— Так в чем суть проклятия? — нетерпеливо перебил Марсий.
— Любого, кто посягнет на трон, постигнет болезнь, как и его потомков — следующих шестерых королей в роду. Через семь поколений ситуация повторится. И так далее…
— И так далее… — потрясенно повторил Марсий. — То есть, хотите сказать, с моего отца начался новый период «Семи поколений печали»?!
— Именно.
— И как долго проклятие действует? Может, срок годности уже вышел?
Трэйтор Фьерский не оставил щелки для надежды.
— Пока не иссякнет род.
Последнее слово упало в многозначительной тишине, как та с трудом выжатая им капля.
— Как снять проклятие? — вскричал Марсий, тряхнув горбуна за плечи. — Должен же быть какой‑то способ?
Предок подвёл его к мозаике и ткнул в надпись:
— Здесь написано, что оно будет снято тогда, когда законный король вернется на трон.
— То есть никогда, малец, — подал голос Утер Затейливый. — Этот, — он кивнул на интригана, — обрубил мой род, подослав убийц к моему мальчику.
— Вообще‑то Александр сбежал, — признался тот после паузы. — И есть шанс, что наплодил потомков.
— И ты все эти годы молчал? — взревел здоровяк, схватил горбуна за грудки, оторвав от пола, и потряс, так что ножки болтались.
— Какая разница: сказал — не сказал? — раздраженно вскричал тот. — Нам‑то уже всё равно!
Утер Затейливый с ревом разжал пальцы, вцепился в свои волосы и заметался по площадке, пытаясь успокоиться.
— Я знаю выход! — обрадовался Марсий. — Оба короля удивленно повернулись к нему. Недавно объявилась ваша наследница, — заявил он Утеру Затейливому, — и попыталась захватить трон. Вообще‑то она больше сгодилась бы на роль вашей наследницы, — неприязненно заметил он, обращаясь к горбуну.
— Невозможно, — Трэйтор Фьерский снова ткнул в мозаику. — Здесь четко сказано: «король», то есть лицо мужского пола. Так что это не может быть женщина.
Голова у Марсия пошла кругом, мысли поплыли:
— Да что это за место такое?! — вскричал он.
Оба короля снова удивленно на него воззрились:
— Как, разве ты не знаешь?
— А иначе бы спрашивал?!
— Это Пещера Бессмертных Королей, — сообщил Трэйтор Фьерский. — Название неофициальное, введено мною просто для удобства. Я велел похоронить останки Утера как можно дальше от Затерянного королевства. И эти остолопы не нашли лучшего места, как волшебная пещера — единственный уголок на земле, в котором не существует смерти. То есть технически‑то мы, конечно, давно мертвы, но здесь вполне себе живы.
— Они не знали, что она волшебная, — заметил Утер, подталкивая носком вылетевший кусочек мозаики обратно.
— Да уж, — проворчал горбун, — это я выяснил, когда Затейливый начал являться мне в кошмарах. Тогда приехал сюда, и всё открылось. В любом случае видеть нас могут только другие короли — вот как ты.
— Жаль, не вышло тогда тебя прихлопнуть, — вздохнул здоровяк, разглядывая свои руки, словно поражаясь, как это они упустили добычу.
— Ты пытался, просто я, как всегда, оказался на шаг впереди, — успокоил горбун и повернулся в Марсию. — По возвращении я отдал специальное распоряжение: никогда ни под каким видом не приближаться к этой пещере. Поэтому теперь у меня к тебе вопрос: Какой недоумок похоронил меня рядом с ним?! Я ведь четко обозначил в своей последней воле: «НЕ ХОРОНИТЕ МЕНЯ И МОИХ ПОТОМКОВ РЯДОМ С УТЕРОМ ЗАТЕЙЛИВЫМ».
в это же самое время в Затерянном королевстве…
— Вам не кажется, что здесь написано: «НЕ хороните меня и моих потомков рядом с Утером Затейливым»? — Сир Высокий развернул к господину Буковецу трактат «Церемонии и обряды погребения особ королевской крови», в котором не хватало одной страницы — той самой, что путешествовала сейчас с двумя беглецами.
Библиотекарь протер очки и низко склонился над магической копией последней воли первого узурпатора. Перечитал, беззвучно шевеля губами, повертел так и сяк и изрек:
— Почерк неразборчивый. По — моему, здесь всё же написано: «ПОхороните». А почему вас это удивляет? Наверняка, мерзавец раскаялся под конец жизни, вот и решил упокоиться рядом с преданным королем, надеясь хоть в загробном мире вымолить у того прощение.
обратно в пещеру…
— С самого начала следовало заменить того писца. А ещё лучше четвертовать! — Трэйтор Фьерский раздраженно расхаживал взад — вперед перед своим саркофагом, потирая ручки. — Но супруга настояла на его кандидатуре, мол, способный и прилежный мальчик. Наверняка, шашни с ним крутила!
Марсий сжал виски и потряс головой, пытаясь уместить туда всё, что узнал.
— Так это место называется Пещерой Бессмертных Королей из‑за вас?
— Да, — горбун прекратил беготню и небрежно махнул в сторону стен. — А ещё из‑за них.
Марсий перевел взгляд на стены и почувствовал, как желудок прилипает к позвоночнику, давая дорогу ужасу.
Стены шевелились.
Он‑то думал, что все эти шепотки из темноты ему только мерещатся. Да и вообще в подобных местах шорохи и всякие потусторонние звуки не редкость. Но теперь понял, что исходили они от тех самых «ящиков» в стенах — комодах.
— Так это всё…
— Мои потомки и твои предки. Говорю же: остолопы. Из‑за той ошибки стали всех их хоронить здесь. Правда, к счастью, какое‑то время спустя от традиции по тем или иным причинам отказались. А то стало совсем не протолкнуться.
Словно в подтверждение вделанные в стены саркофаги заскрипели, заелозили отодвигаемые плиты, зашелестели голоса, обсуждая с соседями происходящее. Кто‑то приветственно помахал Марсию.
— Так, всё, с меня хватит! — отрезал он. — Я ухожу.
— Всё‑таки решил поспешить с произведением потомства, — понимающе кивнул горбун.
Но Марсий уже не слушал: развернулся и помчался со всех ног к выходу.
— Стой, а приходил‑то ты вообще зачем? — крикнул ему в спину первый предок.
— А прощаться нынче не модно? — вторил ему Утер Затейливый.
Марсий только махнул рукой и скрылся за поворотом.
Всю дорогу до выхода он бежал так, словно за ним гнался некто с ножницами, укорачивая нить жизни при малейшем промедлении. Он почти ощущал на шее холодное дыхание и слышал в темноте мерзкое пощелкивание лезвий.
* * *
Никогда ещё Уинни не видела Марсия таким, как в тот миг, когда он выбежал из пещеры. Он из неё буквально выпрыгнул. На ходу схватил её за руку и потащил к грифону.
Его появлению Уинни обрадовалось. Уже стемнело, поэтому она начала всерьез волноваться.
— Едем, — сказал Марсий, поднял Карателя невежливым толчком и взял её за талию, собираясь подсадить.
