Ладно, снова поворот направо. Что там за руна?..
Из дома Ласка выехали через несколько часов. Хозяин так и не появился, провожал управляющий. Уже у самых ворот Влад решился, попросил шепотом Талема, подведя лошадь как можно ближе:
— Спросите у него, где Костю похоронили.
На вопрос ведуна Повил растерянно моргнул. Потом неуверенно проговорил:
— Да тут одно место, куда рабов свозят. Как выедете юго-восточной дорогой из Росвела, там — налево за рощу. Пару часов — и будет Мертвый овраг.
Талем неуверенно тронул цепь на груди, качнул медальон. Потом кивнул, принимая к сведению.
Расположились в малой гостиной на постоялом дворе. Сняли со стола расшитую скатерть, разложили листы. Нужно было свести все в единую схему. Работа предстояла кропотливая и нудная.
Аскар с ратниками сидели внизу, в большом зале. Атен ушел на конюшню, проверить лошадей; Маша напросилась с ним. Тимс пристроился в углу в низеньком кресле, плел узорчатый ремешок и с притворным равнодушием посматривал на Симу. Антон присел рядом, без особого интереса наблюдая, как из полосок кожи возникает разноцветная лента. Лера свернулась калачиком в кресле рядом со световым шаром и разглядывала книгу о дридах. Пока таблицы с рунами были не нужны, и девочка быстро пролистывала, выхватывая интересные истории.
Остальные ползали по листам, составляя карту. Дело стопорилось, потому что ведун снова пилил княжича, не желавшего немедленно возвращаться в Омк.
— Ну, Талем! Что такое два дня?! Открытие состоялось, Сантин наверняка уже уехал. Что там еще делать? Маячить в рядах и раскланиваться с особо важными купцами? Очень интересно!
— Как только Отин узнает о твоем проступке, а Демск наверняка отправил вестницу…
Княжич наморщил нос:
— Ну что ты мне Башню строишь! Отец же не помчится сюда, так что, пока не доберемся до границы… — Рик не договорил, скорчил рожицу: мол, зачем зря волноваться.
— Думаешь, князь успеет остыть? Очень я сомневаюсь. А если пойдут слухи…
— Опять ту же жабу тянем! — страдальчески сморщился Рик. — Промолчат и тэм, и все остальные. Им тоже неохота лишние шишки получать. И думаешь, — княжич остро взглянул на учителя, — я не понимаю, что князь все равно не оставит такого свидетеля как Ласк?
— Да что же, всех перебьют, кто на Росвелской опушке был? — не выдержала Аля.
— Ну, может, не всех, — натянуто усмехнулся Рик.
Ведун постучал пальцем по столу:
— Не отвлекайтесь, а то до утра собирать будем. — Что спать не лягут, пока не расшифруют или не убедятся, что читать нечего, Талем не сомневался.
В открытое окно доносился бой росвелских часов. Три. Давно не было слышно ни звука из большого зала — разошлись по домам даже самые упорные гуляки. За стеной густо храпел кто-то из ратников. Все спят, только в этой комнате горит свет. Лера украдкой зевала, Маша так, вообще, прикорнула на диванчике, положив голову на подлокотник. Схема была почти готова, и руны заняли свои места. У Славки аж мороз вдоль позвоночника прошел — есть что дельное, или нет?
Талем торжественно пододвинул к себе книгу.
— Читать от центра по кругу слева направо, — сказал, открывая страницу с толкованием рун. — Синее пламя — погасить, черта внизу — отрицание. Черный дракон — беда, горе. Выходит: «Не погасить, не погаснет беда»…
Разбирали долго. Часть рун была утеряна, какие-то садовник Карт преобразил до неузнаваемости, перепутав цвета. А конец зашифрованного послания и вовсе сгинул среди разросшихся у ограды кустов. Ведун устало потер глаза и сдвинул пергамент в центр стола. Славка уже вызубрил фразы наизусть, но прочел еще раз: «Не погасить беду, а только отвести ее, выгадать век или два. Тяжел тот выбор, ибо есть он предательство целого рода… Зайди в горы близ города Камь, в сторону… и увидишь все, и только после этого выбирай. Если хватит сил принять тяжесть ту, то путь твой в леса, называемые Межанскими, что в землях князя… Найти легко, если помнить…».
— Рик, карта у тебя с собой? — спросил Славка.
Княжич убежал ненадолго в спальни и вернулся со свернутым пергаментом. Карта легла рядом с расшифровкой.
— Смотрите, если идти в Камь, то из него выйдем как раз к Башне, а оттуда рукой подать до лесов. Только придется срезать по горам. Вот чертов хребет — через все три княжества тянется! — Славка поморщился, горы ему не нравились.
— Да, но сначала нужно вернуться в Семиречье, — ведун наклонился над картой.
— А зачем нам туда? — насторожился Славка.
— Не забывайте, что вы поданные князя. Тем более, приближенные его сына. Аскар все равно не позволит вам отделиться от каравана.
Славка с досадой глянул на карту: Талема еще как-то можно уговорить, но сотник непробиваем!
Громко зевнула Маша. Порозовела от смущения, прикрыла рот ладошкой.
— Давайте-ка спать, — поднялся ведун. — Завтра утром придет Демск. Узнал что — хорошо, а коли нет — пошлет вестницу в Омк. Не стоит нам тут оставаться, — Талем перехватил напряженный взгляд Влада. — Поедем из города по юго-восточной дороге, а уж после Мертвого оврага выедем на путь к Омку.
Демск ничего существенного не узнал, но пообещал, что розыск не бросит и, чуть какие будут новости, снарядит вестницу. Выехали рано утром, как только распрощались с купцом. Аскар даже не дал отоспаться, погнал в путь. Аля с завистью посмотрела на карету, предназначенную для Леры с Антоном. Но тут же вспомнила, как немилосердно трясет в повозке, и отказалась от идеи подремать там с часок.
Когда город остался позади, и потянулась широкая проселочная дорога, Лера попросила разрешения поехать верхом. Аскар посмотрел недовольно, но Талем отнесся к просьбе девочки неожиданно серьезно. Тем более что над ней с готовностью взяли шефство и Маша и молодой Атен. Но ратника Лера сторонилась, чем сильно того огорчила.
Сима чуть прикусила губу. Что-то произошло у Ласка, даже и думать об этом страшно. Кстати, а куда делся Вилл? Не притащился с приятелями на поединок, вот что странно. Надо спросить у Антона, решила Сима.
Дорога за поворотом к Мертвому оврагу оказалась такой широкой и разбитой колесами телег, что становилось понятно — ездят сюда часто. И после дождей уже бывали неоднократно, вон какие колеи проложили да набросали в топких местах веток. Сухая корка грязи была перемолота лошадиными копытами.
Как только свернули с центральной дороги, ребята замолчали. Неловко было говорить, казалось, что этим они оскорбляют Влада. Глядя на них, притихли и ратники. Симе казались фальшивыми их приглушенные до шепота голоса. Даже для Тимса кладбище рабов не было местом скорби. Лучше бы воины не ехали с ними. Девочка постаралась поймать взгляд Талема, но ведун разговаривал с Аскаром и не смотрел по сторонам. Вот о чем-то попросил сотника, и тот кивнул, соглашаясь. Сима с благодарностью взглянула на ведуна: Аскар распорядился, чтобы ратники вернулись к роще. И даже Тимса сотник увел с собой.
