидлином.
На бегу она подобрала платье, чтобы не путалось в ногах. Она никогда еще не бегала так быстро. Она мчалась по узким дорожкам между домами, и ледяной воздух разрывал легкие. За спиной слышался топот Савидлина. В голове была только одна мысль: успеть. Этого не должно было случиться!
Сестра Верна не могла вернуться так быстро. Ведь они уже почти успели удрать! Это просто нечестно! Ричард!
В воздухе кружились большие снежинки и тут же таяли, коснувшись ее разгоряченной кожи. Зима. Внезапный порыв ветра швырнул ей в лицо пригоршню снега, но Кэлен только тряхнула головой и свернула на очередную дорожку.
«Не туда!» — сообразила она и, резко развернувшись, бросилась в другом направлении. Лицо ее было мокрым от снега и слез. Этого просто не может быть!
Задыхаясь, она выскочила на свободное пространство перед домом духов. Там, где Ричард пробил стену, сражаясь со скрийлингом, были привязаны три лошади.
Вокруг стояли люди, но Кэлен даже не заметила их. Она видела перед собой только закрытую дверь и со всех ног бросилась к ней.
Казалось, она бежит целую вечность, словно в кошмарном сне, и никак не может добежать. Ноги подкашивались, сердце готово было выпрыгнуть из груди.
«Пожалуйста, добрые духи! — взмолилась она. — Только не дайте мне опоздать!»
Стиснув зубы, она толкнула дверь и ворвалась в дом духов. Сквозь дыру в потолке, пробитую молнией, падал неяркий луч света. В этом луче друг против друга стояли Ричард и сестра Верна. Сверху на них неторопливо опускались снежинки. Все остальное тонуло в полумраке. На поясе у Ричарда висел меч, но ни свистка, ни зуба, ни эйджила Кэлен у него не увидела.
Значит, он не успел вызвать Скарлет.
