— Ты… Ты собираешься… — Он не мог даже подобрать слова.
Я покачал головой.
— Я… не желаю обсуждать это сейчас, Вир, по причинам, которые не могу объяснить в данный момент. Потому что за мной следят, понимаешь, следят все время… даже здесь. Так что давай лучше займемся вопросами науки… И пусть все остальное уладится само собой.
И еще, Вир… Ты должен рассказать людям. Пусть они знают, что все вовсе не должно было… закончиться в огне[27]. Что по всем расчетам нас ждало… Нас должно было ждать… величие. Столько жертв, столько погибших людей… Это не могло быть напрасно. Нам предначертано величие.
Ты будешь продолжать вести дела вместо меня, Вир. Это один из моих последних приказов. Ты продолжишь эту летопись и расскажешь мою историю всем. Пусть некоторых она воодушевит… для некоторых послужит предупреждением… а для некоторых просто рассказом о византийских интригах, ведь все зависит от того, как все преподнести и кто окажется слушателем, насколько я представляю. И кстати, ведь на самом деле истории никогда не кончаются. Ты исполнишь все это ради меня, а, Вир?
— Конечно, я все исполню, — глухо ответил Вир, и в голосе его я услышал неподдельные трагические нотки.
— Вот и отлично, — ответил я. — Спасибо тебе, мой старый друг. — Я похлопал его по ладони и откинулся, чувствуя, как под воздействием ликера по телу начинает разливаться блаженная теплота.
В течение ближайшего часа я должен напиться так, чтобы сознание у моего маленького друга помутилось, и он на время оставил меня… Чтобы затем смогла расстаться с телом и моя душа.
Вир ждал, когда я заговорю. Он отыскал в своих карманах миниатюрное записывающее устройство, и держал его перед собой на ладони.
— Где… С чего ты хочешь начать? — спросил он.
С чего начать? Да неужели могут быть варианты? Конечно, с самого начала:
Я взглянул на пылающие руины Примы Центавра, устроил понадежнее свою руку, чтобы удобнее было вливать напиток себе в горло…
…И начал свой рассказ[28].
— Мне довелось быть там, на заре Третьей Эпохи в истории человечества. Шел 2257 год по земному летоисчислению, когда в далеком нейтральном секторе космоса была основана последняя из станций серии Вавилон. Это был порт, ставший домом вдали от дома для дипломатов, мошенников, торговцев и путешественников. Там бывало небезопасно. Но мы с готовностью принимали этот риск, потому что Вавилон 5 стал нашей последней, лучшей надеждой на мир: Вавилон 5 стал нашей мечтой, обретшей зримые очертания… Мечтой о галактике без войн, местом, где представители всех рас и миров могли решать свои разногласия мирным путём… Мечтой, осуществление которой оказалось под страшнейшей угрозой, когда некий человек прибыл на станцию с миссией разрушения[29]. Вавилон 5 был последней станцией серии Вавилон. И вот его история…
* * *
У меня были такие мечты. Такие мечты…
Его одежды были разорваны… У него не хватало одного глаза, и дыру на его месте закрывала черная повязка… И его настолько основательно избили за последние дни, что теперь каждый шаг причинял невыносимую боль. И все-таки Г’Кар продолжал держаться настолько прямо, настолько гордо, что на первый взгляд можно было подумать, будто гвардейцы, шествующие рядом с ним, это не конвоиры, сопровождающие пленника, а телохранители, оберегающие повелителя.
И он даже вида не подал, что хоть сколько-то удивлен, когда гвардейцы привели его в тронный зал… и остались стоять в дверях. При нормальных обстоятельствах они должны были бы окружить его, спереди и сзади, чтобы удостовериться, что он не сможет наброситься на императора в каком-нибудь невероятном приступе ярости. Но на этот раз, все пошло не так.
Они позволили ему пройти в тронный зал без конвоя.
Один из гвардейцев заметил озадаченное выражение в единственном глазе Г’Кара.
— Приказ императора, — пояснил он.
Г’Кар кивнул и прошел в тронный зал. Он не имел ни малейшего представления, чего ему ждать. У него были все основания считать, что, возможно, в конце зала его ждет расстрельная команда. Он услышит хоровой возглас:
— Сюрприз! — и они откроют огонь, и на этом все закончится.
Тем не менее, в реальности оказалось, что Г’Кар всецело ошибался. В тронном зале не было ни слуг, ни гвардейцев, никого… кроме двух людей. Одного из них он как раз и ожидал здесь увидеть. А вот второго — нет.
За небольшим столом возле трона сидели Лондо Моллари и Вир Котто. На столе стояло несколько пустых бутылок и пустых стаканов. Судя по всему, потреблено было феноменальное количество алкоголя, даже по стандартам Лондо. Впрочем, оставалась еще одна непочатая бутылка. На столе также стояла чаша с фруктами, наполовину уже опустошенная. Лондо как раз заканчивал рассказывать что-то о Деленн, и внезапно его скрутил мучительный приступ кашля. Вир, создалось такое впечатление, этого даже и не заметил. Наоборот, он, воспользовавшись моментом, бросил взгляд на Г’Кара и слегка кивнул ему, приветствуя.
Г’Кар поначалу даже и не узнал Вира. Он выглядел сильно повзрослевшим и измученным заботами. Г’Кар приветствовал его традиционным Нарнским жестом.
— Это, — сказал Лондо сквозь кашель, — как раз то, чего нам недостает.
Вир недоуменно посмотрел на него.
— Чего именно, Лондо?
— Подобающий приветственный ритуал. Вот Нарны, они задействуют свой кулак и свою грудь… Минбарцы, они строят треугольник из пальцев… А что мы делаем? — он пошевелил своими пальцами. А затем печально покачал головой. — Безнадега. Ну в самом деле. Мне кажется, одно это доказывает, что мы заслужили свою судьбу. Сядь, Г’Кар. Вир… Мне нужно, чтобы ты оказал мне еще две последние услуги.
— Все, что угодно, Лондо, — Г’Кар узрел в Вире такую печаль, что не мог даже и вообразить, какие же переживания он мог сейчас испытывать.
— Я хочу, чтобы ты немедленно направился в мои личные покои. Там есть тайное место, за моим письменным столом. В стене. Там много томов. Хроники моего существования. Как императора. Я думаю, ты найдешь, что они… на многое проливают свет. Их нужно скомбинировать с тем, что я тут наговорил тебе, и… — Он вновь закашлялся, и лишь через полминуты сумел прийти в себя. Его голос был хриплым и скрипучим; создавалось впечатление, что Лондо говорил без умолку уже несколько часов. Каждое новое слово теперь давалось ему с видимым усилием. — …скомбинируй… и расскажи всем обо мне. Потому что если не сделать этого, то обо мне скоро забудут… а мне кажется, что я совсем этого не хочу.
