– А я ничего такого не чувствую.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся отец, достал из кармана сигареты и закурил.
– Где-то готовят карри! – внезапно воскликнул мальчик, принюхиваясь. – Ой, я просто до смерти проголодался, папа. Давай поедем сразу, хорошо? Здесь уже немного осталось.
– Ну что же, – сказал отец. Он со вздохом раздавил сигарету подошвой теннисной туфли и снова взялся за руль.
Отец и сын синхронно поставили одну ногу на педаль и оттолкнулись другой. И в этот миг, когда оба велосипедиста, стартуя, смотрели на дорогу прямо перед собой, по перекрестку промчалась гигантская тень. Земля сотрясалась.
Тень была окутана аурой массы, мощи, напора. Бульдозера, десятитонного грузовика.
В глазах у отца и сына запечатлелось мелькнувшее на секунду видение толстой и гладкой, почти глянцевой кожи животного и перекатывающейся под ней могучей мускулатуры.
Оба резко остановились, по-прежнему глядя прямо вперед и судорожно сжимая руль. В свете уличных фонарей ходила клубами густая пыль. Дрожь земли у них под ногами постепенно стихала, но где-то в глубине ее, казалось, все тянулось и тянулось недовольное ворчание.
Потом совершенно внезапно это глухое ворчание смолкло. Каким-то ненатуральным образом, словно выключили звукозапись. Округа вновь наполнилась звуками телерекламы, хныканьем младенцев и аппетитными запахами готовящейся еды.
«А не взглянуть ли нам?…» – одними глазами спросил отец у сына, и мальчик утвердительно кивнул. Они подкатили к перекрестку, остановились и посмотрели налево.
Цепочка фонарей, уходящих вдаль, едва горела, но этих тусклых пятен света было достаточно, чтобы увидеть взломанный асфальт. Канавы и трубы свидетельствовали о том, что здесь поработали водопроводчики или газовщики.
– Куда же оно могло подеваться? – удивился мальчик.
– Кто его знает…
Какое-то время они стояли в молчании.
– Как ты думаешь, папа… что это было? Отец пожал плечами.
– А я вот подумал, что это носорог, – сказал сын. – Для коровы оно слишком большое, семь или восемь метров в длину и вдвое выше вон того забора. Получается, три метра или даже больше в высоту.
– А! – снова сказал отец и махнул рукой. – Носорог, конечно, может сбежать из зоопарка. Иногда. Крайне маловероятно, но в принципе возможно, однако… Разве ты не заметил, что у него два рога на голове?
– На голове?… Действительно, было похоже на пару рогов.
– Вот почему это животное никак не может быть носорогом.
– Выходит, все-таки корова? То есть бык?
– Может быть. Хотя теперь рогатый скот так просто в городе не встретишь. Но бык мог вырваться с одной из ферм по соседству, должно быть, удрал с пастбища.
– Правда, папа?
– Да, если он с разбегу налетит на грузовик… Вот это будет цирк!
– Точно!
Мужчина и мальчик еще раз посмотрели на уходящую влево улицу и старательно прислушались. Ничего. Лишь обычные мирные вечерние звуки, говорящие о тихих радостях и уюте домашнего очага. Никакого намека на то, что в городе могло произойти нечто неладное.
Отец задумчиво покачал головой. «Будь я здесь один, то наверняка решил бы, что это галлюцинация».
Наконец отец и сын молча оседлали свои велосипеды и заторопились домой. Улица стала круто взбираться по склону холма, так что им пришлось еще раз остановиться для отдыха.
Старый город остался внизу у них за спиной. Мужчина и мальчик обернулись посмотреть, но нигде не увидели ничего необычного. Ни огромной тени, ни вздымающейся пыли, и земля под ногами больше не дрожала.
– Папа, а хвост ты разглядел? – вдруг спросил сын.
– М-м… что такое?
– Разве ты не заметил? Он какой-то странный, приплюснутый!
Наконец велосипедисты доехали до вершины холма, миновали редкую рощицу, и теперь перед ними открылась широкая панорама их новенького пригорода.
Все дома здесь были недавно отстроенные и красивые, и все окна в них весело светились. Но сверху они выглядели слишком приземистыми, словно сгорбились, пытаясь припасть к земле. Наверное, так казалось из-за резкого сияния развешенных на улицах тут и там голубоватых ртутных ламп.
Мать уже приготовила ужин.
– Да что вы говорите? – Ее рука застыла на полпути к тарелке. – Это было животное? Такого размера? – Она подозрительно поглядела сперва на отца, потом на сына.
– Да, мама! Такое большое, что я сразу подумал про носорога!
– Носорог? Но это ужасно. Должно быть, весь старый город взбудоражен.
– Представь себе, там все спокойно. Даже шума больше не слышно, он прекратился буквально в одно мгновение.
– Правда-правда! Как будто мы до этого вообще ничего не видели и не слышали.
– Но так ведь не бывает. А, теперь я поняла! Вот почему вы наперегонки помчались к телевизору. И что, сообщили о вашем чудище в новостях?
– Ни единого слова. Но, вероятно, еще рано, слишком мало времени прошло.
– Ох, папа, оно непременно должно попасть в теленовости! Семь-восемь метров в длину и высотой по крайней мере три метра!
– По-моему, ты сильно преувеличиваешь, – сказала сыну мать. – Разве ты когда-нибудь видел корову подобного размера? Или хотя бы слышал о такой? Нет, это просто ваши дурацкие шуточки! Вы оба меня разыгрываете, да?
– Вовсе нет, мама. Мы все видели собственными глазами, ведь правда, папа?
– Правда. И разве плохо, если это окажется корова? Из нее можно будет нарезать бифштексов на пятьсот человек или даже больше.
– Ох, прекрати! Повеселились и хватит, я уже все поняла.
Женщина громко, заливисто расхохоталась. Отец и сын переглянулись. Когда мать перестала смеяться, отец издал короткий и резкий смешок.
– Ну, в общем, вряд ли это имеет значение. Наверное, сперва случился подземный толчок, а после эта штука вдруг проскочила мимо нас. Мы оба были в шоке, разумеется. Понятно, это была не собака и не свинья, а животное довольно крупного размера, но оно показалось нам гораздо больше из-за тени, которую отбрасывало под фонарем. Логично?
– Да, папа.
Сын кивнул, хотя не был удовлетворен таким объяснением, уткнулся в тарелку и прилежно заработал палочками.
По телевизору стали показывать варьете. Скудно одетая девушка-евразийка, размахивая руками и ногами, пела гнусавым, напряженным, завывающим голосом. Глядя на экран, мать вновь пронзительно расхохоталась.
– Что-то смешное?
– Эта певица! Она только что прочистила свой нос!
– И что же это означает?
