- Кажется, надо сюда идти.
Вход в лифт действительно находился неподалеку. Обычная грузовая коробка, не очень изношенная. Видимо подъемником пользовались не часто. И идиотских надписей на стенах уж точно не было. Ящики с бомбами заняли почти все пространство, потому что ставить их штабелем мы не решились. Уже закрывая дверь, Настя вспомнила:
- Погодите!
Вернулась она с прямоугольной пластиковой карточкой.
- Наверху дверь открывается, только если у человека такой документ есть.
- И где ты карточку взяла?
- У капитана, естественно. Должен же он возместить моральный ущерб?
Лифт, поскрипывая совсем по-граждански, пошел вверх. Внезапно я подумал, что мы наконец выбираемся из подземелий. Возможно, навсегда. Слишком много нам их попадалось в последнее время. И ни в одном не было ничего хорошего. Только тупая ненависть.
Кабина наконец остановилась. Приоткрыв дверь, я выглянул наружу. Никого, пустая площадка, неотличимая от других. Как в какой-нибудь дурацкой компьютерной «стрелялке». Сейчас из-за угла вывернется фашист и придется стрелять и бегать под пулями. Ну что же, это мы умеем.
Но никто не появлялся.
- Так, - распорядился Стас, - Настя, оставайся здесь, карауль ящики, а мы пойдем транспорт добывать.
- Почему я? - возмутилась девушка. - Думаешь, охранять безопаснее? Фигушки!
- Дурочка, если кто-нибудь появится, то только ты и сможешь его успокоить. Фактор неожиданности, - невразумительно объяснил Стас.
Как ни странно, но эта невразумительность успокоила Настю. А может быть, она решила, что сейчас не время спорить. Есть командир - пусть он и думает.
Бомбы выгружать из лифта мы не стали. На всякий случай. Открытая дверь гарантировала то, что кабина никуда не уйдет. А если случится непредвиденная ситуация, Настя вполне сможет увезти «чемоданчики» на другой этаж.
Мы осторожно поднялись по лестничным пролетам. У выхода наружу не было никакой охраны. Стас фыркнул:
- Дисциплинка! Совсем распустились.
Вот еще - военная косточка! Часовые ему понадобились. Радоваться должен, что никого нет.
Карточка, скользнув в отверстие замка, привела его в действие. Мигнула лампочка, и после тихого щелчка путь был свободен. Ну, снаружи точно кто-нибудь стоит. Не могут же они вход в подземелье оставить без призора?
Странно, но и там было пусто. То есть, абсолютно никого.
- Не нравится мне это, - сказал Стас. - Неправильно все.
- Да ерунда, - сказал я. - Просто людей у них не хватает, вот и понадеялись на свои карточки. - Но на душе у меня тоже было нехорошо. Не могли люди, затеявшие государственный переворот, быть такими беспечными. Что же происходит?
- Ладно, проехали. Где у них тут техника?
- Тот хлыщ утверждал, что вот там, слева. Вперед?
- Давай.
Повязку дежурного Стас так и не снял. Хоть какая-то маскировка. Боксы располагались метрах в ста от входа в бункер.
- А где люди-то? - вопросил Стас, вертя головой по сторонам.
- Правда, как вымерли. Может, уже спят? Время уже позднее.
- Ну да, спят. Сейчас у них каждая жилочка должна трястись от напряжения. И ворота открыты, смотри.
Территория базы была хорошо освещена. Кроме фонарей на столбах, периметр базы отмечался лучами прожекторов. Экая иллюминация! О какой секретности может быть разговор, когда секретный объект можно разглядеть безо всякой оптики с безопасного расстояния. Нет, точно с ума посходили.
Бронетранспортер был на месте. Старенький, но в хорошем состоянии. Горючее наличествовало, двигатель в порядке. То, что нам и требовалось. Только бы охрана не всполошилась от шума мотора. Я забрался на место водителя, нажал кнопку запуска. Такой вид транспорта я водил в последний раз на учебной базе ГРУ. Но они все однотипные, так что никаких сложностей не возникло. Мы подкатили ко входу в бункер.
- Оставайся здесь, - велел Стас. - Поглядывай по сторонам, а ящики мы с Настей дотащим. - И скрылся в дверях неприметной будочки, которая скрывала вход.
Двигатель я глушить не стал, только убрал обороты. Похоже, на бронетранспортере совсем недавно ездили - слишком легко удалось его запустить. Тем лучше, значит техника в порядке. Впрочем, «броник» нам нужен только для прорыва. Если Хромов не соврал, за воротами будет ждать грузовик. Рокот мотора не давал как следует прислушаться, но, похоже, тишина на базе стояла кладбищенская. Почудилось, что весь заговор существует только в нашем воображении. Какой переворот, какие бомбы? Брошенная база, никому не нужная и только мы, три придурка плетем интриги вокруг бесполезного электронного хлама. И нет в «чемоданчиках» ядерного заряда, одна имитация. Муляж вроде окороков и колбас из папье-маше на витрине мясной лавки.
Но тут мои мысли были прерваны появившимися из дверей Настей и Стасом, тащившими первую из бомб. Я подскочил из кресла, принял ящик и осторожно перевалил его через борт. На доставку остальных двух потребовалось еще пять минут. Запыхавшиеся спасы влезли в машину.
- Ну, двинулись?
- Погоди, дай дух перевести.
И хотя каждая секунда была на вес золота, мы все же позволили себе выкурить по сигарете перед последним прыжком.
Бронетранспортер медленно подполз к КПП. Из домика навстречу вышел незнакомый офицер.
- Что, прорываемся? - спросил я вполголоса, сжимая рычаг переключения передач.
- Сперва попробуем договориться. Есть у меня одно подозрение, - так же тихо сказал Стас.
И вылез из машины. О чем-то коротко переговорил с дежурным, козырнул, вернулся к нам. Ворота медленно сдвинулись, я повел «броник» в образовавшуюся щель.
- Вы будете смеяться, - сказал Стас, - но у меня не спросили даже документов.
- Ничего себе! - поразилась Настя. - Они тут совсем офонарели, что ли?
- Да нет, - задумчиво протянул Стас, - они-то нормальные. А вот мы...
У меня тоже появились кое-какие подозрения, но их еще предстояло проверить.
Фонари, освещавшие подступы к базе остались позади, и я включил фары. Метров через триста нас должен был ожидать Хромов. Или?..
- Вот он! - выдохнула Настя. В свете фар показался задний борт «Урала», съехавшего на обочину. Рядом стоял человек и призывно размахивал руками.
- Он?
- Кажется...
Это действительно был Хромов. Грузовик он привел сам, без водителя. Ну и правильно, зачем лишние свидетели. Мы вылезли на дорогу.
- Ну, как все прошло?
- Замечательно, сказал Стас. Но энтузиазма в его голосе я не услышал. Приятель был явно чем-то озабочен. И я, кажется, догадывался, чем.
