— А если не получится, ты же сама знаешь, второй попытки не будет.
— Сиятельные запретят.
— Пусть сколько угодно запрещают, обойдем это правило и в следующий раз что-нибудь придумаем. Я надеюсь что он не понадобится.
Третий Большой взрыв пережили — что поменялось? План давно готов, но никто не хочет брать на себя ответственность. Я приму все последствия!
— После трансформации, ты потеряешь разум. Слишком высокая цена.
— Мне все равно, зачем мне разум если я вижу страдания наших детей?
— Хорошо, я позову сестер. Мы тебе поможем. Относительно молодая звездная система, состоящая из желтого карлика и семи планет, находилась на самом краю шарового скопления.
Пространство вокруг второй планеты было буквально забито Собирателями. Они суетились: правили состав атмосферы, изменяли ландшафт материков, таскали водяные астероиды. Напоследок прошли систему частным гребнем зачищая ее от обломков и пыли, устраняя любые угрозы в будущем. Наконец они собрались в огромную сферу, в центре которой висела одинокая снежинка.
— Пора. — сказала Мария. — Удачи сестра, мы будем приглядывать за тобой. Миг — и снежинка сжалась в точку. Миг — и она превратилась в прекрасную женщину, крылья которой казалось обнимали весь мир. Миг — на том месте где она находилась, появилась искра света, разбрасывающая во все стороны радость и надежду. Миг — и она ринулась вниз. Планета поменяла цвет на нежно-опаловый.
— Сегодня родилась Великая мать. — сказала Мария. — Мы всегда будем помнить твою жертву сестра. Вспышка! Вспышка! Вспышка! Я плюхнулся в капитанское кресло и уставился на опаловую каплю планеты. По навертели, по накрутили тут всякого. Разгадка-то оказывается все время рядом была. Прямо хоть второй Новый завет пиши. Сиятельные творцы родили Собирателей. Те в свою очередь родили Великую мать, она родила всех остальных. И эти самые остальные от рук отбились, кроме хранителей конечно, которые на всякий случай подстраховались и создали ковчег. Все кто жил до этих эпохальных событий померли в одночасье. Никаких тебе глобальных катаклизмов, сами друг друга поубивали лишившись материнского благословения. И нынешние разумные тем же самым займутся. Лана их любит и прощает, но как только я ее увезу, причем по ее же просьбе, они развернутся во всю широту своих поганых душонок. Я покосился на кнопку запускающую огненные стены. Мне-то что делать? Куда бежать и кого спасать? Да и нужно ли? Собиратели куда как мудрее меня и то, на границах системы заслоном от флота Содружества стоят, тех кто сунулся жгут без разговоров. Симбионт в сети покопался и мне доносит, что еще тысячу лет назад в скоплении все спокойно было. Никаких тебе глобальных войн и геноцида. Пока отдельные товарищи войну за адамантит не затеяли и Лану по кусочкам растаскивать не начали. Приперлись и начали свою маму ржавыми ножиками пилить. Она терпела, пока они до единственной постоянной жилы добрались. Не знаю зачем она нужна и какую функцию исполняла, но явно очень важна была. И когда ее выработали, благотворное влияние Великой матери закончилось и разумные словно с цепи сорвались. Первое что приходит на ум — теория заговора. Нет ли у нас тут какого-нибудь завалящего Черного властелина или Великого хаоса? И кто тот человечек в пыльной комнате? Не пора ли его грохнуть? Что-то я не о том рассуждаю, у меня детей полный корабль, им на травке давно положено валятся или в теплой тине пузыри пускать. Судя по их виду, некоторым и на дне океана при давлении в тысячу атмосфер будет неплохо. А я тут об убийствах размышляю.
Решено — валим в соседнюю галактику, а там будем думать что делать дальше. Долг прежде всего. Пристроим ребятишек под крылышко Великой матери. Кстати, а как там мои приютские поживают?
— Искин, срочно направь фрегат с десантом дроидов в детский приют «Ягодка», детей усыпить и похитить. Займемся киднеппингом! Отправляемся к червоточине через три часа. Собиратели нас прикроют. «Выполняю». Я посмотрел на планету, я ее не видел, перед моим взглядом были только воспоминания. Может быть, все это было не зря? Мы справимся?
Не забудем своих ошибок и никогда не повторим их снова? Выход точно есть! И я его найду, чего бы мне это не стоило!
Маленький желтый автомобиль осторожно крался по улицам мегаполиса.
Прятался под мостами и арками заданий, медленно ехал по аллеям парков, где движение транспорта было запрещено. Быстро проскакивал скоростные трассы и снова затаивался. На первый взгляд за его рулем никого не было, но если посмотреть внимательней, то можно было увидеть девочку, голова которой едва-едва возвышалась над панелью приборов. Лицо ее было разбито в кровь, легкое летнее платье разорвано на плече, но глаза выражали суровую непреклонность. Она точно знала куда ехать. На пассажирском сиденье, рядом с ней лежал большой пистолет. На город опустились сумерки и девочка решилась, машинежка рванулась вперед по трассе ведущей в центр города. Позади взвыли сирены, флаеры зашарили прожекторами пытаясь обнаружить цель.
Автомобильчик вильнул уворачиваясь от цепочки разрывов, выскочил на площадь, пошел юзом и остановился у ступеней храма Великой матери.
Девочка схватила пистолет и побежала к дверям, закрыла их за собой и прислонилась к ним спиной. Ее худое тельце вздрагивало вместе со створками, когда в них попадала очередная пуля. Храм был точно такой же, как и те, что можно было увидеть даже в соседней галактике миллиард циклов назад, мириады маленьких статуэток смотрящих на центральную статую Великой матери. Девочка бросилась к постаменту, споткнулась и упала, обдирая об каменную плитку пола локти и колени. Двери в храм распахнулись пропуская группу захвата. Девочка подняла голову и попросила:
— Помоги мне, я больше не знаю кому верить. Ей никто не ответил, но только сейчас стали видны различия от древних храмов. Сбоку от постамента на походном стульчике сидел маленький мальчик, одетый в экзоскелет, на коленях у него лежала здоровенная, хромированная, шестиствольная штуковина. Он пытался разорвать зубами пачку печенья. По его ехидной рожице было видно, что бочка с вареньем надежно припрятана и подготовлена к маканию. В отличии от теплого камня центральной статуи, он был отлит из металла. В ответ на просьбу девочки ничего не изменилось, только огоньки свечей моргнули от легкого ветерка. Девочка встала на ноги, сжала губы и направила на ворвавшихся в храм боевиков пистолет. Вперед выступил импозантный господин.
— Ты арестована! Бросай оружие!
— Дзынь! — металлическая печенька упала на пол, покатилась по кругу, встала на ребро, покачалась и упала на бок. Все проводили ее ошарашенными взглядами.
