— Мой отец никогда не брал меня на роды. То есть, он говорил мне, что я должен делать, но я не знаю, смогу ли я это сделать, — начал заикаться он.
— Придется, — серьезно сказал я. — Скажи, чем мы можем тебе помочь?
Тривет покачал головой, затем выпрямился. Он снял пальто и закатал рукава рубашки.
— Мне понадобится чистая теплая вода, достаточно ткани и что-нибудь, во что можно завернуть ребенка. И нож, — перечислил Тривет. Он не добавил, для чего он ему нужен, и ни у кого из нас не хватило смелости спросить. Я побежал за водой, надеясь, что Грег тем временем позаботится об остальных вещах.
Когда все было готово, Тривет заставил Грега сесть на кровать, а Лизу держать в сидячем положении. Она сама была почти без сил, и нам потребовалось несколько минут, чтобы привести ее в нужное положение. Она пыталась помочь нам, но любое движение вызывало только боль. Она не кричала и не хныкала, но одного взгляда на то, как она кусает губы в кровь, было достаточно, чтобы я понял, как она страдает.
— Лиза. Когда наступят следующие схватки, ты должна попытаться тужиться. Грег будет держать тебя, а Самуэль будет помогать, надавливая на живот. Но ты должна попытаться помочь нам. Ты поняла? — Лиза только слабо кивнула в ответ. Казалось, она даже не заметила его слов. Свободной рукой она поглаживала живот, все время бормоча что-то нечленораздельное.
Я наклонился ближе, чтобы лучше понять ее. — Я не хочу умереть, — бормотала она снова и снова, усилием воли сдерживая слезы за веками.
— Тривет, не волнуйся. Я знаю, что ты сможешь это сделать, — неожиданно спокойно произнесла она. Затем ей пришлось сделать несколько резких вдохов. Возможно, чтобы прогнать прилив боли, которая не давала ей покоя. Когда она снова заговорила после этого, к ней словно вернулась та энергичная женщина, с которой я познакомился совсем недавно.
— И Фрундор поможет тебе, потому что он мой должник. Я не должна умереть, и мой ребенок тоже. Так начни, черт возьми, заботиться, Фрундор! Мне все равно, чего тебе это будет стоить, но ты должен помочь. Если ты хочешь получить законного наследника трона, то перестань, черт, дуться и сделай что-нибудь!
С последним словом она вскрикнула от боли, которую больше не могла выносить, и рухнула обратно в объятия Грега. Ее руки крепко обхватили выступающий живот. Слезы текли по ее лицу, и у нее больше не было сил притворяться, что ничего не болит. С каждым новым приступом боли она кричала все сильнее и сильнее. И каждый раз, по команде Тривета, я надавливал на ее живот, причиняя ей еще большую боль.
Затем, когда вокруг ее тела появилось голубое свечение, я чуть не вздрогнул от шока. Лиза пыталась тужиться почти час, но с каждой попыткой теряла силы. У нее уже не было сил даже кричать. Она просто продолжала кусать свои окровавленные губы и делать то, что говорил ей Тривет.
Нам пришлось ждать еще две схватки, прежде чем Тривет взял ребенка на руки. Громким ревом он показал, что жив и, надеюсь, здоров. Тривет с помощью ножа перерезал пуповину, соединявшую младенца с матерью, затем быстро обмыл его и завернул в приготовленное.
— У тебя сын, — он осторожно положил сверток на грудь Лизы. Грег держал Лизу одной рукой, а ребенка — другой. — Как его будут звать?
— Майкл, — прошептала Лиза, пытаясь поднять руку, чтобы погладить ребенка. С третьей попытки у нее, наконец-то, получилось. Осторожно, одним пальцем, она погладила розоватую щеку, от которой не могла оторвать глаз. Возможно, она боялась причинить ему боль своими движениями.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказали мы все трое одновременно. И, наверное, впервые ощутили, что Лиза не будет протестовать. Грег осторожно соскользнул с кровати, нежно поцеловал её в губы и положил обратно на подушки. Через несколько мгновений она уже спала. Никто из нас не собирался выходить из комнаты.
