– Да, – ответил Кантор, поскольку этот очень опасный господин знал о нём, похоже, не меньше, чем король. А то и больше.
– Красиво, – одобрил Флавиус. – Почему оставили работу?
– Здоровье пошатнулось.
– Жаль. А скажите, вы не знакомы, случайно, с человеком по имени дон Рауль? Возможно, сейчас он носит другое имя, но всё же… Где-то под пятьдесят, невысокий, худощавый, совершенно седой, но глаза молодые, синие и яркие.
– Нет, – ответил Кантор, подумав для виду. Уж слишком напоминал этот загадочный дон Рауль друга и советчика Амарго, бессовестного обманщика. – К сожалению. Наши контакты друг с другом ограничены. Я знаю только членов своей группы. Ни один не подходит.
– Если вдруг встретите, дайте ему знать, что корона заинтересована в контакте с ним. Интересам вашей партии это не повредит.
– Хорошо, – согласился Кантор, с нетерпением ожидая, когда же этому хинскому удаву надоест над ним издеваться и он, наконец, уйдёт отсюда.
– И ещё… Зачем вы ездите в Голдиану?
– Я не знаю, – честно ответил Кантор. – Я охранник. Мне не положено этого знать.
– Тогда я вам скажу. Ваши агенты выкрали у правительства чертежи какого-то оружия, а изготовить его у них нет возможностей. Поэтому они пытаются договориться с Багги Дорсом и его синдикатом, чтобы те изготовили для них партию оружия в обмен на эти чертежи. Возьму на себя смелость дать вам совет: известите своё руководство, что корона Ортана готова заключить с вами эту сделку на любых условиях, которые будут честно выполнены. А голдианцы вас кинут, как маленьких. Этот Багги Дорс – уголовник, и заключать с ним какие-либо сделки без гарантий чревато последствиями.
– Благодарю вас за предупреждение, – вежливо сказал Кантор. – Я обязательно передам своему командиру.
– Тогда позвольте откланяться.
Флавиус допил свой кофе, взял со стола папку, и они церемонно раскланялись. Когда за ним закрылась дверь, Кантор с неописуемым облегчением вздохнул и вытер взмокший лоб. Общение с такими людьми давалось ему с большим трудом. И что противно, на этом приключения не кончились. Сначала припёрлась какая-то придворная дама в поисках его величества, а не найдя последнего, начала откровенно заигрывать. К счастью, она додумалась представиться, и Кантор с радостью вспомнил, что с этой дамой он уже встречался лет семь назад в Лютеции. Он немедленно напомнил ей, где и при каких обстоятельствах они виделись, после чего дама изменилась в лице, холодно сообщила, что он обознался, и немедленно смылась, что от неё и требовалось. Кантор мысленно посмеялся, подумав, знает ли его величество, что его придворная дама была в своё время гордостью заведения мадам Лили и была известна на всю Лютецию как Камилла Сахарные Губки.
Едва негодующая дама удалилась, в гостиную ворвался, на ходу осыпая ругательствами стражников за дверью, расфуфыренный жлоб, весь увешанный какими-то золотыми бляхами, и потребовал немедленно подать ему сюда короля, чтобы этот беззаконный тиран объяснил ему, за что арестовали его ненаглядную дочь. Кантор, который уже начал злиться всерьёз, посоветовал очистить помещение, поскольку короля нет, и он не принимает. В ответ посетитель надулся, как индюк, и перечислил с десяток титулов и званий, полагая, что этим может внушить почтение наглому хаму. В ответ наглый хам, на которого титулы и звания не произвели никакого впечатления, показал ему два пальца и простыми словами послал в общепринятое место. Тем более что расфуфыренный жлоб оказался папашей той самой злобной графини, о которой рассказывал Элмар. Значит, её уже посадили, ай да Флавиус… Поскольку граф Монкар заколебался, ошалев от подобного обращения, Кантор посулил выставить его силком, живым или мёртвым, как получится. Это подействовало. Посетитель удалился, изрыгая чудовищные угрозы. Как только он ушёл, появился начальник стражи все с тем же популярнейшим вопросом – где король, и ему пришлось объяснять, где. А затем выслушивать ахи и охи по поводу короля и поздравления в свой адрес. В конце концов Кантору это надоело, он выглянул в коридор и отчитал стражников, что пускают всех подряд, а он тут должен выполнять работу королевского секретаря за бесплатно. И велел к королю никого не пускать.
Успокоившись на этот счёт, он вернулся к остывшему кофе, но буквально через минуту в гостиной появилась очередная посетительница.
– Вы тоже к королю? – устало спросил Кантор, еле сдерживаясь, чтобы не нахамить даме и мысленно проклиная непонятливых стражников.
– Нет, – жалобно сказала дама. – Я к вам. Или ещё к кому-нибудь. Но не к королю. Я только что из пещеры, мне никто ничего не может объяснить… Вы не знаете, что с Кирой? Она моя подруга…
Кантор подавил вздох и предложил даме кресло и бокал вина, вспомнив, что он же всё-таки кабальеро, а не засранец какой. Затем он познакомился с госпожой Эльвирой Люменталь и объяснил ей всё, что знал насчёт её подруги. Дама сразу успокоилась, достала сигареты и непомерно длинный мундштук, и поинтересовалась:
– А вы Ольгу ждёте?
– Да, – согласился Кантор.
– Я так и подумала. Она скоро прибудет, с ней ничего не случилось… Ой, а что здесь было? – вдруг испугалась Эльвира, заметив, что соседнее кресло заляпано кровью.
– В короля стреляли, – кратко пояснил Кантор.
– Да что вы говорите? Кто?
– Сегодня на банкете произошла небольшая заварушка, – объяснил Кантор. – Не буду пересказывать подробно, язык уже отваливается. Потери с нашей стороны – один подстреленный король, один здорово ушибленный гость из Мистралии, и один королевский шут в обмороке. Со стороны противника – шесть членов Комиссии порублены на лапшу… а арбалетчиков никто не считал.
– Вы? – в немом восхищении воззрилась на него Эльвира.
– Нет, не я. Один из гостей. – Он вдруг вспомнил соседа по столу и спросил, чтобы перевести разговор на другую тему: – А что, королевские паладины все имеют личный номер?
– Имеют, – чуть погрустнела Эльвира. – Но не постоянный, а как бы… Чем больше заслуг, тем ближе к началу списка.
– А у Элмара что, больше всех заслуг, или это просто потому, что он принц?
– Разумеется, потому, что принц. Но и заслуг у него тоже хватает, так что в данном случае все справедливо.
На этом, к неописуемой радости Кантора, их разговор был прерван. Посреди гостиной возникло серое облачко, из которого появились королевская семья Ортана и их придворный маг. Эльвира немедленно отстала от Кантора и бросилась к магу, Элмар потащил короля в спальню, за ним, как привязанный, побежал Мафей, и Кантор, наконец, смог спокойно выпить кофе, который уже безнадёжно остыл. Когда Эльвира удалилась, а принцы вернулись в гостиную, старик опустился в кресло и сказал:
