Дайсэ не пытался ее сдерживать.
Она вскочила на ноги. Узкое платье сковывало ее движения, и это злило ее еще больше. Швыряясь огнем, она кричала сквозь слезы, кляня всех тех, кто разрушил ее жизнь.
Но постепенно ее боль, нашедшая выход, утихла, и Фириат, успокоившись, заметила двух еле живых мужчин.
– Дайсэ! Что с тобой? – Бросилась она к мужу, но тут же перевела взгляд на прислонившегося к стене дома Аза. – Что с ним? Где эльфийка?
– Это ты нас так потрепала, но об этом позже. – Холодно сказал Дайсэ, у которого было время прийти к какому-то решению. – Мы возвращаемся в замок и приводим себя в порядок. Гости, видимо, уже не первый час ищут нас. Они, конечно, придумали себе тысячи пошлых отговорок, куда могла деться молодая пара, но все же мы сейчас должны быть среди гостей. А после я разберусь с тобой и твоей эльфийкой.
Фириат ничего не ответила. Она понимала, что их с Сариэль хитрый план раскрылся, и что теперь ее ждет неминуемое наказание, ведь Дайсэ с самого начала был против присутствия подруги на свадьбе. Но все же девушка надеялась, что, когда они с мужем останутся одни, она сумеет смягчить его. И потому Фириат безропотно последовала за принцем, который разбирался в придворном этикете куда как лучше ее.
Через полчаса троица вернулась к гостям. Аз сразу же пропал из вида, а вот Дайсэ, напротив, ни на секунду не оставлял Фириат. Сначала девушка безумно волновалась, гадая, что же за наказание постигнет ее за то, что они с Сариэль выкинули. Однако Дайсэ ее удивил. Все оставшееся время он вел себя совершенно спокойно, будто ничего и не произошло. Нежно держа жену под руку, он целовал и обнимал ее. Гости то и дело подходили к наследной паре с поздравлениями и пожеланиями, а принц с милой улыбкой выслушивал их и принимал подарки. Сначала такое поведение насторожило Фириат, но уже к рассвету она совершенно забыла о происшествии и наслаждалась торжеством в ее честь.
Но как только первые лучи солнца коснулись земли, гости, уставшие за ночь от веселья, стали потихоньку разъезжаться по домам. Молодая пара, как и положено, провожала их, стоя у ворот замка. Наследник нежно держал жену за руку, и совершенно ничего не предвещало беды. И когда последний экипаж тронулся, а ворота закрылись, Дайсэ предложил ей подняться наверх в спальню.
Девушка вбежала в покои и прыгнула на кровать.
– Дайсэ, я так счастлива! Боги! Мое сердце!.. Я не могу подобрать слов. Спасибо, что ты есть у меня. – Но поток ее чувств остановил холодный взгляд мужа.
– Что-то не так? – Почти простонала Фириат.
– Все не так. – Отрезал наследник.
Он подошел к шкафу и начал молча раздеваться. Все это время Фириат сидела на краю кровати и ожидала чего угодно, но только не того, что происходило теперь.
Совершенно обнаженный, демон ушел в ванную, так и не проронив больше ни слова. Он принял душ и так же молча вернулся в комнату.
Фириат ожидала, что муж немного остынет за это время и снова будет с ней ласков, ведь теперь ему открылась правда, и у него было время принять ее. Но девушка и не догадывалась, что Дайсэ теперь знает не только о том, что Сариэль гостила на свадьбе. Откуда она могла догадаться, что Азазель рассказал другу о ее подарке?
Демонесса подскочила к мужу и нежно погладила его по груди, но принц одарил ее ледяным взглядом и отшвырнул от себя руку девушки. И пока ошарашенная Фириат молча сидела на кровати, пытаясь понять, что же теперь делать, Дайсэ, все так же, не говоря ни слова, оделся и вышел из комнаты, бросив лишь одну фразу на последок.
– Ты сама вынудила меня, Фириат. Так будет лучше.
Девушка бросилась за ним, но не тут то было. Дверь была замкнута снаружи. Магическим замком.
Эльфы
Теплые волны ласкают золотой песок. Под палящим солнцем на пустынном берегу сидит девушка, и под ее белой кожей проступают вены, наполненные кровью, черной, как ночь. Девушка плачет, и ветер поднимает ее светлые длинные волосы, стараясь утереть прозрачные слезы. И эти тонкие черные плетения, рассекающие ее худенькое тело, выглядят так ужасно, будто она отравлена ядом. Но это и есть яд, ведь так много тьмы бурлит там, где должен быть свет. Коротенький легкий сарафан не скрывает почти ничего. А под белой кожей все продолжают проступать черные жилки.
– Что, девочка, слишком много тьмы? – Слышится спокойный голос.
Она опускает руки и поднимает взгляд. Рядом с ней, на берегу, прямо под палящими лучами солнца стоит эльф. И хотя он красив, как бог, все равно отчего-то становится понятно, что незнакомец далеко уже не молод. Возможно, в этом виноваты его холодные, изучающие глаза. Ветер треплет длинные волосы мужчины, сдерживаемые только двумя тщательно скрепленными прядями, идущими от висков.
– Это не страшно. Страшно то, что будет потом, – говорит она, и ее лицо, покрытое черной сеткой, выглядит устрашающе.
– А что же будет потом? – Спрашивает эльф и садится прямо на песок, по-видимому, абсолютно наплевав на дорогой камзол.
– Между миром и миром всегда есть война, – говорит ему девчонка. – До следующего мира вам еще только предстоит добираться.
– А если мы не хотим мира? – Спрашивает древний эльф.
– Если вы не хотите мира, вы – глупцы. – И девушка вытирает слезы на своих щеках.
– А ты, значит, умная? – Спрашивает эльф. – Наглоталась ночи и плачешь здесь одна.
Девушка встает, и ее кожа белеет на глазах. Черные жилки медленно тают, пока не исчезают совсем. В глазах – гнев.
– Говорю тебе еще раз, глупый эльф! Это не страшно. Всего лишь энергия! Хоть и темная. Просто немного больно. А вот как больно будет тебе, если из-за своей страсти воевать ты потеряешь сына?
Незнакомец тоже резко встает, и в его взгляде так же начинает пылать гнев.
– Уж его я не потеряю! Не сомневайся, теллиани!
– Ты так уверен, Повелитель? – Спрашивает она, уставившись ему прямо в глаза.
И тут эльф улыбается, пряча за маской нахлынувшие эмоции.
– Теперь я понимаю, почему Райлин решил подписать с тобой брачный контракт. Тебя хочется придушить собственными руками, но скуки как не бывало. – И смеется во все горло, пугая редких чаек.
Теллиани отворачивается.
– Воспользовался моей слабостью и пришел посмотреть? – Бормочет она.
– Пришел, – соглашается Повелитель. – Но мы ведь с тобой на одной стороне? Просто твоя слабость открыла дверь моему любопытству. Я ведь не собираюсь причинять тебе вред…