Тривет извлек из-под кровати воду и охапку тряпок, сел на пол, прислонился к стене и уставился в пространство. Грег осторожно взял сына на руки и сел с ним в кресло, откуда мог видеть Лизу. Он ни на секунду не отводил от нее глаз. А я не мог сидеть сложа руки. Я продолжал двигаться взад и вперед по комнате. Беспомощность разрывала меня на части.
Вместо эпилога
Радость рождения наследника омрачает болезнь королевы. Роды и истощение наносят серьезный вред здоровью Лизы. Выясняется, что последнее время королеве в чай добавляли ядовитые травы. Только благодаря вмешательству дракона Фрундора, пророчество изменилось. Однако, процесс выздоровления, учитывая отсутствие медицины, занимает ни один месяц. Подозрение в отравлении падает на Маргариту, что в итоге подтверждается. После выздоровления и коронации Грега, пара воссоединяется и воспитывает принца Майкла. Однако отравление не проходит безболезненно для организма королевы. Только через восемнадцать лет у них рождается дочь — Эбигейль Элат. В это же время их сын Майкл знакомится с девушкой Мариной, которая появляется в Алдорме из мира Лизы. У молодых людей завязываются романтические отношения.
Грег Элат — во время болезни королевы управляет королевством. Его сестра Маргарита считает, что только она может претендовать на трон, как истинный наследник. Она обращается к Адамару Брангану за военной помощью. Во время кризиса драконы коронуют Грега на Равнине Смерти. Маргарита, убегая, произносит проклятие, в результате которого королю приходится иметь дело с набегами варваров. Кризис длится два года. Грег прощает Маргариту и благословляет ее на брак со своим другом Триветом. В это же время он находит верного помощника, советника и друга — Северина Транта.
Самуэль Антарес — проведет год в Алдорме. В процессе общения в Лизой, не осознавая этого, он влюбляется в нее. Ему придется выступить переговорщиком между королевским регентом (Грегом) и его сестрой Маргаритой, которая утверждает, что является единственной законной наследницей престола. У него с самого начала были натянутые отношения с Маргаритой, а после того, как он узнал, что она виновата в отравлении Лизы, его антипатия превращается в ненависть. Маргарита готова начать войну за трон. В ссору вмешиваются драконы. Красный дракон коронует Грега.
Вернувшись в Тристенол, Самуэль погружается в работу, стараясь не думать о времени, которое он провел в Алдорме. Однако, он не может забыть Лизу и носит медальон с ее изображением, никогда не снимая.
Когда он узнает о помолвке Тривета и Маргариты, он не может понять, как Тривет мог ее простить, и прекращает и без того нерегулярное общение.
После смерти Лутомара Нимана и назначения его сына Рыка королевским регентом, Самуэль становится правой рукой Рыка. Он восстанавливает, а потом и возглавляет шпионскую сеть Тристенола.
С Триветом он возобновляет отношения после того, как он и Рыко чуть не погибнут в подземельях Алдормы.
Карл Силони — Во время болезни королевы именно он предлагает сместить регента. Затем, когда получает письмо от Маргариты с просьбой о военной поддержке, он идет к регенту, несмотря на разногласия, и выражает ему свою поддержку. Когда Грег становится королем, Карл без проблем преклоняет колени, но все еще сохраняет свои претензии к такому королю. Он отказывается от казни Адамара Брангана за его предательство и вместо этого приговаривает его к пожизненному заключению. Вера в короля постепенно крепнет, но их отношения всегда отмечены легким недоверием, и они никогда не будут друзьями. Однако именно он занимает место первого советника, когда Тривет Вейл покидает этот пост.
Северин Трант — во время болезни королевы он сомневается, была ли его вера в выбор королевой регента, оправданной. Поэтому он соглашается с предложением герцогов, свергнуть регента и продолжать править вместе до тех пор, пока принц не возьмет власть в свои руки. В это время ему и другим герцогам открывается правда о происхождении Грега Элата, Тривета Вейла и королевы Элизабет Фир Ниман.
