Аттон, чувствуя на себе тяжелый взгляд больших черных глаз, прошел через комнату и сел у окна.
– Ты не был этой ночью в замке, и не выполнил то, что хотел, не так ли, Птица-Лезвие?
Аттон провел пальцем по подоконнику и поморщился.
– Пыльно тут у тебя… – он посмотрел ей в глаза и улыбнулся, – Здравствуй, Молли, я тоже рад тебя видеть. Кстати, замечательно выглядишь…
Женщина опустила глаза, поставила кружку на пол и поправила мех.
– Еще бы… Это из хранилищ самого герцога Винтирского. Но хватит… У нас больше не будет задушевных бесед о трудностях ремесла, Птица-Лезвие. Судя по тому, что доложили мои люди – ты собрался покинуть Вивлен?
– Да.
– И ты пришел ко мне, хотя мог попытаться скрыться еще этой ночью?
– Я не мог оставить город, не попрощавшись с тобою, Молли. Это выглядело бы невежливо, согласись.
– Можешь засунуть свою вежливость себе в зад. Ей там самое место. Ты попросил у меня помощи в обмен на плату. Я помогла тебе, теперь я хочу получить свои проценты. Это закон Тихого Дома, Сорлей. И насколько я могу судить – ты это понимаешь, иначе бы просто попытался удрать из города. Итак, чем ты собираешься расплатиться со мной?
Аттон задумчиво покивал и спокойным голосом спросил:
– Наверное ты уже слышала последние новости? Да? То, что произошло этой ночью в замке, существенно повлияло на мои дальнейшие планы. Тем не менее, я помню о своих обещаниях и готов послужить тебе, в знак признательности за оказанные услуги. Так что ты хочешь получить, Молли?
Женщина придвинула к себе тяжелый ларец из черного полированного камня и принялась неспешно перекладывать монеты.
– Отвечать вопросом на вопрос принято в Эркулане… А ты сейчас в Вивлене, если ты еще этого не понял. В доме, где каждый первый готов перерезать тебе горло… Сегодня утром, Сорлей, ко мне пришли старейшины. Они задали мне вопрос – почему я сохранила тебе жизнь и взяла под свое покровительство? Знаешь, что я им ответила?
– Догадываюсь. Ты посоветовала им не лезть не в свои дела, и пообещала собственноручно удавить любого, кто скажет тебе слово против.
– Проницательный. Почти слово в слово. А знаешь почему?
– Ты мудрая и дальновидная женщина, Молли, и прекрасно понимаешь, что вам меня не одолеть просто так, в бою или стрелой из-за угла. Ты решила пока есть возможность, использовать меня, а потом, скорее всего, попыталась бы отравить или заманить в хитрую ловушку. Но ты никогда не стала бы необдуманно рисковать своими людьми. Я знал это, когда просил у тебя помощи. Кроме того, мое дело было слишком важным, и я не хотел, чтобы твои люди путались у меня под ногами. Теперь я тороплюсь, и хочу попросить тебя дать мне беспрепятственно покинуть столицу, без засад и погонь, и за это я готов заплатить золотом.
Молли задержала руку над раскрытым ларцом и внимательно посмотрела на него.
– Ты хочешь откупиться от меня?
– Я хочу заплатить за твои услуги. Прошлое – это прошлое, Молли. Если позволить ему хватать нас за пятки – мы можем остаться без будущего…
– Возможно ты прав, Сорлей. Но мне не нужны твои деньги.
– Что же ты хочешь?
Женщина прикрыла ларец, посмотрела на свои руки и вздохнула.
– Тихий Дом тоже платит долги. Долги чести… Я всего-навсего неграмотная женщина, пытающаяся по-своему выжить в этом мире, и многих вещей я не понимаю, но твердо знаю одно – в этом мире что-то случилось. Может вчера, может год назад, может раньше. То что произошло – изменило людей, в худшую сторону или в лучшую – неважно, важно то, что люди стали другими. Ты говоришь о золоте, а я думаю совсем о другом…
– Действительно, Молли, все сильно изменилось, если уж даже ты не думаешь о золоте… – Аттон улыбнулся и многозначительно покосился на черный ларец с деньгами.
– Попридержи язык, наемник… Я думаю сейчас о том, какое применение найти твоим талантам, чтобы в тоже время держать тебя подальше от столицы. Кстати, какую страну ты намерен теперь осчастливить своим присутствием?
– Дела требуют моего присутствия в Аведжии.
Услышав ответ женщина одобрительно кивнула.
– Подойдет. Ты рассчитаешься со своими долгами, а я со своими, если поможешь одной особе добраться до лагеря контрабандистов в долине Термек. Это к югу от даймонского тракта…
Аттон уперся подбородком в кулак и задумался. Большая Ма придвинула к себе кружку, сделала пару глотков и продолжила:
– Не делай вид, что раздумываешь над моим предложениям. Я знаю, что ты уже согласен, я вижу это по твоим наглым глазам…
Аттон поскреб недельную щетину, вздохнул и согласно кинул головой.
– Я знаю где находится Термек, мне даже не придется делать крюк. Кто эта особа и почему Тихий Дом оказался у нее в должниках?
– Задашь ей эти вопросы по дороге, Сорлей. Думаю, скучать вам не придется…
На выезде из города Аттон остановил лошадей и спешился. До городских ворот оставалось совсем ничего, но странное предчувствие, не покидающее его с того самого времени, как они оставили Опорный Замок Тихого Дома, теперь переросло в уверенность.
За ними никто не следил, да и в этом не было особой нужды, но где-то там впереди их ждала засада, и теперь он был в этом совершенно уверен.
Виктория остановила свою лошадь чуть поодаль и вопросительно посмотрела на него. Аттон бегло оглядел свое небогатое имущество в седельных сумках, вытащил меч и закрепил перевязь за спиной. Затем он подошел к Виктории и глядя на нее снизу вверх, негромко спросил:
– Послушайте, госпожа Виктория… Пока мы не выехали на тракт, возможно вы поделитесь со мной, какие именно обстоятельства заставили вас так быстро покинуть город?
Виктория опустила платок, скрывающий нижнюю половину лица, и холодно ответила:
– Не думаю, что вам будет это особенно интересно, господин Сорлей. И это никак не связано с тем, что произошло вчера ночью в замке. Давайте поторопимся, ворота скоро закроются.
Пока она говорила, Аттон осмотрел ее лошадь, поправил упряжь и чуть подтянул стремена. Закончив, он вернулся к своим лошадям, оседлал гнедую и указал рукой на запад.
– Нас ждет долгий путь, госпожа Виктория. Думаю, вам стоит доверять мне.
– Молли, напротив, считает совершенно иначе.
– Это она перестраховалась. Я обещал ей, что доставлю вас в Термек в целости и сохранности, и я постараюсь сделать это. Скажите хотя бы, чего нам следует опасаться? Погони? Имперских разъездов? Бандитов с той стороны реки?
– Не думаю. Я покидаю город добровольно, за мною не будет никакой погони, и имперские посты мне не страшны, на этот случай у меня есть подорожная из самой канцелярии Вивлена.
