— Не всех.
— Полина Васильевна и Андрей не в счет. Ты прекрасно знаешь, они кабинетные работники. Москва осталась без единого дозорного!
— Темные тоже притихли.
— Ну и что?
— Антон, хватит.
Я понял, что больше из нее не выдавить ни слова. Кивнул:
— Хорошо, Оля. Полгода назад мы оказались на равных, пусть случайно. Сейчас, видимо, нет. Извини. Не мои проблемы, не моя компетенция.
Ольга кивнула. Это было так неожиданно, что я не поверил своим глазам.
— Ну наконец ты понял.
Она издевается? Или и впрямь поверила, что я решил ни во что не вмешиваться?
— Я вообще очень смышленый, — сказал я. Посмотрел на Светлану: та о чем-то весело болтала с Толиком.
— Не сердишься на меня? — спросила Ольга.
Коснувшись ее ладони, я улыбнулся и пошел в дом. Хотелось что-то делать. Так сильно, будто я был джинном, выпущенным из бутылки после тысячелетнего заточения. Все что угодно: возводить дворцы, разрушать города, программировать на Бейсике или вышивать крестиком.
Дверь я распахнул, не касаясь ее: толкнул через сумрак. Не знаю зачем. Со мной редко такое бывает, иногда если очень много выпью, иногда если сильно разозлюсь. Первая причина сейчас никак не подходила.
В гостиной никого не было. И впрямь, зачем сидеть в помещении, когда во дворе — горячий шашлык, холодное вино и вполне достаточное количество шезлонгов под деревьями.
Я плюхнулся в кресло. Отыскал на столике свою — или Светы — рюмку, наполнил коньяком. Выпил залпом, будто не пятнадцатилетний «Праздничный» был налит, а дешевая водка. Наполнил снова.
В этот момент и вошла Тигренок.
— Не возражаешь? — спросил я.
— Нет, конечно. — Волшебница присела рядом. — Антон, ты расстроился?
— Не обращай внимания.
— Вы поругались со Светой?
Я покачал головой.
— Дело не в этом.
— Антон, я что-то не так сделала? Ребятам не нравится?
Я уставился на нее с неподдельным удивлением.
— Тигренок, брось! Все прекрасно. Всем нравится.
— А тебе?
Никогда раньше я не замечал за волшебницей-оборотнем таких колебаний. Понравилось — не понравилось, всем ведь угодить невозможно.
— Светлану продолжают готовить, — сказал я.
— К чему? — Девушка слегка нахмурилась.
— Не знаю. К чему-то, что не смогла сделать Ольга. К чему-то очень опасному и очень важному одновременно.
— Это хорошо. — Она потянулась за бокалом. Налила себе сама, пригубила коньяк.
— Хорошо?
— Ну да. Что готовят, направляют. — Тигренок поискала что-то взглядом, потом, нахмурившись, посмотрела на музыкальный центр у стены. — Вечно куда-то ленивчик пропадает.
Центр ожил, засветился. Заиграл «Queen» — «Kind of Magic». Я оценил непринужденность жеста. Управлять электронными схемами на расстоянии — это не дырки в стене взглядом сверлить и не комаров файерболами разгонять.
— Сколько ты готовилась к работе в Дозоре? — спросил я.
— Лет с семи. В шестнадцать уже участвовала в операциях.
— Девять лет! А тебе ведь проще, твоя магия — природная. Из Светланы собираются слепить Великую Волшебницу за полгода-год!
— Тяжело, — согласилась девушка. — Ты думаешь, шеф не прав?
Я пожал плечами. Говорить, что шеф не прав, так же глупо, как отрицать восход солнца на востоке. Он сотни, да что там сотни — тысячи лет учился не делать ошибок. Гесер может поступать жестко или даже жестоко. Может провоцировать Темных и подставлять Светлых. Он все может. Только не ошибаться.
— Мне кажется, он переоценивает Свету.
— Брось! Шеф просчитывает.
— Все. Я знаю. Он очень хорошо играет в старую игру.
— И Свете он желает добра, — упрямо добавила волшебница. — Понимаешь? Может быть, по-своему. Ты поступил бы иначе, и я, и Семен, и Ольга. Любой из нас делал бы по-другому. Но он руководит Дозором. И имеет на это полное право.
— Ему виднее? — ехидно спросил я.
— Да.
— А как же свобода? — Я вновь наполнил рюмку. Кажется, она уже была лишней, в голове начинало шуметь. — Свобода?
— Ты говоришь, как Темные, — фыркнула девушка.
— Я предпочитаю думать, что это они говорят, как я.
— Да все очень просто, Антон. — Тигренок наклонилась ко мне, заглянула в глаза. От нее пахло коньяком и чем-то легким, цветочным, вряд ли духами: оборотни не любят парфюмерию. — Ты ее любишь.
— Люблю. Для кого это новость?
— Ты знаешь, что скоро ее уровень силы превысит твой.
— Если уже не превысил. — Я не стал об этом говорить, но вспомнил, как легко Света почувствовала магические экраны в стенах.
— Превысит по-настоящему. Вы станете несоизмеримы по силе. Ее проблемы станут тебе непонятными и даже чуждыми. Оставаясь с ней рядом, ты будешь чувствовать себя неуклюжим довеском, жиголо, начнешь цепляться за прошлое.
— Да. — Я кивнул и с удивлением обнаружил, что рюмка уже пуста. Наполнил ее под пристальным взглядом хозяйки. — Значит — не останусь. Это мне не нужно.
— А иного не дано.
Не подозревал, что она умеет быть такой жесткой. И того, что будет нервно переживать, всем ли по вкусу угощение и обстановка, не ожидал, и этой злой правды — тоже.
— Знаю.
— Раз знаешь, то, Антон, ты возмущаешься, что шеф так усиленно тащит Свету вверх, по одной-единственной причине.
— Мое время уходит, — сказал я. — Песком сквозь пальцы, дождем с неба.
— Твое время? Ваше, Антон.
— Оно не было нашим, никогда.
— Почему?
А собственно говоря, почему? Я пожал плечами.
— Знаешь, некоторые звери не размножаются в неволе.
— Опять! — возмутилась девушка. — Ну какая неволя? Ты должен радоваться за нее. Светлана станет гордостью Светлых. Ты первый ее обнаружил, именно ты смог ее спасти.
— Для чего? Для очередной битвы с Тьмой? Ненужной битвы?
— Антон, все-таки ты сам сейчас говоришь, как Темный. Ты ведь ее любишь! Так не требуй и не жди ничего взамен! Это путь Света!
— Там, где начинается любовь, кончаются Свет и Тьма.
От возмущения девушка замолчала. Грустно покачала головой. Неохотно сказала:
— Ты можешь по крайней мере пообещать…
— Смотря что.
— Быть благоразумным. Довериться старшим товарищам.
— Обещаю наполовину.
Тигренок вздохнула. Неохотно произнесла:
— Слушай, Антон, ты, наверное, думаешь, что я тебя совсем-совсем не понимаю. Это не так. Я ведь тоже не хотела быть магом-оборотнем. У меня были способности к целительству, довольно серьезные.
— Правда? — Я с удивлением посмотрел на нее. Никогда бы не подумал.
— Были, были, — легко подтвердила девушка. — Но когда стал выбор, в какую сторону силы развиваться, меня позвал шеф. Мы сидели, пили чай с пирожными. Поговорили, очень серьезно, как взрослые, хоть я и была совсем девчонка, младше Юли. О том, что нужно Свету, в ком нуждается Дозор, чего могу добиться я. И решили, что способности к боевой трансформации надо развивать, пусть даже в ущерб всему остальному. Мне не очень нравилось вначале. Знаешь, как больно перекидываться?
