— Ну и что с ним? — Гарри откинулся назад на стул.
— А это просто доказывает, что я была типа права насчет всего этого Принца-Полукровки, — сказала она.
— Ну и что мне делать, Гермиона? Как ты думаешь, как я себя чувствую сейчас?
— Нет, нет Гарри, я совсем не это имела в виду! — она обернулась, чтоб удостовериться, что их никто не может подслушать. — Это про то, что я была права насчет того, что эта книга принадлежала Ейлин Принц. Ты не поверишь…она была мамой Снейпа!
— Я думал, что она не была такой уж изобретательной, — сказал Рон. Гермиона не обращала на него внимания
— Я просматривала старые Пророки, и там было небольшое объявление о том, что Эйлин Принц вышла замуж за мужчину по имени Тобиас Снейп, а потом объявление о том, что она родила…
— …убийцу, — закончил Гарри
— Ну. да, — сказала Гермиона. — Поэтому…я была почти права. Снейп должен был быть горд тем, что он «полупринц», ты понимаешь? Тобиас Снейп был Магллом, как я поняла с Пророка
— Да, все сходится, — сказал Гарри. — Он делал вид, что он чистокровный маг, чтобы втереться в доверие к Люциусу Малфою и остальным…он точно такой же как и Вольдеморт. Чистокровная мать, отец-маггл…он стыдился своих родителей, хотел сделать так, чтобы его боялись, использовал Черную Магию, и придумал себе впечатляющее имя — Лорд Вольдеморт — Принц-Полукровка…Как мог Дамблдор не заметить…
Он замолк, уставившись в окно. Он не мог не думать о непомерной доверчивости Дамблдора к Снейпу…но как Гермиона только что ему напомнила, он, Гарри, тоже повелся на это…несмотря на гадкость заклинаний, которые были там написаны, он не верил, что мальчик, который был таким умным, который так сильно ему помог…Помог…сейчас это было самой жуткой мыслью…
— Я все еще не могу понять, почему он не выдал тебя, если ты использовал эту книгу. — Он же знал, кто тебе помогает…
— Он знал, — с горечью сказал Гарри. — Он узнал, когда я воспользовался Сектумсепрой. Ему даже не нужна была Легименция…возможно, он знал это и раньше, когда Слизнерог рассказывал ему про мои блестящие успехи в Зельях…я не должен был оставлять его старую книгу на дне того серванта, не так ли?
— Но почему он тебя не выдал?
— Я думаю, что он хотел ассоциироваться с этой книгой, — сказала Гермиона. — Я не думаю, что Дамблдору бы очень понравилось, если б он это узнал. И даже если б Снейп сделал вид, что она не принадлежит ему, Слизнерог бы тут же узнал его почерк. Так или иначе, книга была в старом классе Снейпа, и я думаю, что Дамблдор знал о том, что его маму звали Принцем.
— Я должен был показать эту книгу Дамблдору. — сказал Гарри. — Он все время показывал мне, каким злым был Вольдеморт даже в школе, и я меня было доказательство, что и Снейп…
— «Злой» это очень сильное слово, — тихо сказала Гермиона
— Но ты же все время говорила мне, что эта книга опасна!
— Я пытаюсь сказать, Гарри, что ты слишком себя винишь. Я думала, что у Принца было плохое чувство юмора, но я никак не могла знать, что это был будущий убийца
— Никто из нас не мог знать, что Снейп…ну, вы понимаете, — сказал Рон.
Они замолчали, каждый думал о своем, но Гарри был уверен, что каждый из них обдумывал следующее утро, когда тело Дамблдора будет предано земле. Гарри никогда раньше не был на похоронах, когда умер Сириус, ему некого было хоронить. Он не знал, чего ему стоит ожидать. Он был немного взволнован тем, что он увидит, что будет чувствовать. Он задавался вопросом, станет ли смерть Дамблдора реальностью для него, когда похороны закончатся. И хотя иногда эта ужасная мысль накатывалась на него, несмотря на то, что все в замке только про это и говорили, он все еще не мог поверить, что Дамблдор действительно ушел от них. Он не мог признаться, что также как и с Сириусом, он отчаянно пытался найти способ вернуть Дамблдора…Он чувствовал холод цепочки фальшивого Хоркрукса в своем кармане, который он всюду с собой носил, не как талисман, а как напоминание того, сколько это стоило, и сколько еще осталось сделать.
Гарри встал рано на следующий день, чтобы сложить свои вещи, Хогвартс Экспресс отправлялся через час после похорон. В Большом Зале все были подавлены, одетые в парадные мантии, но ни у кого не было особенного аппетита. Профессор МакГоннагал оставила стул-трон посередине стола учителей пустым, на стуле Хагрида тоже никого не было: Гарри подумал, что он возможно не мог пережить этот завтрак, а место Снейпа было бесцеремонно заполнено Руфусом Скримгором. Гарри пытался не столкнуться взглядом с его желтыми глазами, когда он осматривал Зал, но у Гарри было неприятное ощущение, словно он смотрел прямо на него. В окружении Скримгора Гарри увидел рыжие волосы и очки Перса Уизли, Рон даже и знака не дал, что он заметил Перси, хотя и с неожиданной злобой начал кромсать кусок копченой рыбы.
За столом Слизерина Краб и Гойл о чем-то тихо разговаривали. Они смотрелись довольно неулюже и одиноко без высокой бледной фигуры Малфоя, руководящей ними. Гарри не сильно задумывался о Малфое. Его ненависть была вся отдана Снейпу, но он не забыл ни страх в его голосе на Башне, ни то, как он опустил свою палочку перед тем, как подошли другие Пожиратели Смерти. Гарри не мог поверить, что Малфой мог убить Дамблдора. Он не любил Малфоя за его любовь к Темным Силам, но сейчас ему стало его даже немного жаль. Гарри не знал, где сейчас Малфой, и что заставлял его сделать Вольдеморт под страхом убийства его родителей?
Толкнув Гарри в ребра, Джинни прервала его мысли. Профессор МакГоннагал встала со стула, и шум в Зале сразу же стих.
— Уже почти время, — она сказала. — Пожалуйста, проследуйте за Главами ваших Домой во двор. Гриффиндорцы, за мной.
Они встали со своих скамеек практически в полной тишине, Гарри заметил Слизнерога во главе колонны Слизеринцев, одетого в потрясную длинную изумрудную мантию, вышитую серебром. Он никогда не видел, чтобы Профессор Спраут, глава Дома Хаффлпафф, выглядел настолько чистым, на его шляпе не было ни единой дыры. Когда они дошли до Переднего Зала, то увидели, как Мадам Пинц (кто это такая, не помню) стоит рядом с Филчем, она в черной вуали, которая ниспадала ей до колен, а он в старом черном костюме и галстуке, отдававший запахом моли.
Они направлялись, как увидел Гарри, выйдя на каменные ступеньки перед входными дверьми, к озеру. Его обдавало теплотой солнца, когда они в тишине шли вслед за Профессором МакГоннагал к месту, где по рядам стояли сотни стульев. Между ними был проход, а спереди стоял мраморный стол. Все стулья стояли лицом к нему. Это был самый прекрасный летний день.
