В тот вечер, когда солнце уже скрылось за вершинами гор и оттуда, словно ползучее растение в поисках света, начал спускаться туман, дворфы позволили армии северян, идущей от ущелья Ведьм, догнать их. Они ждали в каньоне, на дне которого громоздились гигантские скалы, перемещающиеся коварными пропастями, и напали в тот момент, когда северяне карабкались по открытому склону. Дворфы удерживали свои позиции достаточно долго, а когда наступление противника захлебнулось, снова отступили. С наступлением ночи их преследователи потеряли ориентацию и вынуждены были остановиться.
К рассвету дворфы исчезли. Северяне снова пошли вперед, сгорая от нетерпения как можно скорее прекратить эту игру в кошки-мышки. Однако в полдень дворфы в очередной раз удивили их. Теперь они заманили врагов в ущелье, заканчивающееся тупиком, а когда те попытались выбраться оттуда, ударили по их неприкрытым флангам. Пока северяне опомнились, дворфы снова исчезли. Так продолжалось весь день: очередная атака, потом отступление. Меньшая армия насмехалась и унижала большую. И все-таки южная оконечность гор неотвратимо приближалась.
Игра принимала серьезный оборот. Один неверный шаг — и дворфам конец. Гонцы сновали туда-сюда между отрядом, изматывающим врага, шедшего с севера, и дворфами, удерживающими ущелье Петли на юге. Главным было согласовать время. На юге противник напирал изо всех сил, чтобы овладеть ущельем Петли, но дворфы держались стойко. К тому же защищать ущелье Петли было легче, чем взять его, независимо от численности войск с каждой стороны. Однако на рассвете дворфы оставили его и стали отходить. Они делали это медленно и осторожно, чтобы у северян создалось впечатление в близости собственной победы. Армия Чародея-Владыки должна была взять ущелье и ждать, когда их соратники загонят отступающих под напором превосходящих сил дворфов прямо им в руки.
Близился рассвет, и, пока одна часть армии северян занимала ущелье Петли, другая неуклонно двигалась к югу. Зажатым между ними дворфам бежать было некуда.
Весь день войско Рабура старалось замедлить наступление врага на юг. Король дворфов использовал все тактические приемы, которыми овладел за тридцатилетнюю войну с гномами. Он обстреливал агрессоров при любой возможности, а если такие возможности не возникали сами собой, то создавал их. Рабур поделил армию на три части, с тем чтобы у врага была очевидная цель, которую ему нужно преследовать. Командование этим самым большим отрядом он поручил своим генералам. Два отряда поменьше, один под командованием самого Рабура, другой под предводительством его сына Вирика, действовали словно клешни, хватающие северян на каждом шагу. Действуя слаженно, они заманивали врага то в одну сторону, то в другую, а когда его фланги оголялись, по очереди наносили удары. Дворфы вертелись и извивались вокруг огромной армии противника с ошеломляющей быстротой, не позволяя поймать себя и атакуя снова и снова.
К вечеру оба отряда соединились, отступив сколько было возможно. Ночь и туман служили вполне хорошим укрытием, суля надежду, что расправа будет отложена до утра. Однако охота на дворфов продолжалась, ибо северяне слишком разозлились, чтобы ждать. До ущелья Петли оставалось всего несколько миль. Дворфы, по мнению нападавших, оказались в ловушке: у них не было пространства для маневра и места, где можно спрятаться, и северяне были уверены, что смогут взять реванш.
Когда наступила ночь и над оконечностью долины, куда отступили дворфы, сгустилась тьма, Рабур разослал разведчиков с приказанием подать сигнал, если противник приблизится. Время шло, и действовать надо было быстро. Позвали Гефтена, и он, самый опытный из дворфов по части обороны, подготовил задуманное ранее отступление. Его предполагалось начать, как только стемнеет, и закончить в полночь. Это был самый важный момент плана, разработанного королем и Риской сразу же по возвращении друида из Паранора, плана, который основывался на сведениях, известных только дворфам. Никто, кроме них, не знал, что существует третий проход в горах. Вблизи того места, где соединились их отряды, неподалеку от ущелья Петли располагалось несколько связанных между собой проходов, тоннелей и уступов, которые, извиваясь, уходили из Вольфстаага на восток, в леса Центрального Анара. Гефтен открыл этот потайной ход несколько лет назад, обследовал его с маленьким отрядом дворфов и сообщил о нем королю. Эти сведения держались в строжайшем секрете. Лишь нескольким особо доверенным дворфам разрешалось время от времени пользоваться этим проходом, дабы убедиться, что он свободен, и запомнить все изгибы и повороты. Никому другому этот путь не показывали. Риске поведал о нем Рабур несколько лет назад. Когда армия Северной Земли двинулась на восток, Риска вспомнил об этом и у него возник план.
Теперь дворфы осуществляли этот план. Они растянулись в длинную цепочку, уходившую на восток в горы по маршруту, тщательно выбранному Гефтеном. Начали возвращаться разведчики, докладывавшие, что северяне приближаются ко входу в долину. Предстояло осуществить самую ответственную часть хитроумного плана — задержать северян, пока дворфы благополучно не уйдут прочь. Рабур вместе с Риской и небольшой группой из двадцати добровольцев пошел на север. Они расположились среди нагромождения камней, откуда просматривался широкий вход в долину, и, как только появился авангард армии Чародея-Владыки, пошли в атаку.
Это был точный мгновенный удар, рассчитанный только на то, чтобы нарушить строй и внести замешательство, поскольку северяне имели колоссальный перевес в численности. Из своего укрытия в скалах дворфы принялись обстреливать противников из луков, чтобы обратить на себя внимание, а затем отступить. И все же уйти оказалось нелегко. Рассвирепевшие северяне погнались за ними. В темноте горы были полны опасностей: грозные зубчатые скалы, коварные глубокие пропасти и, как всегда в Вольфстааге, мало света. С высоких пиков, клубясь, сползал туман, окутывая все, что находилось на дне долины. Дворфы, лучше, чем их преследователи, знавшие местность, стремительно скользили по лабиринту, но северяне оказывались повсюду, карабкаясь прямо по скалам. Некоторых из защитников догнали, другие сбились в пути. Бой был жестоким. Риска воспользовался магией и, послав огонь друидов в самую гущу преследователей, оттеснил их. Ему на глаза попалась кучка порождений Тьмы, которые остервенело рвались к отчаянно отбивающимся дворфам, и друиду пришлось задержаться, чтобы отбросить и этих.
Они чуть не поймали его. Завидев вспышки огня друидов, чудища окружили Риску с трех сторон. Блеснули мечи, и порождения Тьмы кинулись на него, стараясь повалить на землю. Дворф дрался с восторгом и яростью. Да иначе и быть не могло, ведь он родился воином. Могучий и стремительный, Риска был непобедим. Отразив их удары, он отбросил нападавших и с помощью друидской магии, сделавшей его невидимым, ускользнул от них.
