— У меня слишком длинный титул, — отмахнулась Хелда. Улыбка не сходила с ее лица. — Так ты не ответила.
Хани, в конец растерявшись, только уставилась на свое отражение в кружке. Может быть, все это — испытание? А так ли реальна госпожа Хелда? Девушка не раз видела, как фергайры упражнялись в создании образов, но те были безмолвными, блеклыми, точно отржание в неспокойной воде, а красивая госпожа говорила складно, да и лицо ее полнилось жизнью.
Или ей затуманили рассудок? Как нынче днем, когда она шла в замок владыки Севера. Все видела, все слышала, но язык словно онемел, тело задеревенело, перестало слушаться. Что-то подумал Раш? Видел ли он? И как смог пробраться в ее образы?
— Я слышала, они говорили, что ты порченная. Темная отметина, светлая отметина — все смешалось в юном теле. — Растревожила ее незнакомка. Слова звучали непринужденно, словно женщина наговаривала детскую считалочку.
Хани нахмурилась, не зная смеются над ней или издеваются. Да кто она такая, эта госпожа Хелда, чтоб вот так, без приглашения, расхаживать по Белому шпилю, вторгаться в каждую дверь с дурацкими вопросами?
— Иди лучше, госпожа, — попросила девушка, освобождая ладонь от кружки. После встала на ноги, всем видом давая понять, что хочет остаться одна.
— Как хочешь, — не стала спорить Хелда и тоже встала, изящным движением расправляя складки на юбке. Ее тонкие пальцы в кружевах, что звались «перчатками», казались на удивление длинными. — Позволишь сделать тебе маленький подарок? Ты мне симпатична.
Сердце Хани сжалось в кулак, остановилось. Она открывала рот, чтоб вдохнуть, сделать глоток жизни, но не могла. Тело будто сковало цепями — не пошевелиться. Почему так страшно?
— Это мелочь, конечно же, ничего стоящего, но, думаю, может стать полезным. И держись от него подальше — внешность так обманчива бывает, — она покачала головой, насмехаясь взглядом.
— От кого? — Только и смогла спросить девушка.
— От того, кто за спиной. — Госпожа Хелда подмигнула, будто старинной подруге, и вышла.
И Хелда вышла. Она не стала утруждать себя закрыванием двери, та сама закрылась, проводив ее печальным скрипом. Прошло еще немного времени, прежде чем Хани справилась с собой и уняла дрожь в теле. Казалось, ее лихорадило: руки и ноги мелко дергались, голова кружилась, тело то выгибалось дугою, то складывалось пополам. Хани сама себе напоминала куклу из балагана, которую дергал за ниточки неумеха-кукловод. Ноги ее подкосились, до кровати девушка добралась ползком, стараясь тянуть за собою и одеяло, которое теперь словно лежало под пятою мамонта и никак не желало поддаваться. Едва забравшись на постель, Хани укрылась с головой, свернулась клубком, чтоб скорее согреться. Только на мгновение прикрыть глаза, дать отдых векам, прогнать всякое воспоминание о ночной гостье, а вместе с ним и страх.
— … боги Великие, да сколько тебя можно будить, девчонка!
Хани брыкнулась, будто на нее вылили холодной воды, вскочила, опираясь на руки и сонным взглядом осмотрелась. «Не может быть, я ведь только-только закрыла глаза?» — было первой мыслью. В следующее мгновение фергайра чуть не силой выволокла ее из постели, всучила аккуратно сложенный тканевой сверток, и велела идти за ней. Девушка не смела спорить.
Они миновали несколько пролетов вниз, после свернули в одну из арок. Почти все место в комнате, где они оказались, занимал круглый бассейн, до краев наполненный водой. Фергайра велела ей раздеваться и привести себя в порядок. Хани снова исполнила приказы. Вода в бассейне оказалась ледяной, тело отказывалось подаваться добровольной пытке холодом, но взгляд фергайры был еще холоднее, и девушка, зажмурившись, позволила себе упасть. Вода обняла ее, сомкнулась над головой, обожгла льдом. Хани едва хватило сил, чтоб вынырнуть и шумно вдохнуть полной грудью, и тело опять погрузилось в воду. Может фергайры решили избавиться от нее? Тихо и мирно, даровать легкую смерть. В воспоминаниях невольно замаячили образы из детства: с рассветом, изо дня в день на протяжении всего времени, что она провела в доме Мудрой, та выводила ее к озеру и заставляла заходить в воду по самую макушку. Но Хани никогда не замерзала так, как сейчас. Старая женщина говорила, что раз вода пощадила ее однажды, тому есть причина.
Хани снова вынырнула, понимая, что это может быть последний вдох, который она сделает. Фергайра продолжала стоять у края бассейна и глядела на нее пустыми глазами. Убедив себя, что ей вынесен молчаливый приговор, Хани перестала сопротивляться. Так быстро, но тело и разум приняли свою участь. Не к ней ли она готовила себя весь год, пока судьба носила их с Роком по заснеженным просторам Артума?
Вода стала материнским лоном. Она приняла сговорчивое тело в свое чрево, окружила плотным коконом, заботливо пряча от мира. Теперь, когда кожа привыкла к холоду, он уже не ранил, а приносил лишь расслабление. Хани показалось, что она даже согрелась, прежде чем почувствовала под спиной дно.
Все правильно, так и должно было случиться. Еще немного, самая малость, пока глупое сердце не узнает покой.
А потом вода прогнала ее. Хани готова была поклясться Снежным, что почувствовала ладони, что подтолкнули ее вверх. Вынырнув, она услышала ворчание фергайры:
— Хватит плескаться, не время сейчас.
Девушка выбралась из бассейна, досуха вытерлась куском шерсти и взяла из рук старой женщины одежду — белую мантию, точно такую же, как носили сестры Белого шпиля. Суровый взгляд фергайры удерживал ее от множества родившихся вопросов. Все еще босая, Хани последовала за ней. Снова лестница и долгий переход между этажами. Одна комната полная дверей, еще одна, и снова лестницы, снова подъем к пику, туда, где полыхает огнем Северная ярость. Хани сразу поняла, что они идут в тот самый зал с хрустальным алтарем. Поняла и снова вспомнила незнакомку. Неужели..?
Когда девушка сбилась, в какую по счету дверь заводит ее фергайра, они вошли в небольшой зал. Внутри было светло, точно на солнечной поляне. Пол, выложенный белым мрамором, сверкал зеркальной гладкостью, воздух трещал, как в грозу, а в центре, обойдя кругом хрустальный алтарь, стояли фергайры. И все глаза смотрели на Хани.
— Фергайры, Скальд решил дать нам еще одну сестру, — проскрипела Ванда и многократное «да» поддержало ее. — Подойди-ка сюда, Альбатрос.
Альбатрос, безмолвным эхом повторила про себя девушка, Ханийрэя. Фергайра Ханийрэя.
Хани подошла, не сводя глаз с Ванды, боясь, что если перестанет смотреть на нее, то все станет туманом и рассеется. Может быть она спит, как и тогда, когда ей привиделась красивая чужестранка? Или лежит на дне ледяного бассейна и сладко отходит в царство Гартиса. Но почему тогда так тревожно и громко ноет в груди?
