Жезл в лапе у этой ходячей водокачки, и вряд ли мне его отдадут после вежливой просьбы.
Последние шаги. А я с трудом начинаю шевелиться. Да и толку от моего шевеления? Несколько секунд, и жезл сгинет в портале. И на этом все, мне останется только рвать на себе волосы, осознавая, что потерял не только товарищей, а девушку, к которой готов был относиться иначе, чем к многим другим до нее.
А она ведь на меня надеялась, отдавая остатки сил…
Все, сейчас будет последний шаг. И это конец.
Говорят, случаются в жизни моменты, когда человек за секунду вспоминает всю свою жизнь до мельчайших эпизодов. Что-то подобное произошло сейчас, вот только речь шла не о всей жизни. А об одном случае, произошедшем не так давно. Было это во время нападения кровососов на затерянный в заснеженных горах форпост.
Вытянув руку, я, радуясь, что до цели нет и десятка шагов, потянул за спуск в тот момент, когда темная фигура делала шаг в портал.
Вот теперь точно все.
Подняться сумел с трудом и не с первой попытки — тело будто одеревенело. Пошатываясь, прошел к тому месту, где несколько секунд назад исчез вихрь портала, нагнулся, поборол приступ дурноты, с трудом разжал длинные твердые пальцы, затянутые в черное, освободил рукоять жезла. Стражи не раз говорили, что к артефакту не должны прикасаться посторонние, но в сложившейся ситуации я решил проигнорировать все запреты.
Ничего не случилось. Вообще ничего. Меня не поразило громом, не сожгло магическим огнем. Ладонь чуть кольнуло, будто прошел слабый электрический разряд, и все.
Куда больше беспокойства доставлял амулет на шее. Он, должно быть, добела раскалился, пытаясь вытащить меня из очередной передряги, грудь пекло неимоверно. Хорошо, что бесчувственное тело не ощущало вообще ничего, иначе бы я натерпелся мук, валяясь статуей. Но, похоже, камень потихоньку остывает. Или опасность осталась позади, или растерял свою оберегающую силу и уходит на подзарядку.
А может, махнул рукой на безнадежного безумца, раз за разом влипающего в смертельные неприятности.
Файяри закашлялась, жадно обхватила рукоять жезла обеими ладонями, прерывисто дыша, кивнула:
— Спасибо, Леон.
— Ты как? Готова поработать? Надо быстро помочь остальным, только ты это можешь сделать. Да быстрее же, хватит валяться!
— Спокойно, Леон, времени прошло немного, а Кайра работала с затуханием. Их сердца еще работают, просто не так быстро. Я подниму, я успею, дай мне хотя бы минутку.
Оставалось верить на слово и, сжав кулаки, ждать, когда же она очухается как следует.
К моей радости, ждать пришлось недолго, и совсем уж прекрасно, что первой в очереди оказалась Кайра. Неудивительно, ведь целительница в такой ситуации — самый нужный человек.
Я испытал невыразимое облегчение, когда восковое лицо куклы начало наливаться румянцем, веки дрогнули, поднялись, на меня взглянули самые прекрасные глаза на свете. Ни у кого другого фиолетовых я не встречал. Хотя дело тут, разумеется, вовсе не в цвете.
Тело целительницы слушалось плохо, так что я с радостью помог ей приподняться. Первое, что она сделала, — повернула голову, уставившись на то место, где был портал. Не шевелилась несколько секунд, потом еле слышно произнесла:
— Я знала, что ты сможешь.
— Ага, на меня можно рассчитывать во всем. Нужно будет еще что-то отобрать у таких ребят, только свистни. Кто он, кстати, такой? Только не говори, что это обычный человек.
— Кукла без души. Продукт запрещенной некромеханики. Творение некромантов. Создано лишь для одной цели.
— Для какой?
Ответил Айш, как раз пытавшийся встать:
— На жезле охранное заклятие. Стоит его коснуться, и оно активируется. А этот, — некромант кивнул в сторону закрывшегося портала, — целый век сидел и ждал этого момента. Его для этого и создали. В этом единственный смысл его существования.
— Но Файяри могла трогать.
— Наши мастера век назад поработали над жезлом. Снять заклятие не смогли, не хватило знаний, но кое-что в его структуре изменили. Одного человека можно назначить владельцем, но другим доступ к жезлу закрыт. Мы не знали, в чем суть заклятия, но подозревали разное. То, что было на самом деле, еще не самый худший вариант. Но и хорошим его не назвать. Такое создание прекрасно защищено от магии и физического воздействия, само при этом являясь рукой смерти. Ты сам видел, на что оно способно.
— Да уж…
— Но век — слишком долго. Очевидно, оно оказалось не столь сильно, как планировалось, или в чем-то ошиблось, — Айш выразительно покосился в ту же сторону.
Взглянув туда же, я покачал головой, крутанул револьвер в ладони, произнес:
— Случилось это, а не какая-то там ошибка.
— Леон, твое оружие тут бессильно.
— Может, и так, но это если мыслить однобоко, как все вы любите.
— Не понимаю, о чем ты.
— То, что эту тварь местным оружием не взять, еще не означает, что его нельзя применять. Можно, если с умом. Ведь это не какое-то там оружие, а револьвер большого калибра с тяжелыми свинцовыми пулями. Отдача от него такая, что вывих руки можно заработать. Удар при попадании сбивает оленя с копыт. Я просто очень вовремя об этом подумал. А еще хорошо помню того кровососа. Помнишь? Которому не повезло при перемещении.
— Ты хочешь сказать?..
— Я выпустил этому громиле пулю на последнем шаге. Он уже ногу заносил, когда она ударила под опорное колено. Вот и повело его вбок. Очень удачно получилось, жезл он держал в правой руке, а она осталась здесь. Как и правая нога. И туловище… правая часть. Как там кто-то говорил? От магии портала нет никакой защиты? Если кто-то коснется его кромки, случится беда. Нет ножа ее острее. Удобная штука, если надо кого-то расчленить.
— Леон… ты даже не представляешь… Ты… Да мы теперь тебе обязаны всем… Да весь мир тебе обязан, что там мы!
— Отлично. Может, тогда Кайра перестанет на меня смотреть как на врага народа.
Файяри, колдуя над Бугасом, пробурчала:
— Если ты перестанешь волочиться за всеми подвернувшимися юбками, при этом подбивая к ней клинья, может, и перестанет.
— Всеми юбками?! Хоть одну приведи в пример?
— Ты знаешь, о ком я.
— С нашей уважаемой Литтейгисой у меня ничего не было, забудьте уже ваши домыслы! Будь у нее хоть капля совести, она бы сама это давно сказала, а не намекала на каждом углу о порочащих меня обстоятельствах.
— Ну да, наша Литти такая, любит тумана нагнать, и красавчиков вроде тебя тоже любит. Но все равно вы, мужики, одинаковые. Мимо смазливой мордашки пройти не можете.
Ну вот, начинается вечная песня на тему «все мужики — козлы». Классический случай разрядки после стресса, когда тянет переключиться на что-то принципиально иное. Так почему бы не на обсуждение вопросов взаимоотношения полов?
