Темплар ушел. Руари вернулся.
— Это маленькая комнатка с одной дверью, — прошептал он. — Каши привязана к скамье с подушками. Он даже не дотрагивался до нее, просто стоял перед ней в своей длинной черной маске, и постукивал своими длинными черными ногтями один по другому…
— Он же инквизитор, — вмешался Павек. — Ему не нужно касаться ее.
И Йохан поклялся про себя в кровавом мщении.
— В комнате есть еще кто-то. Ниже ростом и он стоял в тени. Я не смог разглядеть его достаточно хорошо, но мне показалось, что от тоже в маске.
— Халфлинг. Его лицо покрыто шрамами; в темноте это выглядит как маска. Кто-нибудь еще? Стражники? Темплары?
— Каши и два человека в масках. Это все, что я видел. Что мы будем делать?
— Ждать. Он инквизитор, один из лучших. Он заставляет свои жертвы тяжело и трудно работать. Он оставит ее одну, чтобы она могла подумать о том, что он с ней уже сделал и что еще сделает. Мы ворвемся, когда он будет спать и думать, что она полностью беспомощна.
— Все вы звери, все темплары, и каждый по отдельности, — пробормотал Йохан. — Хуже, чем звери. У вас нет совести.
Павек не спорил.
Они ждали и слушали, надеясь что Экриссар закончит пытку, и ожидая каждую минуту полуночного колокола. Идти через улицы к потайному проходу будет значительно опаснее после колокола, когда, по меньшей мере официально, на улицах можно быть только темпларам. И вот, без предупреждения, момент настал: слабый свет в комнате Акашии, лившийся наружу через окно, погас и двое одетых в черное мужчин, один высокий, второй значительно ниже, прошли через коридор. Все трое затаили дыхание и отвернулись, чтобы свет фонаря не отразился от их открытых глаз и не выдал их.
— Пошли.
Непрочные панели орнамента из драгоценного дерева легко поддались под сильными руками. Когда они были уже в коридоре, Павек и Йохан вытащили длинные обсидиановые ножи, которыми их снабдила Телами. Руари, у которого не было большого опыта применения режущего оружия, но который утверждал, что он кое-чему научился от своих эльфийских родственников, шел на полшага впереди. Механический замок на двери был достаточно прост, а дверь была не слишком массивна, и можно было разобраться с этим без лишних неприятностей, но Руари оказался так же быстр, как и тих. Используя странную конструкцию из нитей и сухожилий, он в мгновение ока высвободил запор. Тот упал и ударился о пол перед дверью с негромким чанк, от которого вздрогнули трое вооруженных людей в коридоре, хотя здравый смысл настаивал, что никто кроме них не мог этого услышать.
Руари протянул руку к ручке, но они оба, Павек и Йохан, успели его схватить раньше, чем он нажал на нее и заставил дверь отвориться внутрь. Дверь качнулась и, под собственным весом, открылась наружу, к ним. Павек быстро встал так, чтобы никто изнутри не смог его достать, и кончиком ножа подхватил ручку двери. Потом он полностью открыл ее.
— Каши? — прошептал он.
— Павек!
Голос был женским, но женщина, которая выскочила из комнаты с коротким мечом в руке была не Акашией.
— Дованна. — Единственный свет исходил из масляной лампы внутри комнаты, но невозможно было не узнать Дованну с ее остриженными волосами и рукой, обвитой змеями.
Она и была тем темпларом с лампой, который прошел по коридору. Тогда он не видел ни ее лица, ни ее руки. Тем не менее, если уж иметь дело с темпларской стражей, она была самым лучшим, на что они могли надеяться. Дованна бросила на него один взгляд и немедленно встала в стойку, выставив меч вперед. Она не обратила никакого внимание на Руари и Йохана, бросившихся освобождать Акашию. Всеь мир для нее исчез, она хотела только размазать его кишки по полу, и не собиралась подавать сигнал тревоги или звать кого-либо на помощь, пока не разделается с ним.
Дованна была меньше ростом и поэтому имела небольшое преимущество в узком коридоре, в остальном они были в равных условиях. На ее железном мече была гарда, которая защищала ее запястье. Ее меч был слегка искривлен и заострен только с внешней стороны. Его обсидиановый нож был составным оружием, намного более дешевым, но каждый кусочек его был смертелен, вплоть до чистой, гладкой рукоятки, в которую был вставлен изогнутый клин из черного стекла, тщательно подогнанный к отполированной рукоятке из дерева и сухожилий. Он был длиной с ее короткий меч, его клинок был заострен как с каждой стороны, так и на самом кончике.
Она ударила первой, попробовав перерубить его оружие в районе запястья. Он отбил и она отступила. Клинки запели — серый металл против стеклистого камня, но негромко: никто не хотел привлекать к себе внимания. Он опустил гарду своего кинжала на пару спанов пониже — приглашая ее атаковать. Она помнила это движение по тем бесчисленным учебным схваткам, в которых они сражались друг против друга в те времена, когда были друзьями.
— Используй свой последний шанс, — подколол он ее свистящим шепотом. — Ты всегда говорила, что я слишком медленный.
Йохан и Руари уже развязали Акашию и пытались — безуспешно, судя по доносившимся звукам — поставить ее на ноги. Дованна услышала те же самые звуки и запоздало сообразила, что случилось в комнате и что будет с ней, если она не сумеет выполнить свой долг перед Элабоном Экриссаром.
Начав свою атаку низким ударом в бедро, которое он вынужден был отбить, Дованна согнулась и вкатилась в комнату Акашии. — Йохан! — крикнул он так громко, как осмеливался. Она вскочила на ноги, одновременно ударив мечом плоско по низу, — и уперлась в клинок Йохана, а Павек в этот момент уже был в комнате.
Он достаточно хорошо знал ее и мгновенно уловил мысль, отразившуюся в ее глазах: двое против одного. Она собиралась позвать на помощь.
— Эта моя, — резко бросил он, отбросив в сторону нож Йохана своим и молясь, что дварф угадает странные правила их личной игры.
Но не имело значения, понял ли Йохан это или нет, так как для него самым важным оставалась Акашия, а Дованна была только досадной помехой.
Дованна попробовала ударить опять, когда дварф повернулся к ней спиной, но Павек был начеку. Они принялись обмениваться ударами и оскорблениями.
Комната была намного больше чем коридор, во всех направлениях, хотя в ней и было много мебели. Преимущество перешло к нему, и он в первый раз напал на нее всерьез: быстрый удар по мечу, отбивая его в сторону и затем удар в сторону по мягкой плоти под ребрами. Она ответила очень быстро и блокировала удар, затем они отпрыгнули друг от друга.
Потом из-за спины Павека послышалось громкое уууф — ага, это Йохан закинул Акашию на плечо, и чтобы обезопасить ее от любых атак или защит, дварф тяжелыми шагами заторопился к двери. Руари взял нож Йохана, но любой, даже с половиной того опыта, который был у Дованны или Павека, сразу бы увидел, что полуэльф не знает, за какой конец его держать.
